Муж понарошку - Мари Князева

– В самом деле? – удивился Лев.

– Да! О вашем героизме. Как вы спасли нашу Галю от толпы разъяренных местных жителей. Мне Алексей рассказывал...

– Хм... да уж, это, должно быть, презабавно: разъярить толпу местных жителей, а потом сесть у окошка и ждать героического соседа...

Галя промолчала, густо покраснев.

Они попили чаю, поговорили обо всяких мелочах. Малявка оказалась очень милой и умненькой. Не кривляется, не трещит без умолку о какой-нибудь ерунде, как обычно делают ее сверстницы... Однако, хорошего помаленьку. Лев попросил хозяйку его проводить, вытащил на крыльцо, тихо пробасил, предусмотрительно схватив ее за плечи:

– Поговорить все равно придется. Ты дурочку из себя не строй и из меня дурака не делай. Укладывай их спать и приходи ко мне. Да не боись, не обижу...

– Я тебя не боюсь! – вспыхнула гордячка. – Но я еще не готова к разговору...

Лев понял, что если сейчас отпустит ее, то сегодня уже не увидит. Поэтому он легко подхватил тощую соседку, закинул себе на плечо и, толкнув ногой входную дверь, размеренным шагом пошел к себе. Вредина верещала, как свинья, колотила его по спине крохотными острыми кулачками и размахивала тощими ножками.

– Да тише ты... – беззлобно увещевал ее Лев, беззастенчиво наслаждаясь удовлетворенным охотничьим инстинктом: нечасто ему приходится вот так по-дикарски утаскивать женщин в свою пещеру.

Свалив добычу на диван в кухне, Лев запер дверь на ключ, а его спрятал в карман штанов и, сложив руки на груди, с довольной ухмылкой уставился на пленницу. Она тоже "закрылась", глядела хмуро и молчала.

– Так что ты хотела мне сказать сегодня днем? – уточнил Лев, поняв, что первой дурная баба не заговорит.

Галя шумно засопела и еще плотнее сцепила руки, демонстрируя неготовность к диалогу.

– Ты хочешь, чтобы я откопал канал? – сделал Лев еще одну попытку.

Лицо женщины немного расслабилось, она опустила глаза.

– Ты ведь сам... предлагал, – тихо произнесла она заискивающим тоном.

– Ну да, я могу... А что мне за это будет?

Галины глаза сразу принялись метать молнии, отчего Лев расхохотался в голос:

– Да не дрейфь ты, никто тут тебя ни к чему не склоняет! Больно ты нужна, коза тощая!

Галя вдруг вскочила с дивана, пылая праведным гневом.

– Ах ты грубиян! Хамло деревенское! А ну быстро открывай дверь! Какого черта ты меня здесь запер?!

Она кинулась на Льва со своими крохотными кулачками – ему ничего не стоило скрутить их за ее спиной, но потом отчего-то остро захотелось поцеловать эту злобную фурию. Губы ее сразу раскрылись ему навстречу, худое тело обмякло, а когда он отпустил ее руки, чтобы обнять женщину покрепче, то они тут же обвились вокруг его шеи. Черт, как же приятно с ней целоваться – неужели его угораздило в нее влюбиться?!

– Глупенькая ты какая – просто кошмар... – пробормотал Лев, ласково поглаживая Галину голову, очень удобно разместившуюся у него на плече.

Они сидели на его диване, обнявшись, Галя – у него на коленях, уткнувшись лбом ему в шею.

– Чего ж ты тогда целоваться ко мне лезешь? – спросила она томным, слегка хриплым голоском. – Если я такая глупая...

– Не глупая, а глупенькая, – поправил ее Лев. – Это совершенно разные вещи.

– Лёв...

– М?

– Ты женат?

Он усмехнулся:

– Был когда-то. Давно.

– Сколько сейчас твоей дочке?

– Шестнадцать.

– А почему вы... расстались?

– Я бы не хотел об этом говорить...

– А о чем ты так хотел со мной поговорить, что насильно притащил к себе?

– О нас...

– Ну вот, я же про нас и спрашиваю.

– Вовсе нет.

– Вовсе да. Как я должна сделать какие-то выводы и принять решение, если ничего о тебе не знаю?

– Какое ты там собралась принимать решение? Кто тебя, вообще, спрашивает? Собрала вещи – и вперед.

– В какой еще перед?

– Ко мне.

Галя сухо, саркастично рассмеялась:

– Да, такие заявления, конечно, тоже очень помогают определиться.

– А ты надеешься, что на свете существует мужик, живя с которым, можно оставаться свободной?

– Да кто тебе сказал, что я хочу с кем-то жить? Ты, как минимум, торопишь события. Знаешь, есть такое понятие – ухаживания, свидания...

– Ухаживания?! После того, как я тебя с ружьем у местных мужиков отбивал, я еще и ухаживать должен? Да и вообще, не в том я возрасте, чтобы ухаживать...

– Быстрее борщ давай, так?

Галя дернулась, видимо, намереваясь соскочить с его колен, но руки Льва были на страже и не отпустили ее – даже на сантиметр сдвинуться не дали.

– Я. Хочу. Быть. С тобой, – с расстановкой проговорил Лев. – Как это будет выглядеть, можем обсудить и договориться. Но если ты планируешь нервы мне мотать и играть в подростковые игры, то иди в баню. Я уже слишком старый для этих игр.

– Заладил: старый-старый, – хмуро пробормотала Галя. – Сколько тебе лет-то? По фигуре не скажешь, что ты, прям, старик...

Её щеки вдруг покрылись румянцем, как у девочки, она опустила глаза. Льву это очень понравилось. Это приятно...

– Мне 40, а тебе?

– А дамам такие вопросы не задают! Мне всегда 16! – вредина высунула язык, в лучших традициях маленьких девочек, и Лев не удержался от еще одного поцелуя.

Женское тело в его руках опять обмякло, словно приглашая более решительным действиям, но он удержался, напомнив себе, что торопиться не стоит – так можно все испортить. Поэтому и отпустил, когда Галя всё-таки настояла на том, чтобы слезть с его коленей.

– Меня Надька с Максом совсем потеряли... – пробормотала она как будто извиняющимся тоном. – Я пойду... Завтра жду тебя... откапывать канал... да? Могу за это борщом покормить... Такая награда тебя устроит?

Лев усмехнулся, поймал ее, поцеловал в щеку. Что ж, наверное, придется всё-таки и поухаживать...

* * *

Алексей приехал за Надей уже утром – они с Галей и Максимкой только-только успели позавтракать.

– Что, соскучился уже? – с улыбкой спросила Надя своего мужа, и с изумлением увидела, как он заливается краской.

– Там... маме нужна твоя помощь... – промямлил он, но в Надиной душе уже зародилась надежда, что ему в самом деле приятно ее общество и неприятно его отсутствие.

Тут подошел сосед – они с Алёшей душевно поздоровались, и Лев с победной улыбкой продемонстрировал принесенный с собой инструмент.