Желание - Трейси Вульфф

– Она твоя пара? – спрашиваю я. – Ты хочешь, чтобы Корона была у твоей пары?

Он кивает.

– Ты хочешь защитить свою пару?

Он кивает опять. И это напоминает мне Фейлию и Вендера, которым пришлось прожить в разлуке тысячу лет. Это почти уничтожило их, и я думаю о том, что в эти годы происходило с той несчастной, с которой сопряжен этот человек. Он был заточен в камне, но если она все еще жива, то ей пришлось страдать без своей пары, страдать в одиночестве, не имея возможности даже связаться с ним.

Я снова смотрю на Хадсона, и мне приходит в голову еще кое-что. Если у него есть пара, не значит ли это, что где-то на свете есть еще одна горгулья? Что мы с ним не единственные горгульи на земле? Да, конечно, возможно, он сопряжен с кем-то из другого вида – взять хотя бы Хадсона и меня, – но есть шанс, что она горгулья. И это самая замечательная и потрясающая вещь, которую я слышала за очень долгое время.

Должно быть, Хадсон чувствует мое волнение, потому что он кивает мне и даже улыбается. Мне нравится, что он может так легко прочесть мои мысли и что, несмотря на наши споры, мы часто думаем одинаково, когда речь идет о чем-то действительно важном.

Я опять поворачиваюсь и говорю, громко и четко:

– Да. Если ты отдашь мне Корону, чтобы спасти моих друзей, я обещаю, что потом я разыщу твою пару и отдам ее ей.

Долгое время горгулья стоит неподвижно. И просто смотрит на меня своими глазами, которые с каждой секундой становятся все старше – глазами, в оловянно-серых глубинах которых, кажется, таится вечность.

Я собираюсь повторить то, что сказала, спросить, как он, но тут он быстро хватает мою руку и говорит:

– Согласен.

Его ладонь скользит по моей, затем он бросается к выходу из пещеры.

– Какого чер… – Джексон пытается кинуться за ним, но я останавливаю его.

– Подожди. Пусть идет. Отсюда не убежишь, и мы можем легко догнать его.

– Но Корона… – начинает Мэйси.

– Он мне что-то дал, – отвечаю я, чеша ладонь, потому что она вдруг начала гореть и зудеть.

Я поворачиваю руку и вижу, что в центре моей ладони, занимая ее почти целиком, красуется татуировка – семь концентрических кругов, имеющих форму венка… или короны.

Я поднимаю руку, показываю ладонь моим друзьям, и у меня вырывается:

– И что теперь?

– Ты готова отправиться домой? – спрашиваю я Грейс, пока Мэйси готовится открыть портал.

Она поворачивается ко мне, и ветер бросает кудряшки ей на лицо, так что я не сразу понимаю, что она плакала.

– Ну хватит. – Я притягиваю ее к себе, она прижимается к моей груди – и это чудо, еще одно в ряду других чудес, произошедших сегодня утром. – Ты в порядке?

Она кивает и утыкается лицом мне в грудь.

– Эта штука все еще болит? – Я беру ее руку и осторожно переворачиваю ее, чтобы посмотреть на изображенную на ее ладони Корону. Она устрашающе светится, хотя другая ее татуировка начинает светиться только тогда, когда направляет магическую силу – что внушает мне опасения.

– Да нет, все не так уж плохо, – отвечает она. – Скорее это просто неприятно… Не…

– Не то, что все остальное, что случилось за этот день, – договариваю я.

Она кивает.

– Да, что-то вроде того.

– Мэйси уже почти закончила создавать портал, – говорю я и кивком показываю туда, где Мэйси и Иден раскладывают на пляже камни.

– Отлично. Мне хочется поскорее убраться отсюда.

Я понимаю, о чем она. Сначала Зевьер, а теперь и Лука. Да, мы сумели не потерять Джексона и Флинта, но только благодаря этим самым чудесам.

– Я начинаю думать, что этот остров проклят.

– Или прокляты мы. – Теперь уже сама Грейс смотрит на свою ладонь. – Что мне делать с этой штукой?

– Мы это выясним, – обещаю я. – Может быть, какие-то идеи на этот счет будут у Фостера или у Амки. А если нет, мы найдем кого-нибудь еще, у кого они есть.

– Кого-нибудь такого, кто не отрубит мне руку, чтобы попытаться самому завладеть этой штукой? – Она поднимает бровь.

– Вот именно. Наверняка есть кто-то, кто сможет… – Я осекаюсь, видя, что она смотрит туда, где прежде находились горячий источник, деревья и красивые скалы, а теперь есть только пыль.

Из-за меня.

Я пытаюсь не паниковать, видя, как она несколько долгих секунд смотрит на это пустое пространство. Весь последний час я ждал подвоха, ждал, когда она поймет, что на самом деле не любит меня. Или, хуже того, что ее чувства ко мне окажутся слабее ее чувств к Джексону, чувств, которые наверняка всколыхнулись в ней, когда он умирал на ее глазах.

И я бы даже не стал ее винить. Эти минуты, когда Джексон был мертв… я бы сделал все что угодно, лишь бы занять его место. Все что угодно, лишь бы это не мой брат лежал здесь, холодный и бездыханный. Что угодно, кроме отказа от Грейс. Быть может, она питает такие же чувства ко мне, только без этой оговорки.

Но тут она поворачивается и улыбается, и у меня опять перехватывает дыхание. А когда она берет меня за руку той рукой, на которую не нанесено тату, во мне зарождается надежда, как птица, встающая на крыло в первый раз.

– Я люблю тебя, – шепчет она. – И думаю, так было всегда.

И птица взлетает.

Однако я не бросаюсь ей в ноги и не признаюсь в любви, как хочу – ведь мужчина должен уметь сохранять достоинство. Вместо этого я улыбаюсь и шепчу:

– Я знаю, – после чего целую ее в губы.

Это недолгий поцелуй – нежный и прекрасный, – но через несколько секунд она отстраняется, смеясь.

– Ты всегда будешь так говорить?

– Если это годится для Хана Соло и принцессы Леи…

Она усмехается.

– Тогда это годится и для нас?

– Что-то вроде того. – Я обнимаю ее опять просто потому, что могу. Она тает, и я шепчу то, что горело во мне почти полгода. – Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

На этот раз она целует меня долго. Мы не отстраняемся друг от друга, пока не начинаем задыхаться.

– Я люблю тебя, – говорю я ей еще раз. И провожу пальцем по ее обетному кольцу – символу обещания, которое я дал ей, когда еще понятия не имел, что мы окажемся здесь.

– Я знаю. – Она улыбается и поднимает руку. – Ты когда-нибудь скажешь мне, что ты мне пообещал, когда подарил это кольцо, которое я никогда не сниму?

У меня сжимает грудь при мысли, что Грейс будет носить мое кольцо вечно.

Может, сказать ей? Нет, я не беспокоюсь, что она что-то сделает – теперь я знаю, что она любит меня и никуда от меня не убежит. Но ведь я дал ей это кольцо до того, как сказал, что люблю ее. До того, как поцеловал ее. Может быть, ей нужно еще какое-то время, чтобы привыкнуть – до того, как я скажу, что я ей пообещал, и до того, как мы окончательно станем парой.