Злое небо - Виктория Щабельник

— Бред! — бросил Ким.

— И его пора заканчивать, — подытожил кэп, — мне все равно, чью задницу припечет на спутнике. Лишь бы дело было сделано.

Мы замерли друг напротив друга. Я, не доверяя мужчине, сжимала в руках круглую монетку. С одной стороны ее венчал герб Союза, с другой была изображена матушка-Земля.

— Орел, — озвучила я.

— Решка, — усмехнулся Ким. Я подбросила монетку, поймала и…

— Ну и дура, — заключил Ким.

Почему-то я была с ним полностью согласна.

Над спутником бушевала гроза. Войдя в атмосферу бот «схватил» несколько разрядов. Ураганный ветер бросал нас из стороны в сторону, и приходилось прилагать усилие, чтобы не потерять управление. Приближаясь к поверхности спутника, про себя я озвучивала весь нехилый запас ругательств нашего кэпа, умудрившись ни разу не повториться. Спустя четверть часа я смогла найти место, достаточно близкое к разбитому кораблю и оптимальное для посадки.

Мак и Торн, второй десантник, были единственными, кто меня сопровождал по причине нехватки мест. Один сидел в кресле второго пилота, пристегнувшись, и судя по взглядам, изредка бросаемым на меня, мечтал пустить «водилу» на меха. Второй разместился сзади и ничем не выказывал своего присутствия. Глухой удар, наклон вперед и бот замирает на месте.

— Вперед, у нас мало времени.

В костюмы, защищавшие голову и лицо от пронизывающего ветра, а тело от перепадов температуры, мы облачились еще на «Бесстрашном». Это немного замедляло движение, но могло спасти жизнь. Перед нами открылась устрашающая картина разрушения. Черное небо, укрытое тучами. Пронзительный ветер, норовящий сбить с ног, пепел, тут же полностью покрывший одежду, застилавший весь обзор и молнии, кажется, разрывающиеся прямо перед нами.

— Дерьмо! — я была согласна с Маком. Мы медленно продвигались к замершей темной груде металла. Мне казалось, я уже вижу трещины, пропоровшие ее на две равные части. Вообще-то по инструкции я не должна была покидать бот, а терпеливо дожидаться спасательную команду с возможными жертвами. Но, учитывая вместимость спасательного средства, было нецелесообразно посылать с нами еще кого-либо, да и выжившим, если они были, могла понадобиться любая помощь.

Каждый толчок почвы под ногами заставлял сердце биться чаще. Было страшно, по крайней мере, мне. Несмотря на наши усилия, расстояние не спешило сокращаться. Наконец, спустя целую вечность, мы достигли цели. Перед нами зловещей темной громадиной возвышался поверженный корабль Союза. Скорее всего, один из спасателей, или единственный, кто был послан на спутник. Мы обошли его с двух сторон, заодно исследуя территорию и, решив, что разломом вполне можно воспользоваться как дверью, я вошла вовнутрь.

— Генерал! — каждый на базе знал, как он не любит когда его беспокоят в лаборатории. Значит, на этот раз действительно что-то серьезное.

Дамир решил не заставлять себя ждать. Он кивнул помощнику, отсылая того на место, подошел к переговорному устройству и принял вызов.

— Что у тебя?

— Генерал, Рамон заметил группу неизвестных над базой.

— Они могут нас раскрыть? — разумеется, Дамир прекрасно знал, что благодаря разветвленной сети коридоров, ловушек и ложных выходов ни один посторонний не сможет их найти. Но существовало еще такое понятие как случайность. Ведь эта женщина, капитан Перил… Если бы не серьезное ранение, возможно, у нее были бы все шансы проникнуть достаточно далеко. Еще одна прореха в системе безопасности, которую им предстоит исправить. Поверхность планеты нестабильна. Слабые, но постоянные тектонические колебания, да и их вмешательство в литосферу делали убежище уязвимым.

— Не думаю. Они исследуют место схода лавины. Кажется, это поисковая группа.

— Вмешаетесь лишь в случае угрозы раскрытия. Следите за ними, не обнаруживая себя.

Генерал отключил связь и провел рукой по бритой голове. Он догадывался, кого могли искать эти люди. Шания! Возможно там, среди них есть тот, кто ей дорог, кому дорога она. Мысль о том, что кто-то организует спасательный отряд ради такого типа как Зак, даже не приходила ему в голову. Что они подумают, не найдя труп? Решат, что она мертва? Это было бы наилучшим выходом из положения. Невольные жители планеты не должны знать об убежище. Следовательно, чужаки никогда не покинут это место и никому ничего не смогут рассказать.

Ему следовало оставить эту женщину и того, второго, там, где им суждено было умереть. А вместо этого он нарушил собственные правила, поставив под угрозу жизни сотен людей. Их доверие было не просто заслужить. Что скажут они теперь? Чужим не место на базе.

Он покинул лабораторию, громко закрыв за собой дверь. Спустя час бесцельного шатания по базе, генерал осознал, что стоит у камеры и его палец автоматически тянется к сканеру. Проведя рукой по щеке с трехдневной щетиной, и обозвав себя идиотом, он прижал палец к считывающему устройству, и резко, как всегда это делал, вошел в крохотную комнатку.

— Расскажи мне о своей группе, — он вошел стремительно, внеся с собой с коридора прохладный воздух и запах антисептика. Знакомый запах. Вот только на больницу это место совсем не похоже. Подпольная лаборатория? Нарколаборатория? Хотя, зачем такие сложности? Сейчас дурь можно производить в любом месте, нужно лишь заплатить кому нужно. Хотя спрос на нее в последнее время значительно упал. То ли народ взялся за ум, то ли побочным эффектом от препаратов омоложения стала нечувствительность к наркосодержащим веществам.

Вопрос Дамира меня озадачил и поставил в тупик.

— Зачем? — я встала с узкой койки и замерла напротив него, стараясь не чувствовать как он подавляет меня ростом, взглядом.

— Я задал вопрос и жду на него ответ, — выражение лица не изменилось, тон оставался прежним, но почему-то я решила, что он очень старается быть вежливым. Пока.

— А я не понимаю, зачем вам знать что-то об этих людях. Они не сделали вам ничего плохого.

— Позволь мне самому решать, чем интересоваться, — он сделал шаг ко мне, стук сердца стал громче, быстрее. Если он на меня так действует в еще миролюбивом состоянии, то, что будет, когда он решит спросить меня «по-плохому».

— Оставьте их в покое, — отчеканила я. Во мне поднимался страх за людей, которые успели стать мне близкими. По сути, кроме них у меня никого больше не было.

— Похвальная преданность. И все же, тебе придется мне рассказать все, о чем я пожелаю тебя спросить.

— Это ваше право, — я присела на койку и сложила руки на коленях. Не хотелось думать, что человек, спасший мне жизнь окажется поддонком, способным причинить боль, унизить, уничтожить. Хотя… мне ли удивляться?

Он схватил меня за плечи и рывком поднял на ноги. Сердце ухнуло, и ушло куда-то в пятки. Нет, я не боялась… почти. Просто не знала, как быть, и выдержу ли я то, что Дамир со мной сделает, если я буду молчать.