Дракон поверженный - Питер Гамильтон

Лоренс сверился с дисплеем. Яд сумел распространиться по одной трети мышц костюма. По этой причине в другие участки мышц перестала поступать кровь. Издав похожий на рыдание стон, он отдал «Прайму» последнее приказание.

Костюм легко распахнулся вдоль грудного затвора. Болезненно крякнув, Лоренс стащил с головы шлем. Тело мгновенно ощутило прикосновение стылого ночного воздуха. Он принялся вылезать из ставшего мертвым костюма, медленно и мучительно высвобождаясь из его кокона, напоминавшего мерцающую голубоватым светом куколку неведомого насекомого. Какое-то время он просто лежал в траве, тяжело дыша и бессмысленно глядя в темное небо. Потом левой рукой принялся ощупывать израненный бок. Состроив болезненную гримасу, приподнялся и сел.

Препарат для свертывания крови оставил в самой ране тонкий слой белой пенки, которая успела растрескаться. Рана немного кровоточила. Он прижал к ней руку, надеясь тем самым остановить кровотечение до тех пор, пока не найдет что-нибудь такое, что сгодится в качестве повязки.

Немного отдохнув, Лоренс встал и огляделся по сторонам. Храм находился совсем рядом. Каждый шаг давался ему с большим трудом, и он не раз вскрикивал от боли, приближаясь к сложенному из камней сооружению. Когда Лоренс оказался примерно в метре от него, то увидел, что в ярусном фундаменте имеется уходящая вниз лестница. Откуда-то снизу, видимо, от ее подножия, струился слабый свет.

– Так я и знал, черт побери! – пробормотал Лоренс.

Спускаясь вниз по ступеням, он то и дело останавливался, привалившись к стене. Лоренс понял, что лишается последних остатков сил. Дермагель, блокирующий рану, сочился тоненькой струйкой, оставлявшей крошечную неровную дорожку на каменной поверхности. Внизу Лоренс увидел небольшую пустую комнату, располагавшуюся прямо под центральной частью храма. Прямо перед лестницей находилась металлическая дверь. Она мгновенно распахнулась, стоило ему лишь приблизиться к ней. Открылся вход в кабину лифта. Лоренс, прихрамывая, шагнул в нее и увидел на стене панель управления с двумя кнопками. Он нажал нижнюю, и кабина поплыла вниз.

Лифт опускался вниз, издавая слабое гудение. Вскоре дверь открылась, и взгляду Лоренса предстало просторное помещение в форме полусферы со стенами из композитного материала темно-медного оттенка. Лоренс сделал шаг назад, не думая о том, что его уже могли заметить. Ему нужно узнать лишь местонахождение того, что он хотел отыскать в этих краях. Только и всего. Все остальное больше не имело никакого значения.

В центре помещения находилось возвышение молочно-белого цвета, выполнявшее скорее всего роль алтаря. На нем покоился продолговатый пепельно-серый камень, поверхность которого была изрыта ямками и испещрена черными пятнами. Центральную его часть покрывала какая-то золотистая сетка. Ближний к лифту край камня был аккуратно обрублен и отполирован. В нем виднелись вкрапления крошечных искрящихся кристалликов аквамарина.

Лоренс, ничего не понимая, рассматривал комнату с алтарем.

Перед пьедесталом стояли две молодые женщины. Старшая из них печально улыбнулась ему и сказала:

– Добро пожаловать в Храм Поверженного Дракона, Лоренс. Ты помнишь меня?

Лоренс слабо улыбнулся в ответ и потерял сознание.

Пробудившись, Джозеп первым делом попытался привести мысли в порядок. Пару секунд он не открывал глаз, оценивая положение, в котором оказался. Джозеп лежал на чем-то вроде кушетки. Одежды не было, обнаженная кожа касалась какого-то материала. Впрочем, что-то на нем все-таки было надето. Оказалось, что это спортивные трусы. Запястья холодили металлические браслеты, удерживавшие руки на расстоянии примерно пятидесяти сантиметров друг от друга. Что-то вроде наручников. Ноги оставались свободными. На закрытые веки падал искусственный свет. Откуда-то издалека доносились звуки, типичные для здания, в котором всегда много людей.

