Кружевное убийство - Людмила Мартова

– Я не хотел вас обидеть.

– Я вовсе не обиделась, – возразила она и вдруг вспомнила. Ну да, конечно же! – Сейчас в соответствии со сценарием должна следовать ваша реплика: «Дело в том, что я ужасно правдив. Если я вижу, что девушка милая, я прямо так ей об этом и говорю», – сказала она и засмеялась.

Следователь Зимин озадаченно смотрел на нее.

– Боюсь, что я не понимаю.

– Разумеется, не понимаете. Это цитата из фильма «Обыкновенное чудо», когда медведь впервые встречается с принцессой. Он называет ее милой девушкой, и дальше следует тот диалог, который мы с вами воспроизвели практически слово в слово.

– И что? Из этого вытекает что-то важное? – Он снял куртку, ботинки и теперь переминался с ноги на ногу, стоя в носках на паркетном полу. Мужских тапок в доме не держали.

И не объяснишь же, что Снежана решила, будто он похож на медведя, а потому и диалог действительно прозвучал смешно! Еще подумает, что она набивается в принцессы, а это уж точно никуда не годится. С давно не стриженной богатой шевелюрой, уже начинавшей седеть, крупными чертами лица, мясистым носом, плотным телом, широкими ладонями с длинными крепкими пальцами, он действительно был похож на бурого медведя, который нежданно забрел в город.

Снежана вздохнула:

– Проходите, Михаил Евгеньевич. Вон туда, на кухню.

Усевшись за стол, гость познакомился с Татьяной Алексеевной, благосклонно принял из маминых рук запотевшую рюмку с водкой и восхищенно вздохнул при виде плывущей к нему тарелки с борщом, над которой поднимался душистый пар. Что ни говори, а мама знала толк в кулинарных изысках.

– Ну, рассказывайте скорее, – поторопила его Снежана.

– Дочь, ты что? Мне стыдно за тебя, – строго сказала мама и даже пальцем по столу постучала. – Сначала кормим, потом спрашиваем. Разве это мыслимо, за столом говорить о каких-то там трупах!

– Трупах? Каких трупах? – оживилась Елисеева. – Боже мой, какой шарман, я что, попала в настоящий детектив?

– Таточка, ты только не подумай, что Россия – бандитская страна, – не на шутку всполошилась мама, – это просто совпадение. Молодой человек расследует дело об убийстве. В лесу нашли труп, а при нем сколок работы Таты Елисеевой, твоей тезки и прабабушки.

– Ско-лок? – не поняла гостья. – Прошу прощения, но я не знаю это русское слово.

– Ах, боже мой, Снежинка, покажи!

– Нет уж, сначала кормим, потом показываем, – мстительно сообщила Снежана. – Татьяна Алексеевна, сколок – это рисунок, по которому плетется кружевной узор, я вам потом покажу.

– ОК, то есть хорошо, – согласилась пожилая родственница. – Но рассказывайте сейчас!

Под борщ Снежана быстро ввела ее в курс дела, дав возможность Зимину спокойно поесть, и только потом передала ему слово. Мама убирала со стола тарелки, накладывала второе – пюре и котлеты, ставила на стол миску с овощным салатом и тоже внимательно слушала.

Зимин быстро, но толково и довольно подробно поведал трем женщинам о беседе со странным жителем деревни Фетинино Иваном Петровичем Некипеловым, который опознал в убитой женщине некую Дарью Степановну Бубенцову и как заведенный талдычил о каком-то предке каторжнике и оставленном им дневнике.

Снежана слушала внимательно, у нее даже волоски на руках поднялись дыбом: во всем, что говорил Зимин, крылась какая-то тайна, касавшаяся, она чувствовала, ее лично. Мама тоже внимала гостю, напряженно сдвинув брови, что было для нее признаком особого интереса, а Татьяна Алексеевна даже рот приоткрыла и шевелила губами. Как вдруг поняла Снежана, она повторяла некоторые трудные для себя слова, чтобы лучше понимать быструю русскую речь. Может, не врет, и она правда иностранка?

– И как к этой самой Бубенцовой попал Таточкин сколок? – спросила Елисеева, когда Зимин наконец умолк.

– Именно это я и хотел попросить вспомнить Ирину Григорьевну и Снежану, – пожал плечами тот. – Бубенцова совершенно точно имела какую-то связь с вашей семьей, и мне хотелось бы понять, какую именно.

– Но зачем? – воскликнула мама. – Если убийца этот ваш Некипелов, то, скорее всего, он убил эту бедняжку по каким-то своим личным мотивам. Какое это имеет отношение к кружевному сколку?

– Во-первых, Некипелов в убийстве не признается. Твердит, что в последний раз видел Бубенцову живой и невредимой, и никаких улик, которые бы доказывали его причастность к убийству, у нас нет. Ничего, кроме этого кружевного рисунка. Во-вторых, если рисунок оказался единственным найденным при жертве предметом, то, с большой долей вероятности, это что-то да значит. А рисунок ведет к вам, дорогие дамы, хотите вы этого или нет.

– Не хотим, – мрачно сообщила Снежана.

– Почему, это же настоящий детектив! – всплеснула руками мама. – Я уже практически чувствовала, как от меня исходит противный запах нафталина, а тут такой шанс встряхнуться и проветриться. Правда, Тата?

– Пожалуй, правда, – согласилась гостья. – Отправляясь в Россию, я даже не гадала, что попаду в такое роскошное приключение. Мало того, что я нашла вас, так у меня еще есть шанс узнать какую-то тайну из прошлого моей семьи! Это замечательно.

Зимин смотрел на них во все глаза, словно две старые женщины внезапно сошли с ума. Пожалуй, Снежана его понимала.

– Мама, Татьяна Алексеевна, – начала она, и ее голос звучал строго, – раз уж вам так нравится вся эта ситуация, то давайте постараемся принести пользу следствию. Я совершенно точно никогда в жизни не слышала о Дарье Степановне Бубенцовой. Об Иване Петровиче Некипелове сегодня тоже услышала впервые. Теперь вы обе напрягитесь и вспомните, вдруг кто-то из ваших родителей, бабушек и других родственников упоминал в своих рассказах эти две фамилии: Бубенцовы и Некипеловы. Что может связывать их с Макаровыми?

– А почему не с Елисеевыми? – живо спросила Татьяна Алексеевна.

– Сколок относится к тому времени, когда Тата еще подписывала свои работы. Тогда она была Макаровой, значит, если какая-то связь есть, то она тянется именно в то время. Кто-нибудь из вас знает, когда Тата вышла замуж?

– Я знаю, – тут же откликнулась вновь обретенная тетушка. – Тата вышла замуж в 1893 году, а уже год спустя родила свою старшую дочь Наталью.

– Ну вот, значит, события, о которых может идти речь в дневнике каторжника, произошли до этого. Кстати, Михаил Евгеньевич, дневник можно прочитать?

– Я даже не знаю, существует ли он на самом деле, – пробормотал Зимин. – Признаться, экскурс Некипелова в историю оставил меня совершенно равнодушным. Мне все же кажется, что причина убийства утилитарна и кроется в нашем времени, а не в седой старине.

– Если бы не сколок, я бы с вами согласилась, – медленно сказала Снежана. – Но он все-таки есть и создан в середине девятнадцатого века, так что дневник, если он не плод фантазии подозреваемого, нужно отыскать и прочитать. Возможно, там обнаружится если не объяснение случившегося, то хотя бы ключ к нему.