Девушка без репутации - Василиса Усова

круги, что придавало малышу еще более изможденный вид. Ребенок равнодушно смотрел в потолок, и только при приближении гостьи, немного зашевелился.

— Тише, Глен. — поспешила успокоить его мать, — Это просто наша добрая госпожа пришла тебя навестить.

Алес шагнула к кровати, ощущая в горле болезненный ком. Она не слишком любила чужих детей, шумных, вопящих в общественных местах. Иногда позволяла себе циничные высказывания… Но сейчас душу переполняла только жалость. Тельце, в котором еще теплилась жизнь, смотрело на нее слишком серьезными глазами. Будто не ребенок, а маленький старик.

— Тебя зовут Глен, да? — произнесла она, только чтобы не молчать.

Мальчик с усилием кивнул.

— А меня Алесия. Еще утром я была баронессой, а теперь вот… — девушка присела на край кровати.

— А я раньше бегал. — доверительно сообщил ребенок.

От этих простых слов, к глазам подступили слезы.

— Почему же ты сейчас не бегаешь? — она погладила тонкие бледные пальцы.

— Не могу. Лекарь сказал, что у меня слишком медленная кровь. Он даже думал, что я не доживу до весны.

Странно было слышать от ребенка такие горькие слова. Глен не жаловался, он просто повторял то, что запомнил. Позади судорожно вздохнула Ирена и отвернулась, закусив край платка. Алесия сморгнула выступившие слезы.

— Но ты дожил. Значит ты молодец. А когда поправишься, то еще и этого лекаря переживешь.

Мальчик слабо улыбнулся. Алес внимательнее вгляделась в его лицо. И приходило понимание, что даже если бы она оказалась медиком, то максимум сумела бы поставить диагноз. Но как лечить? При отсутствии анализов, капельниц и необходимых лекарств.

— У тебя что-то болит?

— Нет. Я просто слабый. — Глен приподнял руку и уронил ее обратно на кровать. — Мне все тяжело.

Девушка закусила губу. Ребенок явно нуждался в лошадиной дозе витаминов и солнечном свете. Она никак не могла вспомнить, что такое рахит, но как минимум анемия у мальчишки точно была. Мысли о действительно серьезных болезнях, она постаралась отогнать.

— А ты когда-нибудь был в деревне? Видел живых гусей и телят?

— Нет. Но я знаю, что теленок, это сын коровы.

Утомившись от долгого разговора, Глен прикрыл глаза.

Алесия повернулась к Ирене.

— Ребенка надо наверх, в более чистые комнаты.

— Его милость не позволит, госпожа. К тому же, Глену очень неспокойно, когда меня нет рядом. А так, я могу в любой момент подойти.

— Он такой худой, я не знала, что вы живете впроголодь.

Взгляд женщины потемнел.

— Госпожа, мы не жалуемся. И еда у нас с общей кухни. Просто Глен почти ничего не ест. Иногда даже напоить его жидким супом очень нелегко.

Поняв, что от долгих разговоров толка особо не будет, Алесия резко встала.

— На днях я уезжаю в деревню. И забираю вас с собой.

— Не думаю, что господин барон позволит…

— Мнение «господина» барона меня не интересует. Попробует возразить, я ему глаз натяну на… — вовремя прикусив язык, она исправилась, — На глобус. Послушай, Ирена. Даже если вылечить Глена нельзя, ты хочешь, чтобы он провел свои последние месяцы, наблюдая грязный потолок? А в деревне у него будет свежий воздух, он сможет увидеть звездное небо, погладить каких-нибудь цыплят.

Мальчик с трудом приоткрыл глаза.

— Цыплят? Желтых и пушистых?

— Да. — кивнула девушка. — Мы постелим тебе одеяло под деревом, а они будут бегать вокруг. Если найдется особо нахальный, то может даже клюнуть тебя в нос.

Глен издал сдавленный звук, отдаленно напоминающий смешок.

— Я бы хотел.

— Вот и ладушки. Дня через три поедем. А пока постарайся хорошенько кушать, чтобы набраться сил перед дорогой.

Ирена, кажется, хотела сказать что-то еще. Но видя, как оживился сын, передумала. Ради его благополучия она была готова на что угодно. Даже жить среди крестьян, если бы это могло хоть как-то помочь.

— Госпожа… — мальчик на миг прикрыл глаза, справляясь со слабостью. — Что такое глобус?

Алес потерла нос. Упс. Угораздило же ее ляпнуть, не подумав. В этом мире земля, быть может, вообще плоская.

— Я тебе обязательно расскажу. Когда приедем в деревню. Договорились?

Глен посмотрел на нее задумчивым взглядом, а затем медленно кивнул. Ему было очень интересно, но мальчик умел ждать.

* * *

Будь ее воля, Алесия уехала бы еще на следующий день. Но переезд дело хлопотное. В любом из миров. Требовалось уложить вещи, нанять длинную карету с повозкой. В итоге вся эта канитель растянулась на три дня.

Узнав, что Ирена согласилась последовать за бывшей баронессой, Ронал долго сокрушался. Не так-то легко найти приличную прачку за три аргена в год. А платить больше господин барон точно не станет.

Алес только пожала плечами. Проблемы барона ее волновали мало. А вот то, что сто аргенов передадут через опекуна, девушке вообще не понравилось. Где гарантия, что деньги дойдут до нее? Однако спорить с законами, которых даже толком не знаешь — дело гиблое.

Теперь для нее все упиралось в порядочность некоего Лайона. В качестве запасного плана, Алесия подумывала продать пару платьев где-нибудь по пути. Или что-нибудь из драгоценностей. Жемчуг и серебро всегда были в цене. У нее же, имелась целая шкатулка подобных побрякушек. Хоть и небольшая.

А вот сундуков с одеждой оказалось всего два. И это заставляло задуматься, что на баронессе капитально экономили. Даже в родном мире у самой Иры шкаф от вещей просто не закрывался. И это не считая теплой одежды, обитавшей в кладовке.

Кстати, почему одежда вообще хранится в сундуках? Ни у кого не хватило фантазии изобрести шкаф? Не говоря уже о дорожных сумках.

Если так, то она это дело быстро исправит. Должен же на четыре деревни быть хоть один приличный плотник? Или, на крайний случай, просто рукастый мужик. Главное, чтобы умел обращаться с местным инструментом. А уж идеями нормальной мебели она его обеспечит.

К вечеру третьего дня все было готово. Ронал отрапортовал, что на рассвете прибудет повозка. Алес кивнула. Ну и хорошо. Как она уже знала, дорога может занять от двух до четырех дней. Можно и быстрее, но это только верхом. Придется немного потерпеть. И скучать по оставшейся в будущем машине.

Девушка прошла по комнате и задержалась у окна. В голове все еще царил легкий сумбур, но уже не такой, как в первые дни здесь. Однако о новом мире (да и о себе самой), она пока