Когда д-переписанные нейроны Джозепа попытались найти либо его инфобраслет, либо узел местной базы данных, он почувствовал лишь какие-то разрозненные отдаленные сигналы, находившиеся ниже обычного порога восприятия. Это частично напоминало ощущение заглушённого каким-то образом электромагнитного спектра. Джозеп приписал эти странные ощущения действию газа, который противник использовал для того, чтобы временно нейтрализовать его. Скорее всего действие этого вещества еще не закончилось и продолжает влиять на его нервные клетки.

Наконец Джозеп открыл глаза. Он находился в камере размером четыре на четыре метра. Окон не было. Помещение вызывало ассоциации с комфортной темницей. Джозеп лежал на широкой скамье, расположенной напротив массивной металлической двери. С потолка на него был устремлен бесстрастный глазок видеокамеры.

Камеры в управлении службы безопасности космопорта практически ничем не отличались друг от друга. Видимо, он все еще остается в здании космопорта, план которого ему хорошо известен. В таком случае сохраняется шанс на побег. Мысль о побеге вызвала новую ассоциативную цепочку. Джозеп ничего не знал о лифте. Должно быть, здесь оказалась система сигнализации, которой не было в тех файлах, к которым они имели доступ, планируя операцию. Скорее всего руководство «ЗБ» незаметно и аккуратно установило ее после того, как корпорация взяла под контроль весь административный корпус. И все же, если это действительно так, «Прайм» все равно должен был обнаружить ее.

Зная, что за ним наблюдают, Джозеп нарочито медленно приподнялся. Лицо его приняло недоуменное выражение. Он сел, нервно приглаживая волосы. Наручники затрудняли движения. Он сердито посмотрел на них.

– Что за чертовщина?..

Никаких объяснений с чьей-либо стороны не последовало. Джозеп неуклюже прошлепал к двери, чувствуя босыми ногами холод пола.

– Эй! – позвал он и несколько раз сильно ударил в дверь. – Эй, что здесь происходит?

На костяшках пальцев остались ссадины от ударов о двери лифта. Зря он это сделал. Если они измерят оставшиеся на дверях вмятины, то смогут определить ту огромную силу, с которой он наносил удары. Это вызовет к нему особый интерес землян. Впрочем, они и в любом случае им заинтересуются. Нельзя позволить им слишком дотошно осмотреть его. Секвенсеры моделирования внешности следует защитить любой ценой.

Джозеп доковылял до скамьи и сел. Удивляться нечему – это стандартная процедура. Узника сначала заставляют понервничать, мучают неизвестностью, начинают ломать его волю с первых минут пребывания в камере. Впрочем, подобных жестокостей он не страшится. Однако нужно решить, как вести себя дальше. Все то время, пока Джозеп был без сознания, д-переписанные клетки его лица сохраняли прежнюю форму. Значит, у него все еще лицо Скета Магерсана. К этому времени «ЗБ», должно быть, уже проверили имеющиеся у них сведения о настоящем пилоте. Следовательно, им уже известно, что налицо попытка серьезной диверсии, предпринятой против них группой движения сопротивления.

За допросом непременно последует медицинское обследование, возможно, полное сканирование мозга. Модификации д-переписи были весьма незначительны, однако при сканировании подобного рода слишком велик риск выявления его истинной сути. Кроме того, Джозеп был не вполне уверен в том, что сумеет выдержать воздействие психотропных препаратов. Его д-переписанные нейроны отнюдь не всемогущи, а у «ЗБ» за долгие десятилетия накоплен очень большой опыт борьбы против групп сопротивления на десятках самых разных планет. Сейчас они располагают чудовищной силы методиками насильственного выкачивания информации.