Блицкриг Берии. СССР наносит ответный удар - Анатолий Логинов

– Не уверен, что Япония решится на войну с Россией. Они еще не забыли уроков Номонгана, а если учесть сообщения с русско-германского фронта о невероятных успехах русских… – заметил Дж. Маршалл.

– Вот поэтому мы должны заключить с ней соглашение о ленд-лизе и подтолкнуть к борьбе за возвращение утерянных территорий, – перебил его Корделл Хэлл.

– Не спешите, господа. Вы предлагаете союз с нашим соперником на Тихом океане, тоталитарным государством, союзником нацистов, готовящимся к войне с нами? – спросил Стимсон.

– Ну, во-первых, они всего лишь входили в Антикоминтерновский пакт. Во-вторых, они имеют возможность напасть не на нас, а на большевистскую Россию, которая несет угрозу одинаково и нам и им, – ответил Гарри Гопкинс и, покосившись на президента, продолжил: – А в-третьих, я бы попросил господина Гувера, если господин президент не возражает, поделиться результатами расследования по Особому списку.

Дождавшись утвердительного кивка Рузвельта, Герберт Гувер, глава Федерального бюро расследований, открыл свою папку и начал доклад:

– Согласно полученному от УСС списку, нами были проведены мероприятия по негласному розыску и проверке лиц, в нем указанных. Выяснилось, что несколько человек погибли в результате несчастных случаев или нападения грабителей. Среди последних – сенатор Трумен, который, по данным дупликантов, должен был стать президентом после войны. Кроме того, некоторые из этих людей выехали из страны. Например, в Швецию выехал физик Оппенгеймер, упоминавшийся дупликантами в связи с проектом «Манхэттен», а физик Понтекорво – в СССР.

– То есть кто-то, имеющий сведения о будущем, подобные нашим… – заметил Уоллес.

– Единственный возможный вариант – русские, – прервал его Гувер.

– Что ж, в свете полученных сведений, предложения Гарри должны быть приняты за основу нашей политики, – сказал Рузвельт. – Необходимо тщательно поработать с поддерживающими нас сенаторами и конгрессменами. Может, даже допустить утечку информации о полученных ФБР фактах. Также предлагаю скоординировать нашу позицию по европейским делам с англичанами. Как мне известно, они планируют высадку своих войск на континент с целью оказания помощи антигитлеровским прозападным силам. Необходимо оказать им всю возможную поддержку. Мне кажется, можно даже передать им часть вооружения со складов армии. Обязательно отменить эмбарго на поставки металлолома в Японию. Но за все эти преференции мы должны получить четкие гарантии неприменения этих вооружений в Китае, а лучше всего заключения перемирия между Токио и Чунцином. Сразу после начала боевых действий надо будет нажать на Токио для недопущения оккупации Южного Вьетнама.

– Кроме того, с учетом сведений о нападении на Филиппины и довольно длительном сопротивлении наших войск необходимо усилить там оборону. Предлагаю срочно отправить туда наиболее подготовленные пехотные дивизии, например четвертую, седьмую и восьмую, а также танковую бригаду и части береговой обороны. Таким путем мы подстрахуемся от возможного удара японцев, – предложил Маршалл.

– Может быть, вообще договориться с японцами о разделе Вьетнама на зоны влияния и добиться от французской администрации разрешения на ввод на юг часть наших войск с Филиппин? – предложил Корделл Хэлл.

– Вы представляете, что со мной сделает конгресс? Да и пойдут ли на это французы? Хотя идеи, конечно, хороши, проработайте конкретнее, – закончил разговор Рузвельт. – Итак, господа, приступаем к делу. И да поможет нам Бог!

(Июль – август 1941/53 г.)

