Искушение временем. Книга 1. Не ангел - Пенни Винченци

— Наверное.

— Похоже, нам обоим не очень-то везет в любви, — подытожила ММ.

— И тебе тоже? — быстро взглянул на нее Джек.

— Ну, ты же знаешь.

— Да. И… Оливеру?

— Ой, вот об Оливере давай-ка лучше не будем говорить, — предложила ММ.

— Ты… тоже все знаешь?

— Да, тоже знаю. Не могу даже выразить, какая это гадость.

— Я вообще не понимаю, почему он не вышвырнет ее на улицу, — воскликнул Джек.

— Ну, это уже слишком, Джек. Но он ведет себя так, точно он святой и прощает ей все. Он даже слышать ничего не хочет. И это меня раздражает. Не могу понять почему.

— Я тебе вот что скажу, — заключил Джек, почти озорно улыбнувшись, — очень трудно быть младшим братом святого.

Гай Уорсли чувствовал, что сейчас расплачется, пока тащился обратно по дороге на станцию. Теперь уже не оставалось никаких надежд на то, чтобы прекратить дело Лотиана, спасти «Литтонс». Ну и гадюка. Даже не соизволила позвонить ему. Обнадежила и разговаривала так дружелюбно, так любезно. А сама… тварь какая. Ему просто не верилось, что она могла так поступить. Однако что теперь возмущаться? Это не поможет. И выхода больше нет. Книга пойдет в макулатуру, ему придется вернуться к репетиторству, и даже если он еще что-нибудь напишет, с такой репутацией его не примут ни в одном издательстве. Хорошо еще, что он ничего не рассказывал Оливеру Литтону, не обнадежил его. По крайней мере, этим он избавил себя от необходимости оправдываться перед ним теперь, когда очутился в прежнем положении. А может, даже в худшем.

Он вздохнул. Действительно было жарко. Он поискал глазами какую-нибудь палатку поблизости, где можно было купить лимонаду, и пожалел о том, что отказался от предложения миссис Бартлет. Но, похоже, рядом ничего такого не было. Только бесконечные ряды ухоженных домиков. Как же Гай не выносил все эти предместья! А ведь, наверное, ему самому придется жить в таком доме. Да еще и не в столь благоустроенном. А он-то радовался, думал, что разбогатеет на «Бьюхананах» и сможет купить себе добротный большой дом в деревне. Это был такой шанс!

— Мистер Уорсли?

Гай обернулся. Перед ним стояла молодая женщина довольно стильной внешности, с длинными светлыми волосами и в старомодной юбке ниже колен. Она с трудом переводила дыхание — наверное, бежала, пытаясь догнать его.

— Да, — сказал он, — я Гай Уорсли.

— Сюзанна Бартлет. — Она протянула ему руку. — Я почему-то сразу подумала, что это вы. Наблюдала за вами из-за куста. Извините меня за всю эту историю. — И улыбнулась ему, увидев, как он смутился. — Послушайте, давайте сядем на поезд и отъедем куда-нибудь немного подальше, например в Кью или еще куда. Выпьем кофе. Я не хочу, чтобы родители или кто-то из знакомых видели нас.

— Но… я что-то не совсем понял, — опешил Гай, — я решил, что вы намеренно не пожелали видеться со мной.

— Я не хотела, чтобы кто-то знал о нашей встрече, — и она сно ва странно улыбнулась, — а потом я потеряла номер вашего телефона, поэтому пришлось ловить вас здесь. Я такая растеряха и вообще… Ну пойдемте, вон станция. Только у меня нет денег, вы можете купить мне билет до Кью?

В это мгновение, попроси она, Гай охотно купил бы ей билет и до Австралии.

Барти с трудом добралась до своей комнаты, Джайлз помог ей подняться по лестнице, снять туфли и лечь на кровать. Потом он спустился на кухню, чтобы попросить прислугу приготовить ей чаю и извиниться за беспорядок в холле.

— Ничего, ничего, я все вымою, — сказала Мэри. — Вот ведь бе да какая, как она переживает, бедная девочка. Мать-то ведь одна, другой не будет. Ступайте к ней скорее, мистер Джайлз. Ваши сестры ушли, няня тоже — будь она дома, она бы позаботилась о девочке.

Джайлз тихонько постучался к Барти и вошел с подносом в руках. Она лежала, глядя в потолок, глаза ее уже были сухи, но теперь ее колотила дрожь, так что зубы стучали, несмотря на жаркий день.

— Барти, ты должна рассказать мне, что случилось, это просто необходимо, — попросил Джайлз. — Это только из-за смерти мамы — извини, что я сказал «только», — или есть другая причина, и могу ли я чем-то помочь?

Барти молча покачала головой и довольно неохотно отпила из чашки.

— Спасибо, Джайлз, — проговорила она, — но я действительно хочу побыть одна. Не обижайся.

— Хорошо, — согласился он, — если я тебе понадоблюсь, я в саду. Сейчас такая жара, что дома сидеть невозможно. Хочешь, я скажу маме, чтобы она пришла к тебе?

— Нет, — вдруг выкрикнула Барти так, что Джайлз опешил. — Я не хочу ее видеть.

— Ладно. Тогда постарайся заснуть. Это пойдет тебе на пользу.

На пороге он еще раз обернулся. Барти натянула на себя покрывало, прямо на голову, и отвернулась к стене. Очевидно, с ней все-таки случилось что-то очень серьезное. Джайлз подумал, что, наверное, Билли знает. Когда он вернется, надо будет его спросить.

— Признайтесь, ведь вам хотелось услышать вовсе не о жизни студенток во время войны, так ведь? — хихикнула Сюзанна.

— Ну… в общем, и об этом тоже. — Гай покраснел. — Правда. Но…

— Но, скажем так, еще больше вас интересовала именно моя жизнь. Даже в кое-каких подробностях. — Она хитро улыбнулась. — Мистер Уорсли, я, наверное, кажусь вам немного странной. Даже эксцентричной. Но я отнюдь не глупая женщина.

— Я не считаю вас глупой, — сказал Гай. — Напротив, вы мне сразу показались чрезвычайно умной.

— Да, я довольно умна, — слегка рисуясь, заметила она, — но у меня тоже есть свои… проблемы. Эмоционального характера. Однако это вам не интересно.

— Как раз это мне и интересно, — возразил он. И тоже улыбнулся. — Если вы хотите рассказать об этом, я с удовольствием вас выслушаю.

Сюзанна оказалась очень милая, просто очень. Они сидели в кафе у реки, солнце играло на воде и на ее светлых волосах, воздух был ласковым и теплым. Как она сама. Если бы не «Бьюхананы», Гаю ни за что не удалось бы познакомиться с такой умной и славной девушкой.

— В общем… у меня был очень сильный нервный срыв. В год окончания университета. Это привело к тому, что я стала учиться гораздо хуже, чем раньше, а потом началась страшная депрессия. Я… видите ли, я сделала очень большую глупость.

— Неужели попытались покончить с собой? — спросил Гай.

Странно посмотрев на него она продолжала:

— Мне долгое время пришлось пролежать в больнице. В конце концов я все же окончила курс и стала вести сравнительно нормальную жизнь. Но мне… понимаете, приходится постоянно принимать лекарства. И считается, что мне не справиться с нормальной работой. Малейший стресс, и я… — Она смущенно улыбнулась. — Так что я вынуждена пока жить дома с родителями, которые обращаются со мной как с ребенком. Вот поэтому мы и здесь, а не у нас в саду. И это первая причина.