Десятое Правило Волшебника, или Призрак - Терри Гудкайнд

Лагерь, тянувшийся за решеткой из железных прутьев, казался бесконечным. Ричарду было тяжело видеть, где они находятся – на границе равнин Азрита, поблизости от Народного Дворца. Он больше не хотел смотреть на это и уселся в глубине, прислонившись спиной к другой стене клетки, положив руку на колено, в то время как повозка, раскачиваясь и дергаясь, тащилась через эту бесконечную орду.

У него было спокойно на душе, что основные силы д’хариан давным-давно ушли, иначе сейчас они были бы превращены в ничто. Вместо этого у армии будет время, чтобы проделать то же самое со Древним миром, превращая его в ничто. Возможно, они уже начали превращать его в пустыню.

Ричард надеялся, что они следуют его плану – быстрые и яростные атаки, обособленные отряды и удары произвольно по всему Древнему миру, после которых не оставалось ничего. Он хотел, чтобы никто в Древнем мире не чувствовал себя в безопасности. Требовалось, чтобы все они ощутили последствия тех действий, что вытекали из их верований.

Все люди этого лагеря наблюдали за караваном повозок, пробирающимся через него. Караван встречали с радостью, вероятно из-за того, что он доставил продукты. Ричард предвкушал, что скоро эти воины начнут ощущать последствия на себе. Зная, какие он отдал распоряжения, это, скорее всего, один из последних караванов, покинувших Древний мир. Без припасов, на безжизненном пространстве, в условиях надвигающейся зимы армия Джеганя, неожиданно для нее самой, обнаружит, что наступили тяжелые времена.

Почти все люди, близ которых они проезжали, пристально вглядывались в клетку Ричарда, пытаясь хоть мельком увидеть его. Он ожидал, что слухи уже ползли по всему лагерю, и о нем, и обо всей команде. Он уже усвоил, что, когда они, во время этого путешествия, останавливались в военных лагерях, чтобы сразиться с местными командами, слава опережала их. Эти люди были фанатами жестокой игры и ждали турниров, и прибытие команды Ричарда – или «команды Рубена», как ее попросту называли, – вызывало повышенный интерес. Команда на самом деле принадлежала тому командиру, с лицом рептилии. А других развлечений для солдат почти и не было – не считая пленных женщин; Ричард старался не думать о них, потому что от этого становился только злее, а в этой клетке его злости не было выхода.

Однажды, после особенно жестокой игры, которую им удалось очень ловко выиграть, Джон-Камень заметил, что не понимает, почему Ричард смог позволить захватить себя в плен. Тогда наконец-то Ричард рассказал ему всю правду о том, как это было. Поначалу Джон-Камень не поверил. Ричард посоветовал, чтобы он как-нибудь расспросил об этом «змеиное лицо». Тот так и сделал. И узнал, что Ричард говорил правду. Джон-Камень выше всего ценил свободу и считал, что за нее стоит бороться. Именно после того случая Джон-Камень и напросился быть игровым напарником Ричарда.

Когда-то Ричард давал выход своей ярости через Меч Истины, и теперь он делал это через мяч и игру джа-ла. Поэтому все игроки его команды, любившие Ричарда, как своего лидера, в то же время и боялись его. Джон-Камень был единственным исключением. Он не боялся Ричарда. Он разделял ту манеру игры, которой придерживался Ричард – как будто в игре каждое мгновение решалось: или жизнь, или смерть.

Для некоторых из их противников, из числа войск Имперского Ордена, кто был очень высокого мнения о себе, так оно и оказывалось. Для игроков, особенно противников команды Ричарда, не считалось чем-то необычным получать тяжелые увечья или даже расставаться с жизнью во время игры. Один из людей в команде Ричарда умер прямо на поле: тяжелый мяч попал ему в голову, когда он чуть отвлекся, и сломал шею.

Ричард помнил, как, прогуливаясь с Кэлен по улицам Эйдиндрила, наблюдал, как дети играли в джа-ла. Он выдавал им официальные мячи, если они соглашались поменять свои тяжелые броки на более легкие, которые Ричард был готов им предоставить. Он не хотел, чтобы они покалечили друг друга просто так, занимаясь этой игрой. Теперь все эти дети уже покинули Эйдиндрил.

– Похоже, мы попали в плохое для нас место, Рубен, – тихим голосом сказал Джон-Камень, продолжая наблюдать, как лагерь, словно на волнах, проплывает мимо маленького окна. И тон его был непривычно мрачным. – Очень плохое место для таких рабов, как мы.

– Если ты считаешь, что ты раб, тогда ты раб, – сказал ему в ответ Ричард.

Джон-Камень, обернувшись, долгое время пристально смотрел на Ричарда.

– Тогда я тоже не раб, Рубен.

Ричард кивнул.

– Тем лучше для тебя.

Джон-Камень вернулся к созерцанию бескрайнего лагеря, простирающегося перед ним. Возможно, он никогда не видел ничего подобного. Ричард вспомнил и собственное удивление, когда впервые покинул леса Хартленда и открыл для себя, что же находилось за их пределами.

– Советую тебе тоже посмотреть, – тихим голосом сказал Джон-Камень, пристально вглядываясь через решетку.

Ричард не испытывал желания глазеть на эту армию.

– Что там?

– Много людей… солдат… но не таких, как везде. Эти все выглядят одинаково. У них гораздо лучше оружие, они хорошо организованы. Все крупнее. И у них очень жестокий вид. Каждый уступает им дорогу.

Джон-Камень обернулся через плечо, глядя на Ричарда.

– Могу поспорить, это сам император пришел взглянуть, пока мы проплываем мимо, – пришел посмотреть, что за соперники его команды заявились на турниры. По тем описаниям, что я слышал, могу спорить, что тот малый, охраняемый всей этой стражей в кольчугах, и есть сам Джегань.

Ричард вернулся к маленькому оконцу, чтобы взглянуть. Он вцепился в железные прутья, приближая к ним лицо, чтобы лучше видеть, пока они проезжали достаточно близко мимо охраны и их подопечного.

– Ты прав, похоже, это и в самом деле сам император Джегань.

Император смотрел в другую сторону, разглядывая одну из других команд, составленных из солдат Имперского Ордена. И они, разумеется, не были заперты в железных клетках на повозках. Джегань наблюдал, как они гордо шли стройными рядами, высоко держа флаги своей команды.

И тут он увидел ее.

– Кэлен!

Она повернулась на его голос, не понимая, откуда он исходит. Ричард вцепился в железные прутья изо всех сил, едва не сгибая их. И хотя она была совсем недалеко, он осознал, что, вероятно, она просто не услышала его сквозь весь этот шум. Люди вокруг аплодировали и кричали, приветствуя прибывшие команды.

Ее длинные волосы рассыпались по плащу. Ричард испугался, что его сердце вот-вот взорвется – так оно колотилось в его груди.

– Кэлен!

Она повернулась еще больше, теперь прямо к нему.

Их взгляды встретились. Он пристально смотрел прямо в ее зеленые глаза.

Когда Джегань начал поворачиваться, она тут же отвернулась и стала глядеть строго туда же, куда и император. Он тоже, как и она, отвернулся.

А затем она исчезла, скрытая за людьми, повозками, лошадьми и палатками. Растворилась вдали.