Черная Принцесса: История Розы. Часть 1 - AnaVi

и сообща и если это, конечно, таковым и можно было еще назвать при условии общности и за Влада же и Егора против же, неожиданно, Никиты, скорее же как раз таки и обозвать: «Слезь с капота! Не издевайся хоть над этой красотой и произведением-творением авто-икусства, не ценитель прекрасного… тела, а только лишь души. Так хочешь провалиться и прямо заценить изнутри, как и Жека… по внутренностям пройтись?». «Это твой фетиш — машины, а не его! Да, Егор?». «Подзатыльник». «Ай!». «Я же сказал: слезь. Не послушал — получил». «А, то есть я виноват, что ты меня ударил?». «Нет, ты виноват в том, что не послушался и остался сидеть. А я же, да, что ударил. Но и каждый же из нас при этом остался при своем, сбалансировав же и уравновесив, стабилизировав атмосферу вокруг… своей же болью: я — моральной, ты — физической. И… не за что, Егор». «Так и выглядит романтизация…». «Нет, так выглядит: реализм и фатум. Да и если он об этом не говорит — это не значит, что этого нет, как и что его же это самого никак не интересует и не волнует… Ты его вообще слышал до этого хоть раз или все слушал? Нет-да? Ну тогда начни же и здесь уже смотреть и видеть, как он продолжает следить за твоими передвижениями по его же машине, чтобы ты только не поцарапал ее, если уж и не загрязнил». «Спелись, блин! И давно?». «Да недавно…». «Ага. В прошлом или позапрошлом веке…». «А может, и поза-поза-прошлом… Да и какая разница, если все это время — душа в душу?». «Пока кто-то и кого-то не задушит». «Большая разница! Ведь и даже в этом: похожи в разнице и в разницах — одно». И, качнув головой, поняв, что мужчина сейчас явно не настроен говорить, а только лишь следить и за все теми же, следом глянул на шатенку, что все еще пребывала в его руках. — Ну а ты, Карин? Захотела позвонить — позвонила. Нечего же вообще у нее разрешения спрашивать, еще чего! Ведь и всегда ответом будет один отказ вида: сами с усами. А у тебя же и так же должна быть лишь своя голова на плечах и…

— …такая же камера в сумке! — Покивала в такт ему головой Карина и вымученно-небрежно прикусила свою нижнюю губу. — Помню. Да. Я… Прости, но…

— Когда я только же еще собирался брать к себе трех парней… — взял тут же слово Александр, решив помочь и дать время подобрать свои стушевавшейся и сжавшейся, вжавшейся чуть больше и тем самым же в него самого девушке, выйдя на подмогу и параллельно еще вернув же свой огонь себе и на себя же с нее. Успокаивая так же и тем же самым ее пока еще и внутренний штиль, но и вот-вот же готовый прорваться наружу и стать почти что смерчем, сносящим все и все на своем пути: не только собой как и самим же потоком воздуха-ветра, но и фейерверком глазури, кондитерской посыпки и сахарных леденцов в нем. — Мальчишек же еще, да… И на тот момент! Трех детей… Я, конечно же, мог и ожидал всего… да и был же готов… пусть и не ко всему же, но и к чему-то же из того… Но и точно же не того и не к тому, что промах окажется с четвертой и… девчонкой! И в самой же этой девчонке… Но и что уж теперь там и греха-то таить — не уследил, да! Не приноровился… Не успел и переключиться! Что уж говорить и за то так же теперь, что она и сама не так часто последнее время к нам заходила, чтобы…

И, оборвав сам же себя и свою же фразу в секунду, повис над девушкой, не находясь же опять же и достаточно для этого рядом при этом, не хуже и той же самой паузы параллельно — хорошим таким жаром и солнечным же зноем в зените. Так же и тут же подвешивая и уже их общее состояние не стояния на момент же в еще большем напряжении, на манер же пока и некого же еще предупреждения: «Еще чуть-чуть — и будет взрыв. Еще же одно лишнее слово, а там и такая же лишь мысль — и полыхнет все».

— Я даже голову поднимать не буду! — Прогундела куда-то в грудную клетку Жени София, вжав голову вместе с шеей в свои же плечи и жмурясь же еще при этом наравне до цветных кругов перед глазами. Будто и так можно было сейчас уже точно проснуться и избавиться от этого всего кошмара, нависшего же пусть и вновь, но и уже так же ведь буквально и в одном, главном по значимости и порядку одновременно лице, так еще и здесь, над ней и при всех. Но нет, это была же вновь реальность. Которой и совершенно ведь неважно, что в ней она так и не проснулась же еще до конца, не отойдя же еще так же от прошлого и не разлепив все те же глаза. — Но и все-таки еще поимею немного наглости и попрошу: «без лишней дырки в голове, пожалуйста». Тут… в ней и мне… и с имеющимся количеством их нормально! Пусть и при нечетном же качестве… И все же!

— Действительно, наглость! — Хмыкнул незамедлительно-назидательно русоволосый и, подтолкнув себя вновь, как и Карину же к Софии, водрузил на ее шею свою свободную сейчас от ее же подруги правую руку. Не сжимая. И не пока. Просто придерживая. Одновременно же еще, и чуть отведя же ее к себе влево, не выводя и уже пока из рук брата, удерживая на месте перед ними же уже всеми. Чтоб даже и не думала еще и уходить в себя, убегая вновь же и от них, еще и повадившись же ранее делать это и с самим же Женей на его же буквально пусть и внутренних еще тогда собственных глазах. Но и здесь и сейчас же уже внешне — по всем же фронтам. Вот поэтому-то, собственно, немного и отвел ее, как и третировал его самого своим же серьезным серым боковым взглядом по правую от себя же сторону, не имея же возможности уже и вновь же пока так же и его же еще обхватить, только и с ним же теперь и сжав для своего же и уже порядку. — Но… так и быть, придумаем что-то другое! С