Что может армия - Дэвид Марк Вебер

— Извините, что мы опоздали, — ответил Рейзингир. — Однако сэр Леймин сказал, что мы должны выдвигаться сразу после того, как доберемся сюда.

— И он не ошибся, — согласился Бейлейр. — Не знаю, кто командует на другой стороне, но кто бы это ни был, его голова гораздо меньше засунута в задницу, чем я мог бы пожелать!

— Введи меня в курс дела, — сказал Рейзингир, и Бейлейр пожал плечами.

— Мы окапываемся на главной позиции вон там. — Полковник мотнул головой на запад, вниз по руслу большой дороги, и Рейзингир кивнул. Он прошел сквозь стук топоров, мотыг и лопат по пути к нынешнему командному пункту Бейлейра. — Инженеры майора Чернинко были находкой, но у нас и близко не будет того времени, которое мы должны были потратить на подготовку к основной вечеринке. Нет, если судить по этим ублюдкам, которые идут на нас.

Рейзингир снова кивнул. 4-й конно-инженерный батальон майора Брадлея Чернинко был придан 2-му корпусу специально с целью помочь его конной пехоте окопаться до того, как на них обрушатся основные силы армии Шайло. Технически конные инженеры сами по себе не были боевыми подразделениями, хотя любой, кто хотел с ними сцепиться, мог попробовать. Однако в данный момент они были заняты именно тем, что должны были делать, и Рейзингир слышал непрерывный треск деревьев, когда инженеры валили их верхушками в сторону врага. Случайный гром взрыва подсказал ему, что они также использовали порох, но звуки боя с востока подтвердили оценку Бейлейра, что у них не будет времени, чтобы сделать это должным образом.

— Мой третий батальон прикрывает подходы, — продолжил полковник, на этот раз махнув рукой на восток. — Майор Брейтан пока проделал чертовски хорошую работу, но сейчас у него три из четырех рот, и они все еще упорно трудятся. Начнем с того, что это была почти полностью кавалерия. Легкая кавалерия тоже, черт возьми. И деснаирская.

Он сделал паузу, встретившись взглядом с генералом, и Рейзингир поморщился. У столкновения с деснаирской кавалерией были свои преимущества, по сравнению с их доларскими коллегами, потому что доларцы усвоили много уроков на собственном горьком опыте. Они были значительно более осмотрительны, чем деснаирцы, у них было больше огнестрельного оружия, а их вооруженные арбалетами драгуны могли наносить сокрушительные удары. Но только около четверти их кавалерии были драгунами, в то время как вся деснаирская легкая кавалерия — а также две трети средней кавалерии империи — была вооружена конными луками. И какими бы ни были другие недостатки имперской деснаирской армии, ее лучники были хорошо обучены и точны.

И не особенно стеснены в средствах.

— Проклятые деревья чертовски мешают нам вести огонь, — сказал Бейлейр, — и их чертовы луки намного лучше подходят для этой местности, чем арбалеты. Ублюдки также становятся умнее в том, чтобы не превращать себя в мишени. — Он на мгновение обнажил зубы. — Полагаю, из винтовочных пуль получаются неплохие учителя.

И тот факт, что противником была легкая кавалерия, без наполовину бронированных деснаирских тяжеловесов или даже кольчуг средней кавалерии, означал, что они будут быстрее и проворнее, — мрачно подумал Рейзингир.

— Они постоянно оттесняли моих парней, — признал Бейлейр. — Конечно, это было понятно с самого начала, но они продвигаются сильнее и быстрее, чем мы планировали. И примерно двадцать минут назад я получил сообщение от Брейтана. Он видит справа от себя среднюю и тяжелую деснаирскую кавалерию, к югу от главной дороги, и один из командиров его рот докладывает о том, что похоже на доларскую пехоту, приближающуюся по дороге с востока.

— Пехота, — повторил Рейзингир, и выражение лица Бейлейра стало мрачным.

— Это то, что говорит Брейтан, и отчет пришел от капитана Охалирна — Мерита Охалирна, командующего ротой В. Он молод, но он бы не сообщил о пехоте, если бы не был чертовски уверен, что действительно видел это.

