Главное выжить - Елена Николаевна Маруфенина

– Да, без проблем, я к любой реакции привык. Без обид.

– Ура, – обрадовалась Вера, – мы уже переживать начали, темнеет на улице. О, с вами новенький, привет.

– Новенький, Джуманн Гарлосс. Знакомьтесь. Не знаю, как вас подготовить. В общем вот. – И я подтолкнула Женьку на средину комнаты.

– Здорово ты всех подготовила, точно после твоих слов никто не удивится, – хмыкнул Женька и снял капюшон,– Здравствуйте Женя.

В комнате повисла тишина, только Влад с Лисой улыбались, глядя на реакцию нашей компании.

– Ой, какой, красивенький, – выдала Манюня.

–Только, что сказал, что к любой реакции привык, но вот красивеньким меня ещё не называли. – Улыбнулся Он.

Анжелка подошла, взяла Женьку за руку, посмотрела на ладошки, погладила,– всю жизнь об этом мечтала. Привет, я Анжела. Проходи ужинать собираемся.– И потащила его к столу.– Сейчас со всеми познакомлю. Валерки ещё нет. Сисадмин наш. Но сейчас притопает.

Валерка себя долго ждать не заставил. – Вот блин погодка, то дождь, то снег. Пока сюда дошёл, промок совсем.– Последнее слово он договаривал по слогам глядя на Женю. – Живой? Шутите?

– Я живой, не шутят, – показал все свои идеально белые зубы Женька.

– Ух, живой, где взяли? – Валерка не сводил глаз с Джуманна.

– В части, вместе с автоматами, в довесок. – Уже откровенно издеваясь над Валеркой, сказала Лиса, – у них там много негров, раздают.

– Скажешь тоже, я серьёзно. Прикольно. Меня Валера зовут, хочешь, со мной в доме жить будешь, только спать меня не укладывай. Договорились.

Женька пожал плечами, – Договорились, я ещё и не думал, где жить буду. Если у вас остаться, вы не против? В городе у меня нет никого. По интернету сообщение видел, что в Краснодаре собирают выживших, пайки выдают, на работу устраивают. У вас также?

– Ни много не так. Работы валом, только успевай вертеться. Пайки не выдаём, девчата на всех готовят, а вот продукты с магазинов свозим. На вылазки все ездят. У тебя профессия есть.

– Конечно, институт закончил. Преподаватель русского и литературы. Но работы не боюсь. Кого сейчас учить?

– У нас двое деток, в первый класс им идти. – Вмешалась Марина.

– К сожалению, с малышами я не умею. Я в институте преподавал. Но попробую. Думаю смогу.

– На следующий год, дай бог, а пока обживаться будем. – Обломала я Женьку. Он пожал плечами, на следующий, значит на следующий.

Ужин, как всегда, проходил шумно. От всего, что происходило сейчас в нашей компании, больше всего были счастливы дети. Они за всю свою жизнь не видели столько внимания от взрослых. Первые дни Марина пыталась усадить за стол детей, чтобы они поели спокойно. Но их постоянно кто-нибудь подзывал к себе или в тарелку подкладывали самый лакомый кусочек и просили скушать именно его. Так дети и привыкли лакомиться. Марина на это уже махнула рукой. Сегодня ребятня атаковала Женьку. По его поведению, мы поняли, что ему это нравится. Значит, впишется в нашу компанию.

Вечер плавно подходил к концу, первыми ушли со столовки Вера и Санька. Всё же будут у Сашки обязательства, уж очень он нежно к Вере относится. Я сидела в уголочке и украдкой посматривала на Влада. Он о чём-то оживлённо спорил с Женькой. Ко мне подошла Марина.

– Алёна, нужно, что-то решать с дежурством на кухне, Вера мне сейчас не помощник, пока у неё рука заживёт. А я не успеваю. Вот и сегодня пока посуду помою, уже поздно будет, а ещё надо полуфабрикаты к завтраку приготовить. В общем, давай человека.

– Блин, а кого же дать, Анжелу?

– Нет, она три дня на кухне, воет уже. Верка всё с удовольствием делает, а эту гонять надо. Ещё же и с хозяйством управляться. Вообще-то Виктор за скотинкой ходил, Вера только доила. А сегодня он категорически отказался кормить скотину. Вера с Сашкой управлялись. А утром кто?

– Так, этот момент я упустила. Вы, как распределили обязанности между собой, я и думала, что, так и останется. Сегодня я с тобой останусь, Вера с Сашкой и утром управятся, сейчас схожу, скажу им. Завтра график дежурств вывешу. Почему Виктор управляться отказался? У него же нет обязанностей, никаких.

У него и спроси, мы не разговариваем. И вообще я к детям в комнату переехала. И где мои глаза были,– вздохнула Марина, – или он таким не был. Ведь всё хорошо было, как у людей. А тут. Как подменили мужика. – И она расплакалась.

– Марин, не плачь, может всё ещё устроится. Ну, истерика из-за непонятной ситуации, пройдёт.

– Нет, – Марина покачала головой, – не пройдёт. Понимаешь, я ведь на него даже смотреть не могу, воротит. Как подумаю, что бы было, если бы не вы. В том магазине, когда вас и дядю Васю. Ведь могла быть и я. Дети, тогда как? Он и пальцем не пошевелил, хоть как-то нас защитить. И теперь, он, видите ли, в скотники не нанимался, а кто куда нанимался? В общем, всё, конец семейной жизни. Я ведь и не замечала, что он с детьми ни как не общается. Только сейчас это поняла. Мне кажется, что и по именам он их не помнит.

– Да ситуация, пойду с Виктором поговорю, потом к Вере схожу и к тебе на помощь.

Виктора я нашла лежащим на кровати в спальне. У человека явно депрессия. Насколько я читала, из такого состояния людей медики выводят. Где их брать?

– Виктор, добрый вечер, – обратилась я к нему, – Марина говорит, что вы отказались скотиной заниматься, вы поймите, у нас сейчас мало рабочих рук. Надо как-то выживать.

– Выживать? – Договорить он мне не дал, резко встал с кровати, – Выживать, я что скотник, почему я должен таскать навоз? Оплата где?

– Какая оплата? За что? Мы все работаем за еду. Её добыть надо, даром ни кому, ни чего не достаётся.

– Сказки мне тут не рассказывайте, почему молчите, что в мире делается, скрываете. Вам рабы нужны, а я вам не раб. – Опять перебил меня он. – Ещё и в дом невесть кого прёте, черномазого тоже я обслуживать обязан!

– Да пошёл ты! – Взбесил меня Виктор, – запросто так кормить не будем, катись ко всем чертям! – Я хлопнула дверью и ушла. Ну, вот нисколько я не психолог. Да пошёл он.

На улице столкнулась с Владом, он стоял на крыльце и курил.

– Ух, ты ж, – удержал меня за плечи Влад, – какая сердитая, что случилось?

– Виктор бастует. Депрессия у него, а у меня терпения не хватает с ним разговаривать. И вообще, слизняк какой-то. Терпеть