Отказать королю - Кейт Эмерсон

Когда наступила моя очередь, я вдруг заволновалась. Мне никогда раньше не доводилась проводить много времени с джентльменами, хотя несколько мужчин-придворных всегда присутствовали в парадных покоях принцессы. Но я даже не заговаривала с ними.

Я вытащила записку, на которой значилось: «Сэр Джайлз Гревиль». Этот джентльмен был гофмейстером нашей принцессы и при дворе занимал место почти столь же важное, что и сэр Ральф Эгертон. Он всегда держался очень представительно и был из тех, кто всегда стоит прямо, словно аршин проглотил. Когда я прочла его имя вслух, Анна схватила меня за руку и, притянув к себе, прошептала: «Вот бы нам поменяться с тобой «мужьями», Тэмсин. Сэр Джайлз такой душка».

Я сперва подумала, что она шутит, но выражение ее лица подсказало мне, что она действительно восхищается моим «избранником». Конечно, он был не так стар, как сэр Ральф, но и для него дни пылкой юности остались далеко позади. Я слышала, что сэр Джайлз — отец взрослой замужней дочери.

— Сэр Джайлз послал мне знак своего благорасположения, — продолжала горячо шептать мне Анна.

— Неужели подарил тебе медальон со своим портретом? — не поверила я.

Анна пребольно ущипнула меня между ребрами корсета и тут же потихоньку показала футляр для хранения ароматических шариков, прикрепленный к поясу. Это была элегантная вещица с прорезями, куда помещались душистые травы. Только сейчас я поняла, что ею она заменила простую коробочку, которой раньше пользовалась для этой цели.

Это был довольно ценный подарок, не из тех, что вручаются только из вежливости, и я задумалась, как же Анне и сэру Джайлзу удалось тайно встретиться. Он точно не делал знаков Анне в присутствии других фрейлин. Знала ли леди Солсбери о том, что прямо у нее под носом у Анны завелся поклонник? Я сомневалась в этом. Графиня явно не одобрила бы такого ухаживания, как не одобряла много чего другого.

Сэр Джайлз присоединился ко мне, сохраняя на морщинистом лице застывшую улыбку. Он сделал общий поклон всем фрейлинам, но взгляд его устремился к одной лишь Анне. От нее он не мог отвести глаз.

Когда все дамы выбрали себе кавалеров, ее высочество дала знак, что можно начинать танцы. У принцессы был лишь один собственный музыкант — валлиец, о чем я уже рассказывала ранее, но двое джентльменов из ее свиты играли на лютне при дворе короля и теперь часто аккомпанировали валлийцу, Этот импровизированный оркестр играл на самых разных инструментах — от виолы до клавесина и тамбурина.

— Прошу меня извинить, ваше высочество, — взмолился сэр Ральф, — но я не в состоянии танцевать даже самые простые танцы. Вы просто обязаны выбрать более подходящего для вас партнера.

— Ни в коем случае, сэр Ральф, — голос принцессы Марии, пусть и совсем детский, звучал повелительно, — как ваша супруга на этот день, я обязана хранить вам верность.

— Поймите, ваше высочество, я — старый человек, страдающий от подагры, и танцевать не могу. — Немощь сэра Ральфа была совершенно очевидна. Он не хотел оскорблять принцессу, но с болезнью спорить было трудно. — Видите ли, ваше высочество, моя супруга… я имею в виду, моя настоящая жена… не требует от меня столь многого…

— Не могу поверить, что подагра может помешать вам доказать любовь своей половине, — принцесса произнесла эти слова без всякой задней мысли, но все присутствующие едва сдержали смешки, услышав такую двусмысленность.

— Ах, ваше высочество, есть и другие способы доказать свои чувства, помимо танцев, — выкрутился сэр Ральф. — Хороший муж обязан руководить своей женой и наставлять ее.

— То есть помыкать ею, — прошептала Мэри Фицгерберт. По ее тону я поняла, что ее отец, видимо, домашний тиран и деспот, но у меня не было времени углубляться в эту тему, ибо слух мой были прикован к дальнейшему разговору юной принцессы и пожилого сановника.

— Ну что ж, — заговорила принцесса, — тогда научите меня тому, чему хороший муж должен научить свою жену. Давайте начнем с определения любви. Так что же такое любовь?

— Любовь, ваше высочество? — чувствовалось, что сэр Ральф попал в собственные сети и не готов ответить на прямо поставленный вопрос принцессы.

— Ну-ка расскажите мне об идеалах рыцарской любви.

Сэр Ральф подавил вздох облегчения:

— Я к вашим услугам, ваше высочество.

Он тут же пустился в пространные рассуждения о верности, почитании рыцарем прекрасной дамы, совершении подвигов на турнирах в ее честь.

Я не услышала ничего нового для себя. Хотя у нас не было случая использовать свои знания на практике, всем нам было известно о любимом времяпрепровождении кавалеров и дам при всех дворах Европы. Придворный выбирал некую госпожу своей «дамой сердца», заваливал ее подарками, сочинял стихи и песни в ее честь, клялся ей в вечной верности. Если она принимала его ухаживания и объявляла своим «возлюбленным», он получал право биться за нее на турнирах. А она, в свою очередь, особенно если была старше и выше по положению, способствовала его карьере при дворе. Такой флирт, носивший временами внешне весьма страстный характер, был на самом деле просто игрой. Чаще всего «дама сердца» и ее «возлюбленный» были замужем или женаты, и никогда — друг на друге.

— Идеальный рыцарь возносит на пьедестал предмет своей любви, почитает свою возлюбленную, находясь как подле нее, так и на расстоянии, — завершил меж тем свои рассуждения сэр Ральф. — Так и я буду поклоняться вам, ваше высочество, наблюдая, как вы танцуете с другими.

После того как старый рыцарь убедил принцессу Марию выбрать другого партнера для танцев — молодого придворного из числа тех, кто обычно прислуживали за столом, — зазвучала музыка. Мы все последовали в танце за принцессой и ее кавалером. Я была рада тому, что сэр Джайлз знает все фигуры танца и исполняет их с точностью. Еще лучше было то, что он совсем не собирался вести со мной беседу и мне не надо было ломать голову над ответами. Он пожирал глазами мою подругу Анну Рид, а когда за первым танцем последовал второй, мой кавалер тут же покинул меня, дабы встать в пару с нею, Я избежала приглашения от мистера Перестона-аптекаря, поспешившего на место сэра Джайлза. После этого я постаралась исчезнуть. Это оказалось совсем не трудно — я просто зашла в темный уголок зала, а затем скрылась в глубокой нише окна, откуда собиралась наблюдать за происходящим, не выдавая своего присутствия.

Однако это место оказалось уже занятым леди Кэтрин.

— Ах, простите, миледи, — воскликнула я, — я сейчас же уйду.

— Оставайся, Тэмсин. Здесь хватит места для нас двоих, — великодушно отвечала эта добрая женщина.

Она опустилась на приоконную скамейку и похлопала по подушке рядом с собой. Принцесса на время праздника дала разрешение тем дамам, которые не танцевали, сидеть в своем присутствии.

Было бы невежливым отказаться от приглашения, но я почувствовала себя весьма неловко, сидя рядом со столь знатной особой. Уловив это, леди Кэтрин ободряюще мне улыбнулась и промолвила: