Песнь Сумерек - Артур Спароу

Все его естество рвалось вперёд, там явно была опасность, он не мог подвести брата!

Сжав покрепче кулаки, Малкольм встал, и, спотыкаясь, отчаянно поспешил за ним.

Они вдвоём в глубже уходили в чащу. Каждая тень таила в себе угрозу, стараясь ударить или поглотить ребёнка, словно весь мир был против него!

Мальчик отбивался на последнем дыхании, пока тёмная чаща наконец не закончилась.

Полностью побитый, он забежал он уступ. Там он увидел своего брата, готового нырнуть в расщелину.

В отличии от шепчущей опасности леса, та буквально вопила об угрозе. Все фибры его души боялись этого места, словно входа в глубины самого ада.

Малкольм из последних сил крикнул:

- Дирк! – но ответа так и не прозвучало. Брат до конца отказывался его слушать, заходя внутрь.

Ребёнок прикусил губу, и поковылял за ним. Казалось он вот-вот пройдёт точку невозврата.

Даже зная, что назад дороги уже не будет, сердце Малкольма было наполнено решимостью вернуть своего брата, указать ему верный путь.

Ничуть не колеблясь, обычно хладнокровный охотник переступил порог ада, погружаясь в бездомную пустоту.

Исчез свет, пропали звуки, запах...

Малкольм словно тонул в вязкой, отвратительной жидкости, погружаясь всё глубже в пучину хаоса.

Мальчик отчаянно сопротивляйся, выбиваясь из всех сил. Неизвестно сколько длилась эта борьба, неизвестно, когда он сдался...

Парень тонущий в нигде, постепенно стал видеть галлюцинации.

Дьявольский смех сопровождал каждый отрывок воспоминаний о его брате. Безумие поглощало его разум, пока в голове звучали режущие сердце слова.

- Ты ненавидишь меня? – спрашивал смеющийся голос.

- Признай это, я тебе противен...

- Ты презираешь меня...

Малкольм старался не слушать. Всё чего он желал, так это проснуться от этого кошмарного сна.

- Нет! – бешено кричал он, отказываясь внимать голосу.

- Ты проклинаешь меня? Ну же, признайся себе...

- Нет! Свали к чертям! – ещё никто, наверное, не видел прославленного авантюриста золотого ранга и охотника в таком жалком состоянии, ещё немного и он станет биться в агонии.

- К чертям? Но я уже там... Хе-хе-ха - раздался дьявольский смех.

- Признайся! – призывал голос - Ты ненавидишь меня!

- НЕТ! ЭТО ЛОЖЬ! – Отвечал назойливому демону Малкольм, терпя душераздирающую боль. Будто вся его душа вот-вот разоврётся на множество маленьких кусочков.

- Ложь? Ха-ха... Ты сказал, ложь? Ложь? Ха-ха-ха-ха! – маниакально рассмеялся голос, теряя последние капли рассудка - Я не лгу! Лишь Один ты бежишь от правды всего эти двадцать лет! Ты ненавидишь меня! Ничуть не меньше, чем Теневой Храм! – голос охватила праведная ярость.

- Нееет! Это не правда! – всё также сопротивлялся Малкольм.

- Признайся! – не унимался дьявольский голос - Ты всегда меня ненавидел! За то, каким я был!

В один миг Малкольм затих. Боль ушла, а голос казалось пропал.

После не стало того слабого и беспомощного ребёнка. В пустоте плыл бывалый авантюрист в расцвете своих сил.

Его глаза были наполнены гневом, а руки яростно дрожали.

- Ненавижу? – спросил он слегка подрагивающим голосом - Ненавижу?.. Конечно ненавижу! Ты всегда был идиотом! Никого не слушал! Рвался вперёд как последний осёл! Гнался за каждой этой грёбанной тайной! Смерти не боишься?! Чёрт и посмотри, что стало! Ты в конце концов умер, в погоне за своей проклятой мечтой!

Всё то, что долгие годы лежало в глубине души охотника в один момент вылилось наружу, походя на великой потом ярости, негодования и чистого гнева...

Глава 78

Глава 78.

Тело Малкольма дрожало. Охотник еле сдерживал себя, чтобы не поддаться последней грани своего безумия.

Прямо сейчас перед его глазами проносились многочисленные отрывки прошлого, те, что он так старательно пытался скрыть и забыть в глубине своего сердца.

Конечно Малкольм любил своего брата. Дирк был самым близким и дорогим человеком в его жизни, после того как их оставила мать. Именно благодаря его существованию Малкольм находил в себе силы жить дальше. Но не всё было так прекрасно, как хотелось...

Излишняя любознательность юного Дирка стала целым проклятием для его старшего брата. В погоне за своими стремлениями и желаниями, Дирк не замечал ничего другого. Отчего нередко загонял себя прямо в лапы неминуемой смерти, от которой Малкольм всеми силами старался его уберечь.

Сколько бы Малкольм его не убеждал, не вдалбливал хоть грош здравого смысла в его безрассудную голову, на него ничего не действовало. До последнего мгновения своей жизни Дирк не изменял себе, постоянно идя на напрасный риск.

Случай с жертвоприношением Теневого Храма стал последней каплей терпения Малкольма.

Следуя желаниями Дирка, два брата стали исследователями. До экспедиции в руины Калькути, они уже успели сделать несколько славных вылазок, что дало некоторую известность их именам.

Что ни говори, а Дирк был талантлив и умён, вместе с Малкольмом, как надёжной опорой, молодой исследователь верил, что им по плечу любое испытание. Эта вера горела ярким пламенем в его сердце, порой заставляя совершать весьма опрометчивые шаги...

Как и в руинах Калькути, куда Малкольм по началу не хотел совать свой нос, но поддался уговором младшего брата.

С самого начала на его ещё не о мрачневшем сердце было неспокойно.

День казался не тем, место таило в себе опасность.

Малкольм до последнего пытался убедить Дирка быть осторожным, не лезть на рожон, но тот стремился к большему. Обойти всех, обрести великую славу!

Дирк до последнего верил в свои способности, а также в своего брата...

Насколько же жалко было его лицо, когда молодой парень осознал, что попал в ловушку?

Последний взгляд, что он бросил брату, прежде чем его тело стало подобием кровавого тумана, был не взглядом о несправедливости небес и судьбы, и не ненавистью перед таким гнусным капканом, а просьбой прощения...

Только за секунду до того, как его сознание исчезло из этого мира, Дирк осознал, что никогда не слушал своего брата...

Но было уже слишком поздно.

Крик Малкольма в тот момент был похож на рёв разъярённого зверя. Его ненависть взлетела в небо, а на руках проступила кровь, от того, что он так сильно сжал кулаки.

Редкие слёзы беспомощности стекали по его щекам, глядя на развернувшуюся трагедию.

Крепко стиснутые зубы буквально скрипели, от гнева. Вот только он сам, так до конца и не понял, кого же больше ненавидел в тот печальный миг.

Ублюдков из Теневого Храма, тех, кто окончательно лишил его семьи? Или своего собственного брата, что никогда его не слушал?

Даже