Дороги Сонхи - Антон Орлов

В следующее мгновение Хеледика поняла, что девушка знакомая –  бобовая ведьма Флаченда, только характер ее магии изменился, вот и не признала сразу. У нее добавилось могущества, и она теперь Порождающая. И после этого она прилюдно хнычет перед театральной стенкой, словно потерявшийся в толпе ребенок?..

Почувствовав взгляд, та обернулась.

– Хеледика, это ты? Здравствуй…

Покрасневшие заплаканные глаза. В ушах серьги с крупными бриллиантами.

– Здравствуй, что случилось?

– Меня выгнали с должности помощницы четвертого секретаря Верховного Мага. Я теперь без места… Я никому не нужна.

«Было бы странно, если б не выгнали – после того как ты бросила работу, не сказав никому ни слова, и сбежала за границу. К Тейзургу, с которым у Ложи непростые отношения».

– Только с должности выгнали, больше никаких взысканий не было? – уточнила Хеледика.

Флаченда удрученно кивнула.

– Да… И жалование за последний месяц урезали – вычли за те дни, когда я уже уехала, у меня теперь нет карманных денег, дома ругаются…

– То есть, тебя только уволили, и даже выдали жалование за отработанные дни до последнего ривла? Значит, господин Шеро оказал тебе милость за прежние заслуги. Тут не плакать надо, а порадоваться, кто другой бы так легко не отделался.

– У меня карманных денег не осталось, я же все потратила на эту поездку… Даже пирожное не могу…

«Хм, если все дело в этом…»

– Пойдем, угощу тебя пирожным и чашкой шоколада. Я как раз собиралась сюда, – Хеледика кивнула на вывеску «Заблудившийся мотылек» на другой стороне Скворцовой площади.

– Спасибо, пойдем. Ой… А ты прямо так туда пойдешь?

– А в чем дело?

– Ты же одета как работница, в таком виде разве пустят…

Ну да, на ней туника с длинными рукавами, сурийская куфла с карманами и шаровары, заправленные в высокие шнурованные ботинки. В самый раз для завалов Резиденции. Туника шелковая и ботинки не из дешевых, но на это Флаченда не обратила внимания.

– Меня – пустят.

– А меня бы не пустили, – вздохнула бобовая ведьма.

В «Заблудившемся мотыльке» посетителей было немного. За одним столиком чета стариков пила чай, за другим хмурый мужчина в мундире землемера доедал мясной рулет, роняя крошки и черкаясь в толстой истрепанной тетрадке. После учиненных Дирвеном разрушений работы у городских землемеров прибавилось. Да еще две девушки, сидевшие в разных концах небольшого зала, то обменивались угрюмыми взглядами, то отворачивались каждая к своему окошку – возможно, это и есть «предательница Наченда» и та, что написала адресованное ей объявление.

– Чего желает песчаная госпожа?

Молодой работник «Мотылька» улыбался почтительно и в то же время с оттенком гордости: сразу распознал, кто перед ним.

«А ты говорила – не пустят».

Хеледика сплела чары от подслушивания, заодно припоминая все то, что знала о Разрушителях, Созидающих и Порождающих.

Что касается Разрушителей – название говорит само за себя. Но это вовсе не значит, что они при любых обстоятельствах будут разносить все вдребезги: Разрушитель с хорошим самоконтролем использует свой дар только при необходимости.

Созидающие не создают что-то из ничего, это ошибочное представление. Зато они способны преобразовывать одно в другое, благодаря этому они даже в Несотворенном Хаосе не пропадут. И тоже не практикуют это без надобности, поскольку большой расход силы. Хотя, по данным крелдоновской разведки, Тейзург вовсю использует эту возможность, чтобы ускорить строительство Ляраны.

Порождающие могут неизъяснимым образом порождать живые существа, при этом воплощаются духи, чья суть совпадает с желанием-импульсом волшебника. Откуда берутся духи порождений – из Хиалы, из серых пределов, из Несотворенного Хаоса? Этого в точности никто не знает.

Песчаная ведьма не собиралась ломать над этим голову, но ее разбирало любопытство. Порождающая сидела напротив за столиком и ела пирожное с шоколадным кремом, роняя слезы в тарелку.

– А помнишь, какой был тортик, который нам отдали на дне рождения у господина Шеро?

Хотела отвлечь ее от грустных мыслей, но Флаченда еще больше скуксилась.

– И на нас потом из-за этого все косо смотрели…

– Да никто на нас не смотрел, им тогда было не до тортиков. Я думаю, ты скоро найдешь какой-нибудь заработок, ты же ведьма.

– Не в этом дело, – голос Флаченды трагически задрожал. – Я никому не нужна! Я думала, он ко мне что-то чувствует, а он обо мне даже не думает...

– Он – это кто? – уточнила Хеледика, изобразив сожаление.

– Тейзург, – шепнула ее собеседница, наклонившись над столиком, хотя другие посетители и так не смогли бы ничего расслышать. – Даже на мои мыслевести не отвечает…

– И часто ты посылаешь ему мыслевести?

Бобовая ведьма наморщила лоб и начала загибать пальцы.

– Сегодня уже на пятую не отозвался, и вчера несколько раз… А я же только поговорить с ним хочу!

«Применил блокирующее заклинание».

– Да оставь ты его, – сказала Хеледика вслух. – Ну, было у тебя с ним, было и закончилось, зато есть что вспомнить. Благодаря этому обезвредили Лорму, а ты получила больше магической силы и стала Порождающей – это же хорошо!

– Никому не нравятся мои порождения, – собеседница шмыгнула носом. – С моим защитником расправились в Черугде какие-то овдейцы…

– Я слышала, он первый напал на них и двоих убил, что им еще оставалось?

– Он же решил, что они меня оскорбляют, хотел заступиться!

– Отреагировал на ключевые слова, хотя они говорили не о тебе и вообще тебя не знают. Если б его не убили, он бы еще больше бед натворил.

– Он был такой добрый и славный! А мою овечку с радужными крылышками, она была маленькая, размером с голубя, и пела веселые песенки… Я взяла ее с собой в Ложу, чтобы показать, что я теперь могу, я хотела всех порадовать… Так они ее заклятьями и швабрами в окно выгоняли, и еще ругались! Не знаю, куда она улетела…

– Потому что она нагадила кому-то на рабочий стол, распевая веселые песенки – кто же такому обрадуется?

– Ну вот, ты тоже против нее… – всхлипнула Флаченда.

– Я сказала о том, что было. Может, она еще найдется.

– Может, ее вороны заклевали и съели! А Тейзург, я думала, что стану для него исключением и он меня полюбит, а я ему не нужна… И как мне теперь жить…

– Позапрошлой весной я чуть не утопилась. Из-за Дирвена, сейчас