Воин Провидения - Николай Басов

— Не знаешь, значит, узнаешь после. А пока прошу, помоги. Если надо, назови сумму, но сделай быстро, лучше всего — к утру.

Вертлявый опять засмеялся, но быстро заглох, понял, что не вовремя.

— К утру будет дороже, — вдруг сказал Кочетырь. Но даже его амбалам было ясно, что он торгуется только из принципа.

— Знаешь, ты очень-то цену не ломи, — решил Трол. — Всё-таки вспоминай, что речь идёт о деле благородном.

И тут же осёкся, сразу понял, что это не так. И Кочетырь повёл себя странно, усмехнулся, словно бы хорошей шутке.

— Я не отсюда, не из Зимногорья. А вот откуда я, ты сейчас сам скажешь, или…

— Что «или»? — спросил Трол, но не потому, что хотел услышать ответ.

Просто его сознание раздвоилось. Он видел, как Кочетырь медленно, словно бы в насмешку, достаёт крохотный рукавный арбалетик, который стоил бешеных денег, и который способен был лишить человека жизни почти так же верно, как и большой, боевой его собрат. И одновременно он думал, пытаясь выяснить по построению фраз, по лёгкому, но временами отчётливому акценту, по облику, по другим едва понятным признакам, откуда взялся этот человек.

Если начинать противодействие его оружию и угрозе, то следовало приниматься за дело уже сейчас. Но тогда — прощай сотрудничество. Что-то подсказывало, что сознание этого человека заблокировано настолько плотно, что никакими пытками или посулами желательную информацию из него не добудешь. Просто от этого он хорошо защищён, даже слишком хорошо для мелкого, в общем-то, бандита. И не только сейчас, но и в будущем, где весьма интересной могла стать эта неизвестная, глубинная, так и не понятая пока Тролом часть.

А можно было всё-таки положиться на то, что удастся убедить их не стрелять, уйти от угроз, уйти отсюда, но для этого следовало всё-таки… Всё-таки отыскать ключевое слово, которое хотел теперь услышать этот странный Кочетырь, бандит и почти наверняка кто-то ещё. Итак, кто он и откуда?..

Или всё-таки сломать ему руку, вырвать арбалетик, отбиться от амбалов, взять его в заложники и вне этих стен, спокойно, неторопливо решить все загадки?..

Империя? Нет, согласные не горловые. На восточника, пусть даже и полукровку, не похож, это точно… Значит, гурхорец или западник. Потому что не северянин, не белокурый аманит, не слав, не рыжий дасс… Стоп, западник, но рыжеватый. Может, Зарема или Мирам? А может, Сиркус? Нет, эти все чернявые и тёмноглазые… Наверное, всё-таки Гурхор. Или…

— Ну, так скажи слово, которое я хочу услышать? — прошептал Кочетырь. Только сейчас Трол понял, что его держат руки амбалов, а к горлу приставлена наваха вертлявого. Ну и дела, да он мог раз сорок от них увернуться, а они только сейчас успели его зафиксировать в кресле.

— Ты — лунгмиец, Кочетырь, — проговорил Трол и медленно, спокойно вздохнул.

Потому что ещё до того, как исчез арбалетик, как его отпустили руки амбалов, и перестало удушать чрезмерно близкое дыхание разгорячённого вертлявого лжегорца, понял, что угадал.

Зато теперь Кочетырь стал думать. Вернее, гадать, и суть этого гадания была проста как на рынке.

— Это будет стоит тебе сорок сестерциев. Не торгуйся!.. — заорал он, словно Трол собирался торговаться. — Так будет. Я сказал. Послание принесут в Сеньорию, в башенку, тебя, кажется, в ней поместили? Или у меня скверные информаторы?

Он опять рисовался перед подчинёнными больше, чем перед Тролом, которого пробить такими трюками было мудрено. В конце концов, информаторы, конечно, у него были и в Сеньории. Кто-нибудь из мелких слуг болтал подружке, у которой брат был «пристёгнут» к банде наводчиков, или бандитам удалось купить одного из выпивох-солдат.

— Лучше не мне, а Крохану, ему расследовать это дело до конца.

— Этому солдатику, нашему охраннику-чурбанчику?

Кочетырь никак не мог успокоиться, поэтому ему и требовалось посмеяться над капитаном стражников. Кроме того, это была удобная, привычная поза вора, издевающегося над тем, кто должен его ловить.

— А за деньгами пошлёшь к Пересу, — добавил Трол. — Я передам ему, что придёт посыльный за сорока сестерциями.

— Вот и славно, — решил Кочетырь и зевнул.

И снова в этом зевке, в этой позе вдруг мелькнул провинциальный, но от этого лишь ещё более искренний и гостеприимный мелкий сквайр или богатый арендатор, обозначающий припозднившемуся гостю, что пора на боковую. Трол усмехнулся про себя и встал.

— Один вопрос, последний, Кочетырь. Скажи, что тебя связывает с Гифрулом Высокоборским?

Кочетырь вздрогнул. И решил это замаскировать. Он вдруг принялся оглядываться по сторонам, словно не представлял, где находится, или искал поддержки у своих подручных, изображая шутовское изумление.

— Что связывает? — переспросил он, хотя в этом не было ни малейшей необходимости. — Ну, ты даёшь, парень! Да если бы ты узнал, я должен был бы тебя сразу прикончить, понимаешь?

— Да ладно тебе. Я спросил вежливо, и ты попробуй ответить из вежливости.

— Из вежливости? — Определённо этот человек не умел вести разговор, ему всё время приходилось переспрашивать и что-то да демонстрировать — удивление, гнев, может быть, даже ярость, хотя Трол рассчитывал, что этим блюдом его потчевать не будут. — Ну ладно, слушай, — вор улыбнулся. — Гифрул, наш всеобщий друг, покупает драгоценности, которые мы во время бессонных ночей находим в местных канавах.

И визгливо, совсем неискренне рассмеялся. Амбалы тоже заржали, на этот раз они решили, что им тоже можно. Или их действительно позабавила шутка, которую отмочил их предводитель.

Ещё прежде, чем Кочетырь договорил, Трол уже понял, что это — ложь. Гифрул не мог заниматься скупкой краденого. Вернее, мог, конечно, для этого его мораль жадного и беззастенчивого высокородного — по местным меркам — негодяя вполне подходила. Но в таком случае, если бы это было серьёзно, ему не следовало «светиться» самому. По всем законам такого рода способа обогащения он обязан был прикрыться двумя-тремя мелкими лавочниками, которых в случае необходимости можно было легко убрать.

— Да, не хочешь ты быть со мной откровенным, Кочетырь. Жаль. Ну что же, раз так, давай расходиться, — решил Трол. И на всякий случай пояснил, чтобы ни у кого, включая вертлявого Пня, не было сомнений: — У вас же так много работы.

Трола вывели на улицу, потом одним движением сдёрнули повязку, и прежде, чем он решил открыть глаза, где-то сзади раздался топот убегающих ног. Это были молодые и беспокойные ноги, в них чувствовалось мальчишеское умение бегать лучше, чем ходить.

По дороге к свободе Трола передавали из рук в руки, и вели его как минимум пять разных провожатых, если их можно так назвать. Сначала это был уже знакомый ему вертлявый Пень с амбалами, потом какие-то жутко пахнущие головорезы с сиплыми голосами, пьяные, а потому, кажется, и самые опасные. Потом явно городской бандит с массой скрытого в одежде оружия, которое почти на каждом шагу звякало и бренчало, потом старуха, которая вела Трола за руку по длинным коридорам и галереям, потом этот вот мальчишка.