Царство селевкидов. Величайшее наследие Александра Македонского - Эдвин Бивен

Описание армии Персея согласуется с рассказом об армии Антиоха: «Впереди шли фракийцы, вид которых, по словам самого Назики, внушил ему настоящий ужас: огромного роста, с ярко блиставшими щитами, в сияющих поножах, одетые в черные хитоны, они потрясали тяжелыми железными мечами, вздымавшимися прямо вверх над правым плечом. Рядом с фракийцами находились наемники, они были вооружены неодинаково и смешаны с пеонийцами. За ними помещалась третья линия (агема), состоявшая из самих македонян,– отборные воины, в расцвете лет и мужества, сверкавшие позолоченными доспехами и новыми пурпурными одеждами. В то время как они занимали свое место в строю, из-за укреплений показались ряды воинов (φάλαγγες) с медными щитами, и равнина наполнилась ярким блеском железа и сиянием меди, а горы загудели от крика и громогласных взаимных увещаний. Так отважно и быстро устремились они вперед, что первые убитые пали не больше чем в двух стадиях от римского лагеря»[1996].

Или возьмем описание понтийской армии: «…Вопреки сопротивлению Архелая, остальные военачальники выстроили войско к бою, покрыв всю равнину конями, колесницами, щитами. Воздух не вмещал крика и шума, поднятого множеством племен, одновременно строившихся в боевой порядок. Даже чванливая пышность драгоценного снаряжения отнюдь не была бесполезна, но делала свое дело, устрашая противника: сверкание оружия, богато украшенного золотом и серебром, яркие краски мидийских и скифских одеяний, сочетаясь с блеском меди и железа,– все это волновалось и двигалось, создавая огненную, устрашающую картину, так что римляне сгрудились в своем лагере, и Сулла, который никакими уговорами не мог вывести их из оцепенения, ничего не предпринимал»[1997].

Я не собираюсь обсуждать здесь стратегию или тактику битв Селевкидов. Они скорее относятся к изучению воинского дела того времени, и можно надеяться, что профессор Оман вскоре напишет что-то, что бросит новый свет на эту область. Я только хочу указать здесь на то, с каким упорством Селевкиды держались традиций, проявляя безумную отвагу,– что царь сам должен быть в гуще сражения. Конечно, это действовало роковым образом на любое правильное командование битвой, ибо царь не имел никакого понятия о том, что происходит на остальных участках боя. В обеих битвах Селевкидов, которые описаны достаточно подробно, именно это оказалось основной причиной поражения. Антиох поскакал прочь, преследуя врага, с кавалерией на правом крыле, когда пришел ключевой момент битвы. И однако, как же это характерно для всего правления Селевкидов!

Мы попытались получить какое-то представление о конституции селевкидского царства и о его обычаях. Это интересно не столько тем, что таким образом мы создаем картину давно прошедшей жизни: мы изучаем фазу в той традиции, которая дошла даже до нашего времени. Ибо когда Рим стал империей с монархическим двором и системой управления, он в значительной степени следовал – как во внутренних принципах, так и во внешних формах – обычаям греческих царств, которые он заменил. Настоящий континуитет традиции связывал двор и управление цезарей с двором и управлением Селевкидов и Птолемеев, и эта традиция, освященная авторитетом и величием римского имени, продолжалась и в Средние века как некий идеал, придавая форму учреждениям, которые, в свою очередь, участвовали в создании современного мира. Если, согласно нашим обычаям, античная литература является основной частью гуманитарного образования – не столько благодаря своей внутренней ценности, сколько тому, что она является началом нашей собственной культуры, то мы можем с таким же успехом проследить дальнюю родословную наших собственных систем управления к тем царствам, где греки впервые стали управлять на тронах древней монархии.

Приложение А

Были обнаружены монеты этого Ксеркса с греческой надписью Βασιλέως Ξέρξου; на них показана бородатая голова с армянской тиарой (Babelon, Rois de Syrie, pp. cxcv. 212). Согласно Маркварту (Philologus, liv. p. 505), греческий «Ксеркс» вданном случае представляет не персидское «Хшайарша», как обычно, но армянское «Шауарш». Теория, по которой речь здесь идет об Антиохе Эпифане, может быть отвергнута. Удивительно, что Бабелон видит какую-то проблему в том, что могло быть три царевны с одним и тем же именем – Антиохида. Как будто есть что-то более характерное для царских семей, чем повторение в них одних и тех же имен!

Приложение B

Фрагмент, процитированный у Афинея как происходящий из книги «О Европе» Агафархида Книдского (527 f.; F.H.G. iii. p. 194), как считают Мейер (Gesch. des Pontos, p. 53, примечание) и Низе (ii. p. 640, примечание 5), относится именно к этому моменту. Фрагмент следующий: «Ликийские арикандийцы, соседи лимерийцев, из-за расточительных своих прихотей оказались у них в долгу, по сластолюбию и лени не могли расплатиться и оттого склонились на посулы Митридата, полагая, что за это он сложит с них долги» (Ἀρυκανδεῖς, φησί, Λυκίας ὅμοροι ὄντες Λιμυρεῦσι διὰ τὴν περὶ τὸν βίον ἀσωτίαν καὶ πολυτέλειαν κατάχρεοι γενόμενοι καὶ διὰ τὴν ἀργίαν καὶ φιληδονίαν ἀδυνατοῦντες ἀποδοῦναι τὰ δάνεια προσέκλιναν ταῖς Μιθριδάτου ἐλπίσιν, ἆθλον ἕξειν νομίσαντες χρεῶν ἀποκοπάς).

Митридат, который упоминается здесь, считается сыном Антиоха, которого послали во главе пехоты в Сарды. Мне кажется более вероятным, что здесь присутствует какая-то ошибка в атрибуции этого пассажа Агафархиду и что он на самом деле относится к тому времени, когда Малая Азия содрогалась от завоеваний Митридата Великого в 88г. до н.э. Выражение ταῖς Μιθριδάτου ἐλπίσιν, как кажется, не подходит к переговорам, в которых Митридат действовал просто как подчиненный (особенно поскольку нет ничего, что доказывало бы вообще хоть какую-то деятельность этого Митридата в Ликии, а Антиох присутствовал там лично), но скорее указывает на великие ожидания, вызванные появлением в 88г. Митридата Евпатора как спасителя греческого общества.