(Не) та женщина - Диана Рымарь

- Без причины? Без причины?! – снова зашипела змеей она и принялась отчаянно его от себя отпихивать.

Если бы Рубен не держал ее так крепко, даже получилось бы. Но Булатов смог ее утихомирить.

- Я тебе сейчас всё объясню! – заявил с чувством.

Но она будто его и не слышала.

- Если ты попытаешься еще раз сделать со мной это, я тебе горло перегрызу, понял?!

- Да не собираюсь я с тобой ничего делать! – возмутился он. – За кого ты меня принимаешь?

- За насильника, которым ты и являешься, говнюк ты такой!

- Полегче со словами, девочка! Никакой я не насильник…

- Ты упираешься мне в живот эрегированным членом!

Только тут Рубен понял, что дружок в штанах действительно принял боевую стойку. И до того сладко ему было упираться в мягкий девичий живот, что отстраниться казалось равносильно подвигу.

Но Булатов всё же чуть подался назад, постарался выдохнуть и расслабиться.

- Я хочу, чтобы ты меня услышала, это всё была досадная ошибка, понимаешь? Ролевая игра, где ты оказалась случайной жертвой, я тебя по факту не насиловал… - попытался он объясниться.

- Ты затащил меня в машину, сковал руки наручниками, хлыст на шее затянул! И еще смеешь рассуждать про какие-то там факты? Да засунь себе эти факты…

Рубен смотрел в лицо куклы и в прямом смысле слова дурел.

Ее близость пьянила, приятнейший аромат женщины щекотал ноздри. Более красивой бунтарки ему видеть не доводилось. Точно валькирия, не хватало только копья и одежды из шкур убитых животных. Такая же гордая, дикая, до умопомрачения желанная. И противостояла ему в эту минуту с таким же азартом, как там на дороге.

Сильнейшее возбуждение пронзило его естество, скрючило изнутри.

«Сейчас бы ее…»

И он не сдержался. Просто не смог, да и не привык отказывать себе в подобном. Снова прижал ее телом к стене и впился в губы жестким, требовательным поцелуем. Принялся покрывать такими же жесткими поцелуями ее лицо, шею.

А потом услышал жалобный всхлип. Громкий такой, за душу берущий.

- Пожалуйста, не надо… - тихо молила Кукла.

В ее голосе больше не было никакой воинственности, скорее страх и… обреченность. Будто она не верила в то, что он остановится.

Тут-то желание и покинуло Рубена. Окончательно и бесповоротно.

Он прижал Жасмин к себе в единственном желании – успокоить.

- Тихо, тихо… Я ничего тебе не сделаю! Ничего…

Отчего-то это простое действие показалось ему уместным.

Девушка плачет, он ее обнимает, что может быть естественнее этого?

Рубен всё продолжал сжимать ее в руках, чувствовал ее голову на груди и отчего-то такой простой контакт оказался ему на редкость приятен. Булатов млел от нереального кайфа, бегущего по венам. Он бы не размыкал объятий часами, вообще не отпустил бы ее этой ночью. Губами стер бы с ее щек слезинки, если бы только позволила.

- Жасмин, я… - силился он подобрать правильные слова. – Я не такой, понимаешь? Я не обижу тебя больше, поверь, пожалуйста.

Он всё прижимал и прижимал к себе ее плачущую, гладил по голове, говорил что-то нежное.

Не слышал, как открылась входная дверь, а в прихожей раздались шаги Влада Стахова, а может, просто не хотел слышать.

Резкий ор друга больно ударил по барабанным перепонкам:

- Рубен, какого хрена здесь происходит?!

- Я просто утешал ее… - вдруг услышал он собственный голос. – Она заплакала, и я хотел утешить.

Рубен говорил это не разжимая рук, хотя чувствовал, как маленькие женские кулачки уперлись ему в грудь, отпихивая.

Влад подлетел и возмущенно гаркнул:

- Ты не утешаешь ее, мать твою! Ты насильно ее к себе жмешь! Немедленно отпусти, если не хочешь получить по роже прямо здесь и сейчас.

Рубен не то, чтобы испугался. Разница в комплекции уж больно не на руку Стахову. Булатов и выше, и шире в плечах, к тому же явно больше времени проводил в спортзале. Но держать девушку насильно к себе прижатой, тем более, что эта девушка совсем не твоя – это как-то слишком даже для него.

Он резко разжал руки, и Кукла тут же от него отпрянула, спряталась за спиной у Стахова и тихонько всхлипнула, утирая лицо рукавами халата.

- Или объясни, что здесь происходит, или я тебе клянусь, тут случится смертоубийство! – принялся распинаться Влад.

- Это будет нелегко объяснить… - тяжело вздохнул Рубен и с тоской отметил, как Жасмин жалась к жениху.

- А то! – прищурился Стахов.

Жених Жасмин сложил руки на груди и принялся сверлить Рубена взглядом. Всем своим видом показывал, насколько взбешен.

- Ты только не психуй сразу, - Рубен выставил вперед руки.

И завел рассказ:

- Я заказал в «Малиннике» ролевую игру…

Булатов, естественно был в курсе, что Стахов также являлся членом клуба «Малинник». Не знал, брал ли тот девушек себе в течение последних месяцев. Всё же такими интимными деталями они друг с другом не делились. Но то, что раньше активно пользовался их услугами – факт. Поэтому рассказ про сценарий игры, реквизит и охраняемую полицейскими дорогу не вызвал у него никакого удивления, лишь добавил взгляду злости.

Но что творилось во время рассказа с Жасмин…

- Это для тебя была просто игра? – вдруг простонала она с болью в голосе и показалась из-за спины жениха.

- Да, - кивнул Рубен нехотя. – Я думал, ты просто играешь свою роль…

- Как же можно не различить настоящий страх и ужас от наигранного? – воскликнула она с мученическим выражением лица.

От ее слов у Булатова внутри больно царапнуло. Ведь и правда поразился – какая хорошая актриса. Теперь, когда познакомился с Жасмин поближе, он вообще не мог понять, как позволил себе грубо ее взять.

Как вообще можно грубо взять такое прекрасное создание? Она же совершенна… даже в эту самую минуту с потекшей тушью и размазавшимся блеском для губ, в безразмерном халате, чтоб его.

Она совершенна, и играть с ней в ролевые игры ему больше не хотелось. Рубен предпочел бы нежно, сладко ее любить. По согласию! Ухаживать за ней, попробовать на вкус другие ее эмоции – радость, счастье, интерес, наслаждение… Булатов всеяден, ему не до жиру, он хотел все ее эмоции без остатка. Узнать, рассмотреть, выучить все ее грани.

Однако Жасмин – не та женщина, не его женщина…

- Достаточно! – рявкнул Влад. – Я услышал достаточно! Уходи Рубен.

- Ты не понял, я всего лишь…

- Я услышал твою версию, уходи. Со своей невестой я разберусь сам.