Рождение Юпитера - Максим Хорсун

Брут кивнул:

– Моя Пирамида к вашим услугам.

– Надеюсь, ты понимаешь, что потом придется лететь на Трайтон? – спросил Козо.

– Это приемлемо. Более того, мне нужно попасть в столицу, – сказал Брут и пояснил: – Буду искать средства на строительство «Ковчега-3».

– Но зачем? – изумился Огр Мейда.

– Вы ведь не хотите, чтоб эти люди, – он указал на контейнеры; над ними все еще кружились голографические шары, – навсегда разминулись со своими телами?

– Нет! – отрезал Алексис Козо. – Не вздумай! Это мой тебе отеческий совет. Репликантов плутониан разрешат вырастить и здесь, в местных инкубаторах, – так будет надежнее. Затем проект закроется. Да-да, думаю, со мной согласятся остальные члены Пермидиона.

От смуглого лица Брута отхлынула кровь.

– Алексис, казним хотя бы Шелли! – предложил Огр Мейда. – Ты же видел, сколь нагло он проигнорировал требования достойного адмирала Пурбаха и не вступил в бой на нашей стороне?

– Огр, кровожадность выдает в тебе человека, далекого от военного ремесла, – по-дружески пожурил Инспектора Козо.

– Далекого?! Да я в Партию вступал! – надул щеки Огр Мейда. – Я ходы делал! Я в боях участвовал!

– Меня гложет любопытство, благородный Шелли, – вдруг сменил тему Алексис Козо, – как ты узнал о готовящемся смещении Плутонии и походе боевых кораблей? Очень хочется понять, любезный друг, очень.

Шелли уставился на носки ботинок.

Уж лучше молчать. Лучше прослыть упрямцем и тугодумом, нежели раскрыть кому-либо правду о «Страннике».

Козо и Огр Мейда ждали ответа. Козо хмурил седые брови и задумчиво вращал вазу с хрустящими сладостями. Огр сидел, скрестив на широкой груди руки.

Нет, даже если он рискнет раскрыть секрет, трайтонские божки не поверят ни одному слову. Они примут его за обманщика или за сумасшедшего. За такого же сумасшедшего, каким он сам считает Ай-Оу.

Ай-Оу… Интересно, вернулся ли ты из воображаемого круиза, опальный друг?

– Позволь спросить, что тебя связывает с прайдом Тэг? – спросил Климентину Хенцели.

Дознаватель шагал, как на параде, – высоко подняв подбородок и выгнув спину до неестественности. В его движениях, присмотревшись, можно было заметить тщательно замаскированную грацию опытного фехтовальщика. Шуршало вычурное одеяние, ритмично поскрипывала кожей перевязь с мечом.

Эдвин де Штарх вел их через лабиринт узких, экономно освещенных коридоров. Бородач «катился» вперед, словно пушечное ядро: налитый силой, круглый мышечный ком. За каждым новым поворотом запах больницы становился более отчетливым. Климентина зябко ежилась и бледнела все сильнее. Ей чудилось, что сквозь мерцающие стены в коридор просачиваются стенания прикованных к медицинским ложам несчастных с лопнувшими глазами и порванными барабанными перепонками.

– Мы испытывали друг к другу глубокую дружескую привязанность, – без особой охоты ответила Климентина дознавателю.

– Мы? – На лице любопытного Хенцели было написано, что он не успокоится, пока не выпьет из бесфамильной все соки.

– Ай-Оу из прайда Тэг, Брут из прайда Бейтмани, Айвен из прайда Шелли и я – бесфамильная, – пояснила Климентина отстраненным голосом; приходилось тратить силы, чтобы не поверить в реальность очередной галлюцинации и не поддаться ей.

«Климентина! – хрипели прикованные к ложам калеки. – Здесь ночь… всегда… ночь… – Пустые глазницы тщетно пытались разглядеть ее среди тьмы вечной ночи. – Время диюдархов, Ен-Ти!»

– Как же возникло столь высокое чувство? – продолжал утолять любопытство Хенцели, не обращая внимания на страдания собеседницы. – Насколько мне известно, живете вы в разных областях Сопряжения. Вы не одногодки, соответственно не имеете родственной связи, подобной той, что испытывают друг к другу созревавшие в одном инкубаторе. У вас разные специализации и неравный социальный статус.

– Это действительно так, благородный, – согласилась Климентина, невольно опираясь на руку дознавателя. – Наши эмбрионы созрели в разных инкубаторах и в разное время. Пять лет назад судьба свела нас вместе. Мы были задействованы в дерзком астроинженерном проекте… Проект оказался пустышкой. Тем не менее он сплотил нас навеки.

– О! В самом деле? Расскажи поподробнее! – Хенцели жаждал продолжения.

– Комитет по науке выделил средства исследовательской группе. Необходимо было выяснить, возможно ли совершить гравитационный маневр вокруг Солнца на астероиде, оборудованном биосферным куполом и солнечными парусами.

– Как претенциозно!.. – не удержался от восклицания дознаватель. – На что только уходят бюджетные средства!

– Я, Ай-Оу, Шелли и Брут – мы действительно отличаемся друг от друга и происхождением, и образом мышления. Однако существовал общий интерес – мы пытались найти способ покинуть систему Солнца. Мы хотели спасти человечество от уготованной ему участи.

– Ха! – вмешался Эдвин де Штарх. – Вот уж удивила! Сегодня миллионы молодых людей заняты в самых разных научных миссиях. За исключением… ха-ха!

«За исключением благородных Анжело и Энрико Баттиста», – мысленно закончила Климентина.

– И к чему привел ваш смелый эксперимент? – не унимался Хенцели.

– Ах, если бы он к чему-то привел, ты бы об этом несомненно знал! – отмахнулась Климентина.

– И все-таки?

Климентина нахмурилась. Анализируя провал – тогда, давным-давно – они так и не пришли к согласию, где же дали маху. Закралась ли ошибка в инженерное решение Брута? Дрожали ли руки у Ай-Оу – мастера обращаться с солнечными парусами, многократного участника межпланетных регат? Или во всем были виноваты два молодых, блестящих астроника – она и Шелли? Ведь никто так и не узнал, чем они занимались в рубке вместо того, чтобы в пятисотый раз перепроверять расчет траектории облета вокруг Солнца. Это только в Пирамидах благородных для продолжения рода от женщины требуется яйцеклетка, а от мужчины – семя, остальное же происходит в инкубаторах без их участия. Вдали от Центрального Сопряжения, от условностей и этикета, все становится на круги своя, возвращается к естественности в самые короткие сроки.

– Траектория облета оказалась несовершенной, – ответила Климентина. – Астероид разорвало солнечной гравитацией над корональной дырой в экваториальном поясе.

Де Штарх присвистнул. Климентина договорила:

– Нас спас «эвакуатор», приписанный к спасательной станции на Амальтее. В окрестностях Юпитерекса остались астроники, которых не испугать фотосферой красного гиганта.

– Ваше счастье, что возле Королевской Планеты остались корабли, могущие поспорить со звездной гравитацией! – прогудел де Штарх. – А астроников, не страшащихся Солнца, можно отыскать и в афелии, на противоположном рубеже Сопряжения!