Челюсть Рейзингира сжалась. Достаточно плохо, что передовые части Бейлейра уже вступили в контакт с кавалерией; если же у армии Шайло достаточно близко была пехота, чтобы броситься в атаку….

— Хорошо, — сказал он. — У меня есть два батальона 11-го, готовые встать по обе стороны от вашей блокирующей позиции. Я собирался оставить два других батальона полковника Хаскинса на главной дороге в качестве резерва, пока не прибудет 12-й, но, похоже, у нас нет времени на подобную ерунду. Как только подойдут 3-й и 4-й батальоны, я тоже разверну их. К северу или к югу от главной дороги, как думаешь?

— На севере. — Бейлейр не колебался. — На самом деле они сильнее давят на юг, но у меня есть второй батальон, удерживающий этот конец линии, и местность на той стороне лучше. Однако оказалось, что там, слева, у нас много мертвой земли. На самом деле я не знаю, насколько это плохо и как далеко это простирается, но если другая сторона обнаружит это, они могут подобраться намного ближе, чем кому-либо из нас хотелось бы.

— Имеет смысл. И поскольку ты держишь руку на пульсе здесь, а это твои ребята там, в лесу, я оставляю тактическое командование за тобой, пока мы не вернемся на главную блокирующую позицию. Но выиграй мне столько времени, сколько сможешь. 12-й отстает от Хаскинса почти на час.

— Понял, сэр, — гримаса Бейлейра смешала ухмылку и рычание. — Мы уже дорого обошлись этим ублюдкам, и мы обойдемся им чертовски дороже, прежде чем вашим парням придется поздороваться с ними.

* * *

Лица вокруг сэра Рейноса Алвереза выглядели ничуть не счастливее, чем он себя чувствовал, но, кроме сэра Алджирнана Хейтмина, который командовал одним из средних кавалерийских полков графа Хеннета, большинство из них выражали мрачное согласие.

— Полковник Глинфирд, полковник Тимежа и полковник Пинхало хорошо поработали, — сказал он. Он посмотрел на сэра Селвина Пинхало, единственного из трех полковников легкой кавалерии, кто был достаточно близок, чтобы присоединиться к этому поспешному военному совету. — Они заплатили высокую цену, — продолжил он, спокойно встретившись взглядом с Пинхало, — и это не тот бой, к которому готовили их людей. Я точно знаю, как много мы от них просили, и никто не смог бы дать нам больше, чем они.

Пинхало на мгновение оглянулся, затем кивнул в знак согласия, и Алверез кивнул в ответ. Он по-прежнему не особенно заботился о деснаирцах, особенно о деснаирских старших офицерах, но кавалерия упорно сражалась с раннего утра до вечера, и они заплатили кровью, чтобы отбросить еретиков назад почти на три мили. Оценки потерь обычно были высокими в середине боя, и это должно было быть особенно верно, когда бой проходил на такой заросшей деревьями, труднопроходимой местности, но он был бы удивлен, если бы три полка в сумме не потеряли по крайней мере шестьсот или семьсот человек. Это был тридцатипроцентный показатель потерь, но они продолжали атаковать, упорно наступая. Что бы ни было не так с деснаирскими взглядами или доктриной, в деснаирском мужестве не было ничего плохого.

К сожалению, для Алвереза это прозвучало так, как будто еретики планировали быть отброшенными назад, хотя получить что-либо отдаленно похожее на достоверную информацию было чертовски трудно. Это было достаточно плохо на открытой местности, где человек мог, по крайней мере, надеяться увидеть свое ближайшее окружение, а посыльные из подразделений, контактировавших с врагом, имели приличные шансы найти вышестоящих офицеров. Единственной хорошей вещью в этой местности было то, как знали все его подчиненные, что его штаб-квартира фактически должна была располагаться на главной дороге, которая оказалась единственной легко узнаваемой особенностью местности в радиусе пятидесяти миль. Одной мысли о том, что испытал бы любой из его посланников, пытаясь найти развернутые формирования в этих задымленных лесах, было достаточно, чтобы вызвать у него кошмары.