Жанна Д'Арк. Святая или грешница? - Вадим Эрлихман

За Жанной послали гонца, пригласив на совет. Когда ей изложили суть предстоящей операции, она сердито нахмурилась: в чем смысл штурма Сен-Лоранса, если Турель останется у англичан? И зачем нужно посылать на что нелегкое дело одних ополченцев, которые вряд ли смогут справиться без рыцарей? И чем, кстати, в это время будут заниматься эти самые рыцари? Она требует у собравшихся открыть их подлинные планы, угрожает им Божьей карой. Тогда Бастард нехотя признал, что рыцари готовы помочь горожанам, отвлекая внимание врага на другом берегу, где-нибудь в районе Турели. Жанна сразу все поняла и решила переиграть коварных соратников. Для виду согласившись с их решением, она отправилась к арсеналу и нашла там начальника городской артиллерии Жана Монтеклера, попросив его наутро созвать ополченцев к Бургундским воротам. А потом отправилась в дом Буше, чтобы хоть немного поспать.

Утром 6 мая в назначенном месте собралось несколько сотен людей с оружием, но сенешаль Рауль де Гокур отказался открыть для них ворота. Подоспевшая Жанна, разобравшись в ситуации, велела прорываться силой. Гокуру пришлось не только подчиниться, но и самому пойти с ополченцами. Они долго переправлялись через реку на нескольких больших лодках; людей сначала перевозили на островок Туаль недалеко от левого берега, а оттуда по мосту из поставленных борт к борту лодок они добирались до суши. Там Жанна развернула знамя и велела своему герольду трубить наступление. Первый форт Жан-ле-Блан оказался пустым — англичане стянули все силы к Турели. Крепость прикрывал форт Сент-Огюстен, расположенный в бывшем монастыре августинцев, откуда захватчики выгнали монахов. Окруженный валами и рвами форт казался неприступным, взять его без помощи рыцарей было нереально.

Жанна на лодке вернулась в город, чтобы поторопить рыцарей, но оказалось, что те не спешат выступать. Ей объяснили, что если силы осажденных уйдут к Турели, англичане могут напасть на Орлеан из укрепления Сен-Лоранс, где стоят их главные силы. Тогда городу будет угрожать серьезная опасность. Жанна в ответ заметила, что противник вряд ли станет лезть на городские стены, оставив без защиты свою главную крепость — Турель. Капитаны нехотя согласились с ней и велели своим отрядам готовиться к переправе. Пока на лодки грузили пушки, заводили лошадей и солдат, события на левом берегу приняли тревожный оборот. Устав ждать, ополченцы и воины де Гокура решили штурмовать Сент-Огюстен, но натолкнулись на ливень стрел и камней. Атакующие отхлынули назад, англичане погнались за ними. В любую минуту отход мог превратиться в паническое бегство. Тут на переправе появилась Жанна с верным Ла Гиром. К тому времени на левый берег успела переправиться только малая часть армии, но медлить было нельзя. Подняв знамя, она крикнула: "За мной!" Солдаты устремились за ней, бегущие, увидев это, поворачивали и присоединялись к ним. Англичане, увидев несущуюся на них толпу, поспешили укрыться в форте, к которому уже подходили основные силы.

Установив на лафеты пушки, французы начали обстреливать валы Сент-Огюстена. К вечеру крепость была взята, Жанна одной из первых взобралась на насыпь и укрепила там свое знамя. Лишь немногие англичане смогли уйти в Турель, остальных перебили. Чтобы остановить начавшийся грабеж, командиры велели поджечь разрушенный форт. При свете пламени они погрузились на лодки и вернулись в Орлеан, оставив большую часть войска ночевать возле развалин. Вернулась и Жанна — уставшая, с ушибленной о камень ногой, она хотела набраться сил перед завтрашним наступлением. Но на совещании перед сном ей сообщили, что наступления не будет. Капитаны решили, что не стоит рисковать — закрепившись на достигнутых рубежах, они будут ждать подхода подкреплений. Французская армия и так превосходила английскую почти вдвое, но со времен Азенкура она боялась выходить в сражение, не имея как минимум трехкратного перевеса.

