Пираты Черных гор - Гарри Тертлдав

– Нет! – снова выкрикнул он, на этот раз более невнятно.

Кровь хлынула у него изо рта и из носа, из уголков глаз, а также из ушей. Через мгновение она начала капать из-под ногтей тоже. Мужчина тяжело рухнул на землю, дернулся два или три раза и затих.

Всеволод мрачно произнес:

– Теперь вы видите, ваше величество, что мой сын, моя плоть от плоти, делает с людьми.

Он закрыл лицо ладонями с бугристыми венами.

– Очевидно, ваше величество, этот человек не избежал мести Василко.

Бесстрастная манера речи переводчика контрастировала с отчаянием Всеволода.

– Очевидно, да.

Грас осторожно отступил на шаг от трупа черногорца, из которого все еще лилась кровь. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Нужно было принимать какое-нибудь решение.

– Приведи ко мне Птероклса, – велел он офицеру, стоявшему рядом с ним.

Ему пришлось повторить свои слова. Офицер, как завороженный, не мог отвести взгляда от окровавленного тела. Наконец, словно очнувшись, он судорожно кивнул и поспешил прочь.

Колдун быстро пришел, но недостаточно быстро, чтобы удовлетворить Граса. Птероклс едва взглянул на мертвого черногорца и тут же отпрянул в страхе и волнении.

– О, боги! – резко выкрикнул он. – Боги!

Грас подумал о Милваго, который был теперь Низвергнутым. Лучше бы он не думал. Это только подтверждало правоту Птероклса, чего он не хотел.

– Узнаешь заклятие, при помощи которого это сделано? – спросил король.

– Нет, ваше величество, – Птероклс покачал головой, – но если я когда-нибудь увижу человека, который использует его, я промою свои глаза, прежде чем посмотрю на что-нибудь другое. Разве вы не ощущаете, насколько это отвратительно?

– Я вижу, насколько это отвратительно. Ощущать? Нет.

– Чаще всего я сочувствую простым людям, потому что они не могут видеть и ощущать того, что очевидно для меня. – Птероклс снова взглянул на труп черногорца, и его качнуло. – Но иногда, время от времени, я завидую им. Этот случай как раз из таких.

Несколько раз поклонившись королю Ланиусу, крестьянин проговорил:

– Ваше величество, если мой барон когда-нибудь узнает, что я был у вас, то мне не поздоровится.

– Если король Аворниса не может защитить тебя, кто же сможет?

– Вы – здесь. Я живу очень далеко от столицы. Если бы мой двоюродный брат, который переехал сюда более двадцати лет назад, не приютил меня у себя, я бы никогда не приехал. Но барон Кламатор, он там же, где и я.

Вот она, реальность. И хочет этого Ланиус или нет, но никуда ему от нее не деться.

– Ну, продолжай... – сказал он.

Выждав некоторую паузу, крестьянин сказал:

– Меня зовут Фламмеус, ваше величество.

– Фламмеус. Да, конечно.

Ланиус подосадовал на самого себя. Слуга прошептал ему имя просителя, а он – забыл. Он не любил ничего забывать.

– Продолжай, Фламмеус – «Если бы я повторил это имя несколько раз, оно бы застряло у меня в памяти». – Что делает барон Кламатор?

На самом деле ему не требовались объяснения. Фермеры обычно приходили с одними и теми же жалобами на местную знать. И действительно, Фламмеус сказал:

– Он забирает землю, на которую не имеет права. Мы свободные люди, а он все делает, чтобы превратить нас в рабов, как делают ментеше.

Он почти ничего не знал о рабах или о магии, которая лишает их человеческого естества. Он был простым фермером, который, даже помывшись и нарядившись в свою лучшую одежду, все равно пах потом и луком. Он хотел быть хозяином самому себе. Ланиус, который жаждал быть полным хозяином самому себе, вряд ли мог обвинить его за это.

Грас издал законы, которые затрудняли для знати покупку земли у простых фермеров. Он сделал это не ради фермеров – но для того, чтобы быть уверенным, что они платят налоги королям Аворниса и не становятся людьми, которые прежде всего рассчитывают на баронов, графов и герцогов, а не на короля. Ланиус видел, что это помогает Грасу держать непокорную знать в узде.

А то, что помогало Грасу, может помочь любому королю Аворниса.

– Барон Кламатор получит от меня по заслугам, Фламмеус, – пообещал Ланиус.

– Он не очень-то слушает кого-нибудь, – предупредил фермер.

– Он послушает солдат.

– Надо же! – воскликнул Фламмеус. – Я думал, что так может поступить только король Грас. Я не знал насчет вас.

Придворные зашевелились и зашептались. Фермер понял, что слишком далеко зашел, и быстро добавил:

– Не хотел проявить непочтение, ваше величество.

– Конечно, – сухо сказал Ланиус.

Некоторые короли Аворниса отрезали бы язык фермеру за подобную оговорку. Отец Ланиуса, король Мергус, скорее всего, именно так бы и поступил. Даже Грас мог бы сделать это. Но Ланиус не имел вкуса к крови – Бубулкус, к счастью для него, был тому живым доказательством.

– Я обязательно пошлю солдат, – сказал король Фламмеусу.

Фермер поклонился и тут же выбежал из тронного зала. Теперь ему будет что рассказать кузену, у которого он остановился.

А Ланиус погрузился в мрачные размышления. Он никогда раньше не отдавал приказов кому-либо из солдат, кроме королевских телохранителей. Подчинятся ли ему люди? Передадут ли они его приказы Грасу, чтобы убедиться, что это действительно приказы? Или они просто проигнорируют его? Грас был королем с настоящей властью в Аворнисе, и все об этом знали.

«Следует ли мне написать самому Грасу? Это могло бы решить проблему раньше, чем она возникнет», – думал Ланиус. Но тогда дело откладывалось, по крайней мере, на две недели. Ланиус хотел наказать Кламатора как можно быстрее, раньше, чем барон получит известие, что его собираются наказать. «Я напишу Грасу и расскажу, что я собираюсь делать и почему». Мысль понравилась Ланиусу. У него все получится... Если только солдаты не откажутся повиноваться ему.

Его сердце колотилось как бешеное, когда он вызвал офицера из казарм. Ему пришлось очень постараться, чтобы его голос звучал твердо, когда он произнес:

– Капитан Иктерас, я посылаю твой отряд на юг разобраться с бароном Кламатором. Он захватывает землю крестьян незаконным образом, а это запрещено законами короля Граса.

Он надеялся, что это поможет.

Может быть, это и помогло. Но возможно, он беспокоился по пустякам. Капитан Иктерас не спорил. Он ни слова не сказал об отношении к этому вопросу короля Граса. Он просто низко поклонился и произнес:

– Да, ваше величество. – И отправился делать то, что велел ему король.

Его эскадрон выехал из города в полдень.

«Да, вот что значит быть настоящим королем», – умиротворенно подумал Ланиус. Его влияние простиралось отныне не только на королевские покои, архивы и комнаты, где жили котозьяны и обезьяны. Теперь, когда Граса не было в столице, его влияние распространилось на все королевство.