Непродуманная жизнь - Арина Евдокимова

– Поговорить хотели или просто так зашли?

– Спросить я хочу… – на глаза мужчины навернулись слезы. – За что? – он начал сбивчиво рассказывать о себе.

Священник вдумчиво слушал, не перебивая, как будто давал всему накопленному выплеснуться из него.

Он договорил и, передохнув, вытер слезы:

– За что?

Батюшка поднял на него взгляд и, как будто рассуждая сам с собой, проговорил:

– Вот ты о себе все рассказал. А скажи, мил человек, дети у тебя есть? След какой на Земле оставляешь? – священник пристально посмотрел ему в глаза.

Он запнулся под цепким взглядом:

– Я очень много работаю. Бумаги, договора. В офисе с утра до ночи головы не поднимаю. Руководство мной довольно. Женщины, конечно, были, но как-то не сложилось.

Неожиданно к батюшке за благословением подошла послушница. Мельком взглянув на мужчину, она отвела взгляд.

– Вот человек спрашивает, за что ему болезнь далась. Вроде бы мирно тихо живет. Не обижает никого, работает. Какой вот тут Божий промысел? Что скажешь, родненькая? За душу борьба или урок пока только дают?

Было видно, что послушница не простая, а даром владеет, потому и священник ее спрашивает.

– Благословите, – проговорила она и как будто продолжила начатый ими диалог.

– Гордыня высокая у вас, мужчина. Много работаете, все другим доказываете, что вы лучший. А кому это надо? Вы вот про женщин думаете, что пустые они, что вас недостойны. А ведь вы не задумывались никогда, что когда женщина аборт делает, не только она ответственность несет, но и мужчина, который от ребенка отказывается.

Он задумался:

– Да я как-то и не задумывался. Дети мне не нужны, но в обеспечении не отказывал. На аборты давал, так они и сами не горели желанием рожать. А что, в этом и есть причина?

– И в этом тоже, – подтвердил священник.

– Да что мне теперь этих женщин искать, прощения просить? Или, может, сирот усыновлять, кто мне даст-то?

– А ты молись. Читай покаянный канон Иисусу Христу. Бог и даст.

На следующий день он проснулся с решением круто изменить свою жизнь. В окна смотрело бледное солнце. Но даже такое его присутствие внушало бодрость. Он позвонил начальнику и сказал о желании уволиться из банка. Босс воспринял это без удивления:

– Знаешь, старик, одобряю. Работа, как говорится, не волк. А ты поживи в свое удовольствие. Поезжай на Бали. Там тепло и недорого. Океан – глаз не оторвать. И не думай о плохом, именно плохое сбивает нас с правильного курса.

– Врач сказал мне – полгода осталось жить максимум. Да и жаркий климат не для меня.

– Тогда – живи здесь, но на всю катушку.

Вечером он без дела ходил, будто прощаясь, по своему одинокому дому, в котором никогда не звучал детский смех, не жила постоянно одна единственная любимая женщина, и думал: «Я не сделал самого главного. Не успел, а жаль. А сейчас и наследство передать некому».

Вскоре дом был продан, как и несколько престижных машин. Оставался только самый любимый автомобиль, подарок отца, да старая дача – еще крепкий дом, окруженный запущенным садом. Здесь он когда-то проводил каникулы и выходные с родителями. Сюда и вернулся, как был уверен, доживать свою короткую жизнь.

Немалые деньги от продажи имущества были отданы тем, кто действительно в них нуждался: ушли на дорогостоящее лечение молодого парня, с которым познакомился в больнице. А он стал жить в тихом дачном поселке на берегу реки. Благодаря своим золотым рукам начал немного подрабатывать: то электропроводку починит, то – бытовые приборы. И снова ему все удавалось. И как всегда, все его любили. За осенью пришла зима. Пробежали и зимние месяцы с метелями и оттепелями, отняв время из отведенного врачом на жизнь.

По поводу и без повода стала к нему забегать молодая вдова, мать троих детей. То отремонтировать что-то попросит, то сыну-школьнику помочь с уроками, то горячих пирогов принесет, то просто в гости напросится – поговорить.

Однажды, когда маялась ранняя весна, не зная, то ли прийти теплом, то ли уступить холодам, она, не мудрствуя, сказала:

– Полюбила я тебя. Давай, может, вместе жить будем?

– Что ты знаешь обо мне, глупенькая? Мне жить осталось совсем чуть-чуть.

– А ты подумай: хоть чуть-чуть – а твоя жизнь, в любви да ласке. И дети мои тебя полюбили.

Ему не хотелось перечить этой красивой женщине, которой жилось совсем не сладко, да только она не жаловалась. К тому же, он понимал, что она нравится ему, потому что была настоящая, не имеющая ничего общего с капризными девушками, которые всегда «охотились» на него, вернее – на его деньги.

Он подумал, что надо помочь ей, пока еще жив и вроде бы силы есть, что его стало немного удивлять. Его стараниями была перекрыта крыша, оборудованы кухня и комнаты детей. Самый маленький ребенок, который только начинал говорить, неожиданно для всех назвал его папой. Ему показалось, что в это время у него за спиной выросли крылья, и так безудержно захотелось жить. «Но жизнь утекает», – с болью подумал он.

– А давай поженимся, – вдруг сказал он, решив, что все, что у него осталось, отойдет тогда жене и ее детям и будет сделано маленькое доброе дело.

– Ты никогда не пожалеешь об этом, никогда, – ответила она, обняв его. Следом за ней в свои объятия заключили его и дети. Так он и стоял в этом теплом коконе из женских слез и детских рук и был как никогда спокоен и счастлив.

Наступило лето. Календарь стал тревожить его, ведь каждый день мог оказаться последним.

– Не мучайся, сдай анализ. Может, лечение изменить надо? – упрашивала жена.

– Надо бы, – отзывался он и опять оттягивал визит в клинику, ссылаясь на множество срочных дел.

Так прошел год. Осознав этот странный факт, он все-таки прошел обследование. Но даже когда увидел своего лечащего врача, бежавшего ему навстречу по длинному коридору с бумагами в руках, он еще не понял, что произошло чудо.

– Я поражен! Я рад! Такого никто не мог предположить. Но вы здоровы! Лечились за границей? Ведь к нам редко наведывались, – врач строчил словами без передыху.

А он даже не понимал, о чем говорит доктор. Вновь ущипнув себя за ухо, убедился, что не спит.

– Русская деревня, природа, физический труд, семья, дети, хорошие мысли, – все это он сказал вслух удивленному врачу.

Мысли же его были далеко в Небесах: там он просил покаяния и благодарил за чудо.

Венчание было в той самой церкви, откуда начинался его путь к Богу в своем сердце. В том святом месте, где неумелой молитвой он делал первые духовные шаги на зыбком краю своей жизни.

Комментарий автора:

Мир вокруг нас устроен очень серьезно, и жизнь очень серьезная вещь, и она отдана людям. Мир отдан людям. Человеку необходимо почувствовать свою ответственность за мир, в котором он живет, и за жизнь, которой он живет.