Первопричина 3: СССР, любовь и магия - Артём Соболь

начинает двигать рукой. Второй держит баночку.

А вообще, если забыть или забить на лёгкую головную боль то очень даже ничего. Красиво, немного забавно. Забавно потому что Маша быстро двигает рукой, от чего её грудь подпрыгивает. Но…

— Предупреди меня, — стиснув зубы рычит Грибочкина. — Вот чёрт, я вся промокла. Давай уже!

А то не сдержусь и на самом деле разложу тебя на столе, изнасилую несколько раз… Не издевайся надо мной. Ну же!

— Сейчас… Почти…

— Давай… — ещё быстрее двигая рукой стонет Маша. — Вот так. Ух! У тебя когда последний раз было?

— Сегодня, в четыре утра, — вздрагивая отвечаю. — Маш, хватит. Я всё… Мне немного неприятно.

— В каких же объёмах ты её вырабатываешь? Не важно, скоро сама узнаю. Ну ты и паразит, чуть с ума меня не свёл. Знаешь сколько сил я приложила чтобы сдержаться? А я ведь…

— Могла бы и не сдерживаться.

— Рано. Ну рано. И я трезвая. Всё, ты свободен. Пока ходить можешь, иди уже отсюда. К походу готовься. А я буду сидеть здесь и ревновать.

— Без поцелуя не уйду. Да и дверь закрыта. Ну, иди ко мне.

Целуемся прямо на кушетке. До головокружения и стонов Маши. Однако она находит в себе силы сдержаться и выгоняет меня.

Хмыкнув выхожу из кабинета, в коридоре останавливаюсь…

Да, странно всё это, непонятно. И понять местных, как мне кажется, получится нескоро. Ладно, домой поеду, надо рюкзак проверить.

****

В рюкзаке, который мне заботливо собрали девушки, находится следующее… Блок сигарет, три зажигалки. Две литровые бутылки текилы, литр водки, три лимона, четыре бутылки лимонного сока и баночка соли. Бутылка кубинского рома и несколько сигар. Одежда, включая плавки и шлёпанцы. Запас продуктов в виде консервов. Колбасы, сыр и хлеб. Стаканы, рюмки, чашки-ложки.

— Хм… — глядя на разложенные вещи хмыкаю. — Чего-то не хватает…

— Презервативы в большом кармане, — стоя рядом говорит Лена.

— Что… Зачем… Я же не изменять вам иду… Лен, ты…

— Изменить тебе не дадут, — натянуто улыбаясь смотрит на меня Лена. — Женя никого из посторонних к тебе не подпустит. А если проморгает, то Оля и Маша. Они, покусившейся на тебя, лицо разобьют. Так что…

— Лен, — понимая что краснею отвожу взгляд. — Я не хочу и не могу…

— И можешь, и хочешь, и даже больше — ты это сделаешь, — качая головой улыбается Лена. — Понимаешь… Да, меня невероятно бесит даже Таня. Иногда я даже задушить её хочу. Но… Сам смотри, вместе нам хорошо. А теперь будет ещё лучше. И дело не в том что так положено, принято. А в том что так действительно лучше. Хотя… Короче. Я люблю тебя, люблю Таню и очень люблю нашу семью. И для этого… Для того чтобы сохранить то, что получила, я пойду на всё.

— Лен…

— Игорь, всё хорошо. Всё! Этот вопрос закрыт. Как сходил к Грибочкиной? Она к тебе не приставала?

— Приставала.

— Вот засранка! А ты? Надеюсь ты её в кабинете не нахлобучил?

— Нет…

— Надо было.

— Ну да. Пришлось давить на её совесть. От изнасилования меня спасло то, что Мария Андревна очень любит тебя. Призвал к совести, намекнул что это будет нечестно по отношению к тебе, она и успокоилась. Что?

— Что? — смотрит на меня Лена.

— Ты сказала надо было.

— Игорь,