Роза для ректора - Полина Никитина

дрожа от пережитой нервотрёпки. — Зачем ты заманил меня в этот чёртов архив?

— Какой архив, Розалин? О чём ты? — стиснув зубы, ректор ждал, пока иссякнет мой запал, но сдался первый и схватил меня за запястья.

— Отпусти меня немедленно! — я несколько раз дёрнулась всем телом, желая высвободиться и залепить этому подлецу пощёчину, да помощнее, но Хайден держал меня крепко, словно в тисках.

— Успокойся, я сказал! — прикрикнул на меня ректор. — Какой архив? Я и близко к библиотеке не подходил!

— Лжец! — я всё же смогла извернуться и, воспользовавшись тем, что рука бывшего жениха оказалась у меня перед лицом, с силой её прикусила.

— Дьявол, Роза! — выругался Хайден, но держать меня не перестал.

Ситуацию разрядил Альсар, который до этого с интересом наблюдал за разворачивающейся на его глазах сценой.

— Розалин, можешь его ещё поколотить, я разрешаю, — лениво произнёс Аллен. — Но он прав. Двое нападавших впали в кому, и мы с твоим ненаглядным вернулись сюда, в кабинет. И пока ещё никуда не выходили. Хотя, судя по той озверевшей толпе, что находится в коридоре, отсюда мы не выйдем до утра.

— Розалин, ты всего-навсего переволновалась. Сейчас нам надо объяснить всей академии для чего нам нужна эта штука, — Леон кивком головы указал на мерцающий в окне купол защитного заклинания. — А потом я провожу тебя до лечебного крыла за успокоительной настойкой, чтобы ты слегка утихомирила свой пыл. Договорились?

— Так это ты активировал защитное заклинание? — несмотря на полный раздрай в голове, я обрадовалась. На мгновение даже подумала, что это сделала я, дёрнув в темноте за какой-то рычаг.

— Ну не ты же, — хмыкнул ректор, даже не подозревая какие мысли бродили в моей голове. — Аллен, будь другом, уведи этих линчевателей в актовый зал и собери там же адептов. Мы догоним тебя через минуту.

— Другом? Тебе? — громко рассмеялся боевой маг, но спорить не стал. Снял с двери артефакт, приложил ухо к двери, хитро ухмыльнулся, а потом с силой её распахнул. Судя по сдавленным стонам, задел, как минимум, двоих.

Мы остались наедине: я и брошенный мной жених, который обещал превратить мою жизнь в ад, и неплохо с этим справлялся. Мои запястья, к слову, до сих пор не отпустил.

— Успокоилась? — тон его стал тише, даже спокойнее. Издевка в голосе пропала, когда мы остались наедине. — Может, теперь, без свидетелей, расскажешь, что тебя так напугало?

— Прекрати делать вид, что не понимаешь! — его невозмутимый вид снова распалил меня и я, незаметно для себя, перешла с ним на “ты”. — Да как у тебя совести хватило после того, что случилось вчера вечером?

— Розалин, услышь меня! Я не был сегодня в библиотеке! Не знаю, кто и куда тебя звал, но клянусь, это был не я!

— Нет, это ты меня послушай, господин Леон! — возразила я и в очередной раз предприняла попытку освободиться. И снова неудачную. — Я увольняюсь, с меня хватит! Оставайся здесь сколько твоей душе угодно, играй в ректора, пугай до полусмерти невинных девушек, заманивая их в архив, а потом закрывая дверь перед самым носом! Я чуть от страха не умерла!

— Да замолчи ты уже наконец!

Хайден рявкнул на меня так, что у меня заложило уши, а с потолка упал кусок штукатурки точно на его плечо. Нервным движением бывший жених скинул его на пол и стиснул мои запястья ещё сильнее.

— Значит так, теперь ты слушаешь меня! И упаси Великая Богиня тебе меня перебить! — ректор был в ярости, золотистые глаза полыхали огнём, а жилка на виске забилась так, что у меня в глазах зарябило. Не выдержав, я вновь отвела взгляд: сейчас Хайден пугал меня как никогда.

— Во-первых, никогда не смей кидаться на меня с кулаками! Ни при свидетелях, ни наедине! Тебе повезло, что я ещё не набрался сил после ранения. Моё тело воспринимает подобные выходки как опасность и реагирует быстрее, чем мозг. Сомневаюсь, что ты хочешь проверить на практике мои рефлексы. Во-вторых, ни о каком увольнении не может быть речи. Вот станешь моей женой, тогда…

— Я никогда не стану твоей женой! — мысль о том, что этот опасный и непредсказуемый человек может стать моим законным супругом, вызывала во мне ужас.

— Предпочитаешь навещать своих родителей в долговой тюрьме? — с каменным выражением лица Хайден спросил меня и, не дожидаясь ответа, добавил. — Напомнить тебе, что они уже потратили все деньги, что я им дал, желая возродить семейное дело? Смогут ли они прямо сейчас вернуть мне всё, до последнего медяка?

Меня словно окатило ледяной водой. Я застыла, боясь услышать продолжение.

— А если я потребую с них моральную компенсацию за то, что они обманули меня с невестой? Почему ты молчишь, Розалин? Нечего сказать?

— Ты… Ты… — дрожащим голосом произнесла я, чувствуя, как на глаза предательски увлажнились. — Я ненавижу тебя.

— Можешь ненавидеть меня столько, сколько душе твоей угодно, — угрожающим голосом произнёс Леон. — Однако подумай, почему я до сих пор насильно не утащил тебя под венец? А ведь имею на это полное право, и закон будет на моей стороне.

— Ты чудовище!

— Даю тебе ровно минуту, — резким движением Хайден притянул меня к себе и склонился непозволительно близко к моему лицу. — Вытри слёзы, цветочек, и марш за мной в актовый зал. Сейчас мне нужен надёжный помощник, а не обиженная девчонка.

Освободив мои запястья, ректор небрежным движением достал из кармана белоснежный платок. Глядя на синеющие отметины его пальцев, проступившие на моей коже, он что-то пробормотал себе под нос и аккуратно вытер две дорожки слёз с моего лица.

Мы торопливо направились вниз по лестнице в актовый зал. Мысли в моей голове были похожи на спутанный комок, я шла, уставившись в спину ректора Леона, но не видела ничего вокруг себя. Ноги послушно ступали по каменным ступеням, а окружающие шумы слились в один непонятный гул.

Ещё в коридоре я услышала ругань декана Альсара, требующего соблюдать тишину, возмущённый гомон преподавателей и редкие восклицания самых смелых адептов, которые, впрочем, быстро сошли на нет.

— Держись рядом и не отставай. Те, кто в зале, сейчас, как хищники: им лишь бы растерзать того, кто послабее, — дал мне последние наставления