Сталин против Великой Депрессии. Антикризисная политика СССР - Дмитрий Верхотуров

Дзержинский понял, что ситуация повернулась в его пользу, и тут же отдал указание Межлауку срочно, пока не улеглись страсти, созвать совещание Главметалла и, опираясь на эту резолюцию, протащить хоть по одному тресту увеличение программы. 21 января, в день закрытия пленума, Главметалл разрешил Ленмаштресту увеличить свою общую программу на 15 %, а по отдельным видам продукции – на 40 %.

Дзержинский на Пленуме получил полную политическую поддержку своим инициативам. Казалось бы, проблема недофинансирования промышленности была решена. Однако торговля с Наркоматом финансов обернулась другой стороной. Появилась и получила подкрепление мысль о том, что промышленность надо развивать собственными силами, с опорой на свои капиталы, в том числе и внутрипромышленные. Пока шла подготовка к Пленуму, Дзержинский еще раз доработал свой план развития промышленности, сформулированный в записке в ГЭУ ВСНХ СССР. Количество тезисов было сокращено, но те, которые остались, приобрели резкую формулировку, постановку ребром.

Главная мысль была проста – раз нельзя получить дополнительные субсидии, то нужно опереться на накопления внутри самой промышленности. Нужно максимально затянуть пояса. В программе остались три тезиса: увеличение прибавочного продукта путем повышения производительности труда, сокращение непроизводственного потребления и широкие займы у населения. Все эти меры давали какой-то капитал помимо Наркомата финансов.

Но вместе с вопросом получения капитала встал и другой вопрос – как его использовать. Вопрос немаловажный, ибо полученный такими усилиями и ухищрениями капитал можно было очень легко и быстро растратить. Дзержинский формулирует решение – бросить капитал на восстановление основных фондов промышленности.

Дело было в том, что имевшиеся заводы имели большой износ основных фондов, то есть зданий, сооружений и оборудования. Они практически не обновлялись с 1913 года, то есть к 1925 году возраст самых новых фондов составлял 12 лет. Основная масса того же оборудования была еще старше. Здания, построенные еще в эпоху промышленного бума 90-х годов XIX века, конечно, ремонтировались по мере восстановления заводов, но все равно уже не удовлетворяли требованиям развертывания нового производства.

В начале 1920-х годов, когда производство концентрировалось на самых мощных заводах, в первую очередь были использованы самые молодые фонды и самое лучшее оборудование. Потом процесс восстановления захватил и другие заводы, но тут уже положение с основным капиталом обстояло не так хорошо. Чем дальше шло восстановление промышленности, тем больше приходилось платить амортизационных отчислений и тем дороже стоила продукция, произведенная на таких предприятиях. И потом основной капитал, доставшийся от довоенной промышленности, должен когда-то кончиться. Этот момент уже явственно чувствовался в 1925 году. Было понятно, что скоро резервы восстановления промышленности будут исчерпаны.

Поэтому Дзержинский решает больше не торговаться с Наркомфином. Нужно было доставать капитал самому и тратить его только на обновление основного капитала. В этом ключ решения проблемы. Обо всем остальном можно было пока забыть.

14 января 1925 года за несколько дней до открытия Пленума ЦК Дзержинский созывает в Президиуме ВСНХ совещание по основному капиталу. На этом заседании было образовано Особое совещание по восстановлению основного капитала, сокращенно ОСВОК, во главе с Дзержинским.

«В соответствии с пятилеткой индустриализации в первую очередь должно быть усилено производство средств производства… Наиболее быстрый темп развития должен быть придан тем отраслям тяжелой индустрии, которые поднимают в кратчайший срок экономическую мощь и обороноспособность СССР, служат гарантией возможности развития в случае экономической блокады».

Из резолюции XV съезда ВКП(б)

«План – выражение творчества миллионов строителей социализма. В планировании получается наиболее четкое выражение концентрированной воли рабочего класса, направленности развития промышленных сил Советского Союза».

В.В. Куйбышев

«Нам представляется, что наш перспективный план должен дать не сумму предвидений, а систему экономической политики, то есть систему хозяйственных задач и предуказаний, выраженных в цифрах».

С.Г. Струмилин

Развитие страны переходило в совершенно новый этап. До этого хозяйственная деятельность государства, так или иначе, сводилась к борьбе против всевозможных кризисов, сотрясавших советскую экономику, к преодолению их последствий, к расконсервированию и пуску стоявших производственных мощностей. ВСНХ имело большой промышленный комплекс, который работал едва ли на треть своей мощности. По мере того как улучшалось положение с топливом, продовольствием и сырьем, стоявшие заводы пускались в ход.

Урожай 1922 года дал этому процессу мощный толчок. В промышленность пошло продовольствие, угольные предприятия дали топливо, рудники возобновили добычу руды, стало поступать на заводы сельскохозяйственное сырье. Промышленность стала наращивать свою работу быстрыми скачками. В 1923/24 году государственная промышленность увеличила производство на 40 %, поднявшись в предыдущем 1922/23 году на 60 %. Совершенно неслыханные темпы!

1924 год был годом больших успехов советских хозяйственников и еще больших надежд. Приличный урожай, ввод в строй новых мощностей промышленности, особенно в металлургии, породил ожидания еще больших успехов социалистического строительства. Бухарин полностью поддался праздничному настроению и заговорил об «огромнейших перспективах развертывания промышленности».

Но специалисты говорили, что нет тут ничего удивительного. Это последствия ввода в работу ранее неиспользуемых производственных мощностей. Их становится все меньше и меньше, и, наконец, настанет момент, когда резерв свободных мощностей окажется исчерпанным. Вот тогда-то советская промышленность вернется к обычным во всем мире темпам промышленного роста – 5 – 10 % в год, но и это маловероятно. Если же дойти до того, что будут пущены в работу все без исключения свободные мощности и ничего не строить нового, то тогда рост экономики остановится со всеми вытекающими последствиями.

Между тем 75 % основного капитала промышленности было уже задействовано в работе. Резерв оставался не таким уж и большим, и никаких таких «огромнейших» перспектив просто не было. Для того чтобы надеяться на дальнейший рост, нужно было уже задумываться о том, как основной капитал промышленности расширять.

Так вышло, что к этой проблеме шли разные люди разными путями. Дзержинский шел к программе восстановления основного капитала промышленности через бои с Наркоматом финансов по финансированию государственной промышленности. С другой стороны, с теоретической, к этой проблеме шел Преображенский, поставивший вопрос о накоплении для дальнейшего развития социалистической промышленности.

Именно троцкисты, поставив в широкой партийной дискуссии вопрос о возможности построения социализма в одной стране, оказались вынужденными поставить и другой, связанный с ним вопрос, – возможность эффективного хозяйственного строительства. Сам по себе вопрос о возможности социализма в то время был сильно связан с обсуждением хозяйственного положения. Большая часть партии сомневалась в возможности эффективной хозяйственной политики в СССР, особенно на фоне нэпа, и по-прежнему с надеждой смотрела на помощь развитых стран. Партия придерживалась еще старых взглядов, но, руководимая сталинскими сторонниками, троцкистов уже не поддерживала. Троцкисты, пошедшие дальше, не только сильно сомневались в возможности строительства социализма в одной стране по чисто политическим причинам, но еще и выдвинули такой аргумент – это трудно осуществимо по экономическим причинам и поставили вопрос о том, есть ли у Советской власти средства для такого строительства.