Жанну это решительно не устраивало. Она понимала, что боевой дух солдат, окрепший после первых успехов, компенсирует численность, но каждый день промедления убивает этот дух. К тому же подкрепление от короля вряд ли прибудет, зато к англичанам вот-вот подойдет войско Фастольфа, и тогда расстановка сил изменится не в пользу французов. Нет уж, она не позволит капитанам украсть у нее победу! Утром она поспешила покинуть дом Буше, отказавшись от завтрака, и пообещала: "Вечером мы вернемся через мост". Когда она переплыла реку, французский лагерь гудел: солдаты только что услышали об отмене наступления. Жанна решительно отменила приказ — наступление начнется сейчас же!

Путь к Турели вел через ровную, насквозь простреливаемую местность, за которой были ров, земляной вал, мост-настил из досок и только йотом — мощные стены крепости, расположенной на острове. Наскакивать на нее отдельными отрядами бессмысленно, нужен дружный натиск всего войска. Если им удастся развить успех, с того берега ударят орлеанцы, и тогда крепость точно не выдержит… Но солдаты не спешили наступать, никто не хотел делать первый шаг к грозящим смертью стенам. Тогда Жанна подхватила на плечо осадную лестницу и вышла вперед:

— Все, кто любит меня, — за мной!

Она знала, что солдаты пойдут за ней, поэтому не оглядывалась. Пробежала через поле, прыгнула в ров, выбралась, приставила лестницу к насыпи. В этот миг английская стрела вонзилась ей в плечо, точно угодив в щель между латами… Девушка очнулась на руках у оруженосцев, которые вынесли ее с поля боя. Она сразу поняла, что штурм провалился: увидев, что Дева ранена, солдаты побежали прочь от Турели. Неужели этот день, избранный для победы, станет днем очередного поражения? Она с трудом поднялась, ухватилась за обломок стрелы, торчащий из раны, и одним рывком выдернула его, ахнув от боли. Лекарь быстро наложил на рану тампон, пропитанный оливковым маслом, и сделал перевязку. Оруженосцы помогли ей облачиться в латы. Пошатываясь, она вышла вперед и заговорила:

— Именем Господа, мы должны сегодня взять эту крепость! Годоны устали не меньше вас, у них кончаются ядра и порох. Еще одно усилие — и они побегут, победа будет за нами. Через час назначаю атаку, а пока отдохните и поешьте.

Многие солдаты не спали всю ночь и сейчас с облегчением повалились на траву. С едой не спешили — все знали, что ранение в живот на сытый желудок может оказаться смертельным. Но многие решили, что умирать лучше сытыми, и расхватывали привезенные из города припасы — хлеб и соленую рыбу. Ровно через час протрубили сигнал к атаке. Англичане отстреливались слабо — похоже, у них действительно кончились боеприпасы. Жанна, еще не окрепнув после ранения, на этот раз не пошла в атаку, доверив знамя герольду. Не прошло и десяти минут, как знамя заполоскалось на верхушке вала, и Дева во главе основной части войска устремилась вперед. Враги в беспорядке отступали по мосту, спеша укрыться за стенами крепости. Тут ровно в середину моста врезалась барка, пущенная из города и нагруженная горючими веществами. Смелые речники на подходе подожгли эту плавучую бомбу и тут же попрыгали с нее в реку. Громадный костер охватил мост, загнав англичан в ловушку. Одни из них спешили к крепости через стену огня и дыма, другие поворачивали назад и падали под ударами настигающих французов. Бегство прикрывали командиры, среди которых был и Уильям Гласдейл. Отбиваясь до последнего, они отступали все дальше, пока горящие стропила моста не рухнули вместе с ними в Луару. Тяжелые доспехи потянули англичан ко дну, сбылось еще одно предсказание Жанны.