Посланник - Иван Владимирович Булавин

Глава седьмая

Когда я пришёл в себя, то сразу этого не понял. Стояла настоящая темнота, про которую говорят «хоть глаз выколи», действительно, от наличия или отсутствия у меня глаз сейчас ничего не зависело.

Тот факт, что я очнулся, стал доходить через другие ощущения. Они, эти ощущения, были самыми противными. Организм отходил от контузии, в голове кружились «вертолёты», где-то в глубине мозга нарастала боль, а желудок регулярно порывался освободиться от содержимого. Это меня взрывом так? Или об стену приложило?

Постепенно начал приводить мысли в порядок. Начать пришлось издалека. Взрыв неизвестной природы и удар о стену запомнились — это последнее, что было со мной. А до того? Точно, я с группой бойцов отправился чистить подвал. Не подвал, а бомбоубежище под заводом в безлюдном городе. А город? А город в ином мире, куда меня закинули какие-то козлы, опоив наркотиком в придорожной харчевне. А я там был потому, что… А зовут меня… И так далее.

Когда в голове сложилась достаточно чёткая картина существующей реальности, я занялся другими вопросами. Например, мне сильно хотелось пить. А вода у меня есть? Да, флягу я не снимал, она полная. Фляга — это что? Ага, вот эта штука на поясе, надо отстегнуть.

Со стороны такой подход казался бы смешным, но именно так мой мозг и работал. Возможно, это не просто контузия, твари могли и психотронным оружием владеть. Отстегнув флягу, я поднёс её ко рту, чувствуя, как сильно дрожат пальцы. Выпил ровно три глотка. Желудок начал возмущаться, но удержать выпитое в себе получилось. После этого я отдышался. Вода помогла, сознание слегка прояснилось, появилась возможность думать о более насущных вещах.

Итак, судя по тому, что здесь темно, как известно где, сыро и воняет крысиным дерьмом, я по-прежнему нахожусь в том самом подвале. Где все наши? Погибли? Или ушли? Если ушли, то почему бросили меня? Впрочем, могли и случайно уронить, а потом не найти. Под конец почти все фонари погасли. А враги? Хотелось бы верить, что мы их всех перебили, а тот волшебник, что устроил взрыв, был последним. Вот только стреляли и после того, да и вряд ли бы меня потеряли, если бы врагов не осталось.

Что вообще со мной? Голова болит и кружится, но терпимо. Действовать могу. Руки и ноги тоже, вроде бы, в порядке. На левой кисти кожа содрана, больно, но двигать рукой не мешает. Ещё глаза болят, явно после той вспышки. Ощупал брезентовую куртку. Ага, вот тут прогорела, тут рукав распорот от локтя до плеча, но до тела не достали. Что же, спасибо, помогла экипировка.

А оружие моё где? Так, нож в ножнах, револьвер на поясе. Револьвер заряжен, а оставшиеся патроны во внутреннем кармане куртки. Ещё несколько в боковом, который на штанине. Вот только практика показала, что эти любители нательной живописи даже от картечи не сразу дохнут, а от револьверной пули, надо полагать, даже не почешутся. Обрез бы найти, патронташ почти полон, только стрелять не из чего.

Зарывшись в мутную пучину воспоминаний, я нашёл там информацию о том, что, когда меня тащили, я его в руке сжимал. Допустим, потом меня уронили. Обрез должен был выпасть рядом.

Я присел и начал ощупывать пол вокруг. Почти сразу наткнулся на тело. Мёртвое. Наш или… Преодолевая отвращение, я начал щупать дальше. Нет, не наш. Наши обычно штаны носят, и острых железяк на теле столько нет. А ещё не воняют какой-то химической гадостью пополам с палёной плотью. Очередной писаный. Но мне от него толку нет, трофеев никаких, нож у меня и свой есть. Мне бы… я продолжил шарить, пока пальцы не наткнулись на тёплое дерево. Рукоять, стволы, спусковая скоба. От радости я едва не расцеловал бездушный кусок железа. Теперь я не беззащитен. Хоть с одним смогу справиться.

Потом я вспомнил, что следует его перезарядить. Так, осторожно, ничего не уронить, иначе потом долго искать буду. Две пустых гильзы засовываю в патронташ, а две достаю оттуда, если не ошибся, простая картечь. На ощупь пересчитал оставшиеся патроны, шестнадцать и два заряжены. И к револьверу двадцать восемь. Теперь бы ещё определить, где я нахожусь, и в каком направлении выбираться.

Встал на ноги, стою нетвёрдо, но идти смогу. В кармане сохранился фонарик, но включать его я опасался. А ну как тут ещё писаные остались, сидят в темноте и ждут? Они в темноте видят? Вряд ли, тут ведь не сумерки, тут темнота полная, даже кошка ничего не увидит. Скорее поверю, что иными способами ориентируются, вроде эхолокации. Включить или не включить?

Долго думать мне не дали, где-то вдалеке послышался звук, который постепенно приближался.

Прислушавшись, я различил чёткое шлёпанье босых ног по бетону. И ног этих явно больше одной пары. Приплыли. Вблизи, за углом появилось слабое голубоватое свечение. Ага, значит, они без света тоже не могут. Фонарь, или свеча, или магический светильник. Неважно. Идут сюда. Что делать? Если там один, тогда справлюсь, но их там точно больше двух, а значит, спасение моё в быстром беге. Впрочем, тут замкнутое пространство, бежать особо некуда. Если бы я ещё хоть немного в этих коридорах ориентировался.

Я вскинул обрез и начал отступать дальше по коридору. Есть куда идти, вот и иду. Когда зайду в тупик, буду принимать бой, там хоть сзади не атакуют. Отдельное спасибо тем козлам, что меня сюда отправили. За экипировку. Подошва ботинок была эластичной, а при осторожных шагах почти не издавала звука. Или это я так думаю, что не издаёт?

Приходилось идти чуть быстрее преследователей, чтобы сворачивать за следующий угол чуть раньше, чем они выйдут из-за предыдущего угла. После очередного поворота я всё же рискнул выглянуть. Точно, они, первый идёт с блюдом, на котором светится что-то синее. Следом идёт второй, третий… короче, правильно я сделал, что убежал. Вот только бесконечно прятаться не выйдет.

После этого поворота я заметил, что пол идёт под уклон. Спуск на нижний уровень? Точно, мне ведь сказали, что третий коридор, что соединяет этот анклав с основными корпусами завода, расположен ниже других и затоплен. Может, они сюда и не пойдут?

Но они шли за мной, как привязанные. Не торопились, но и не отставали. Я делал шаг за шагом, всё ниже спускаясь в направлении центра земли. Скоро случилось неизбежное: ноги погрузились в холодную воду. Спокойно, пока не тону,