Франция. Тюйес-ле-Бен– Пор-Вандр – Виши

Высланное из Виши полпредство (посольство) СССР во Франции обосновалось в небольшом курортном местечке Тюйес-ле-Бен на испанской границе. Живописный ландшафт горной долины, поросшей сосновым лесом, опрятные корпуса водолечебницы, стоящей на берегу бурлящей горной речки, вся феерическая красота этого места отнюдь не успокаивала ни посла Богомолова Александра Федоровича, ни сотрудников посольства. Все они переживали чувства беспокойства и заброшенности. От тяжелых мыслей и неизвестности немного отвлекали только занятия, организованные по решению посла для всех сотрудников посольства, а также их детей. Сам посол читал лекции по истории и философии. Несмотря на постоянную слежку жандармов и шпиков в штатском, правительство Петена, похоже, забыло о советском представительстве, даже сопровождающий их протокольщик давно уже не получал никаких распоряжений от Министерства иностранных дел.

Скудное питание, неизвестное будущее, отсутствие вестей с Родины не мешало трем сорванцам из посольства, среди которых был и сын посла Сергей, вести себя как все мальчишки во все времена – играть в лесу, гонять на велосипедах по городу и берегу реки, купаться и часами следить за форелью, выпрыгивающей из воды. Конечно, они не были совсем уж беззаботными, но детство есть детство. В то же время они внимательно присматривались ко всему происходящему вокруг, пытались общаться с местными подростками, узнавать новости. Правда, мешал этому и языковый барьер, и жандармы. Но, несмотря ни на что, мальчишки сумели подружиться со своими сверстниками. Так им удалось первым узнать о том, что в России происходит что-то странное, а позднее один из живших в Тюйесе испанцев (бывших республиканцев, бежавших во Францию после победы Франко) сумел незаметно для жандармов рассказать на ломаном русском о крупных победах Красной Армии в боях с немцами. Прибежав к отцу, Сергей рассказал новость, которую все встретили с радостью и некоторым недоверием.

Впрочем, косвенное подтверждение этому они получили довольно скоро – появившийся в доме, где разместили посольство, протокольщик де Арк, полноватый человек с баронским титулом и кислым выражением лица, сообщил послу, что получены новые инструкции и посольство снова переедет в Пор-Вандр. Богомолов заметил, что трехдневное пребывание в вагонах на станции этого городка отнюдь не самое приятное воспоминание. Барон ответил, что приняты все меры и для них уже выделено специальное здание в городе, а для переезда будет прислан специальный состав. Кроме того, в Пор-Вандр ожидается приезд советского дипкурьера, который должен прилететь в Виши на самолете.

Новости были неожиданные, но приятные. Понятно было, что дела немцев очень плохи, раз Петен согласился на прилет советского самолета и перебазирует посольство поближе к своей «столице». Правда, не совсем понятно было, зачем для прилета всего лишь курьера наши используют какой-то новейший самолет, способный преодолеть огромные расстояния над захваченной врагом территорией. После краткого совещания сошлись на мнении, что случилось нечто действительно важное.

На следующий день на станцию был подан состав из относительно новых, сравнительно удобных вагонов так называемого международного класса. Таких вагонов в Виши было очень мало, и этот состав, а также резко изменившееся отношение жандармов еще раз подтвердили полученные новости. В пути предупредительные проводники чуть ли не бегом выполняли любую просьбу, а на одной остановке в вагон посла принесли ворох газет – французских, а также (о, чудо!) швейцарских и даже несколько более старых американских. Особенно поражали сведения из Германии о гибели Гитлера, крупном наступлении русских и борьбе между различными группировками немецких войск. Чтение газет настолько всех увлекло, что никто не заметил, как поезд прибыл в Пор-Вандр. Там их ждало еще несколько сенсационных новостей: ожидавший их специальный представитель Министерства иностранных дел сообщил о том, что они возвращаются в Виши и что прибыл курьер советского министерства. Вскоре подъехал и он сам с напарником. Вышедший из машины курьер заставил побледнеть и зашептаться почти весь женский состав посольства, да и многих мужчин. Из машины вышел человек, до неприличия похожий на сына посла, повзрослевшего лет на пятнадцать.