Опасный мужчина - Бекки Баркер

Выйдя замуж за Шейна, она оставила его в дураках, и он вовсе не готов был к тому, чтобы все простить и забыть. Люк не знал, какую игру она затеяла, но был абсолютно уверен, что Сьюзен что-то от него скрывает.

Сейчас он больше всего заботился о том, чтобы сохранить семейные земли в целости и сохранности, иметь отзывчивую женщину, согревающую его ложе, и жену, готовую рожать ему детей. И он верил, что Сьюзен отвечает этим его требованиям.

И он хотел ее, хотел физически. Этого он не мог отрицать даже перед самим собой. Он хотел ее долгие годы. Сьюзен стала лихорадкой в крови, сжигавшей его все то время, что она была замужем за его двоюродным братом.

Люк научился контролировать свое желание. Он не уважал женщин, которые с легкостью меняли свои привязанности и не знали, что значит настоящая верность. Теперь она принадлежит ему. Если она действительно ненасытна, он сделает все, чтобы у нее не было оснований жаловаться. Он ведь тоже может быть ненасытным.

Вот как сейчас. Сегодня ночью. Трудно было думать о чем-то еще, кроме утоления своего голода, когда ее теплое, мягкое тело прижималось к нему, и ее пьянящий аромат заполнял ноздри. Он снова почувствовал прилив желания и подвинул ноги.

Он был слишком возбужден, чтобы заснуть, но с таким возбуждением он давно научился справляться. Он может и будет контролировать его.

Солнце было уже высоко, когда Сьюзен, наконец, проснулась. Она не удивилась, обнаружив, что лежит в постели одна. Она скучала по Люку, но знала, что эта суббота для него — день крайне напряженный. Сегодня вечером состоится празднование дня рождения Джона и все на ранчо были заняты приготовлениями к торжеству и барбекю.

Чувство вины слегка укололо Сьюзен, напомнив, что она тоже могла бы подняться на рассвете и помочь в подготовке, но потом вспомнила, как именно они с Люком встретили рассвет, и нежная улыбка приветствовала это воспоминание.

Он вызывал в ней благоговейный трепет. Он научил ее разным вещам, которых она не знала. Он вызвал в ней такую страсть, что она была потрясена. Они вместе достигли таких высот наслаждения, которых она не могла вообразить даже в самых смелых мечтах.

Казалось, его не тревожила ее неопытность, хотя сама она поначалу беспокоилась. Он был терпеливым и настойчивым. Его терпение поражало.

Сьюзен потянулась и тело ее чувственно затрепетало, когда простыня скользнула по нежной обнаженной коже. Краска стыда и наслаждения покрыла лицо и шею, когда она вспомнила, как Люк ласкал и исследовал ее тело. Она с трудом верила, что можно быть такой раскованной.

Конечно, он первый и единственный ее любовник на сегодняшний день, но все же Сьюзен достаточно разбиралась в жизни, чтобы знать: вовсе не все мужчины занимаются любовью так щедро. А Люк в любви был совсем не эгоистом.

Дверь спальни распахнулась, испугав ее, и Сьюзен рывком натянула простыню до самого подбородка. Она попыталась улыбнуться, и он ответил мужественной сексуальной улыбкой.

— Доброе утро, — решилась она нарушить звенящую тишину.

Он тихо поправил ее:

— Добрый день.

— Уже так поздно?

Она скромно потупилась.

— Достаточно поздно, чтобы Роза забеспокоилась и пожелала убедиться, что я ничего ужасного с тобой не натворил.

Пламя обожгло щеки Сьюзен, когда она представила, о чем будут думать все работники ранчо.

— Не могу поверить, что так долго спала. Чувствую просто полный упадок сил.

— Доктор приказал тебе отдыхать, помнишь?

Какой-то порочный блеск мелькал в глазах Люка, пока он продолжал поддразнивать ее. И она мгновенно откликнулась:

— Думаю, док Питерз был бы несколько шокирован тем, как ты помогаешь мне отдыхать.

— А ты? Ты тоже была шокирована?

Сьюзен опустила голову. Она понимала, что ему не нужен легкомысленный ответ. Он хотел знать, не расстроила ли ее их ночь любви. Значило ли это, что он поверил ей? Принял правду о ее отношениях с Шейном?

— Да, я была шокирована, но и довольна, очень… — сказала она.

— Что именно было шокирующим?

— Я не могла даже представить, что это может быть так.

Люк подошел к кровати, опустился рядом со Сьюзен, и она подалась к нему. Его рот жадно приник к ее губам, как бы желая напомнить, с какой легкостью он мог разбудить в ней ответное желание. Она пылко вернула его поцелуй, обхватив обеими руками его широкие плечи. Это большое сильное тело воспламеняло все ее чувства. Вкус, запах и ощущение его кожи под пальцами разбудили в Сьюзен такую тоску по нему, что она вся устремилась ему навстречу.

Спустя несколько минут Люк оторвался от ее губ. Ее ресницы взлетели вверх и она словно заглянула ему в душу.

— Если ты будешь так на меня смотреть, я никогда не выпущу тебя из постели, — пригрозил он.

У нее перехватило дыхание и она накрыла его руку своей ладонью.

— А может, я никогда не захочу вылезать.

Люк фыркнул, и этот звук наполнил ее счастьем. Он игриво ущипнул ее сосок. Сьюзен усмехнулась.

— Роза подумает, что ты решил запереть меня в спальне. Она скоро появится, чтобы освободить меня.

— Она волновалась, что ты до сих пор ничего не ела и, должно быть, умираешь с голоду, — объяснил он и сделал несколько шагов к двери.

Потом снова повернулся к Сьюзен, прислонился к косяку и скрестил руки на груди.

Даже в этой небрежной позе Люк был великолепен, и Сьюзен испытала такое откровенное бесстыдное желание, что задрожала.

Тут ей пришло в голову, что большинство новобрачных испытывают такие же ощущения. Потому-то им и нужен продолжительный медовый месяц. Они просто не могут вынести даже мысли о том, чтобы расстаться хоть ненадолго. Люк был все еще всего в нескольких шагах от нее, а она уже тосковала по нему.

Внезапно Сьюзен вспомнила о предстоящем празднестве и ее настроение сразу ухудшилось. Она была совершенно не готова к встрече со столькими людьми. Единственное чего ей хотелось, это проводить все время с Люком.

— Нам еще предстоит поговорить, — прищурившись, напомнил ей Люк.

Сьюзен мгновенно охватила паника. Теперь, когда Люк узнал некоторые детали ее отношений с Шейном, он захочет понять, почему же она все-таки вышла замуж за его кузена. Он уже спрашивал об этом несколько раз в течение ночи, но пока ей удалось оттянуть объяснения.

Сьюзен не могла рассчитывать на длительную отсрочку, но смертельно боялась боли и унижения, которые принесет с собой печальная правда. Она не желала, чтобы безобразие прошлого запятнало сладость того, что они нашли вместе в настоящем.

— Но ведь не прямо сейчас?

— Думаешь, твой рассказ причинит мне боль? Ты вышла за него, потому что он был таким обаятельным красавцем? Потому что все думали, что он — удачная партия?