Не забирай мое счастье - София Александровна Ларина

В школе я так и не завела себе друзей, так как все меня обходили стороной, называя девочкой мажоркой, потому что за мной следовала охрана. Хотя школа, в которой я училась, была элитной, и там обучались, в основном, дети из богатых семей. Возможно, они чувствовали, что я не такая как все, и поэтому не водились со мной. А возможно, меня судьба оберегала от этих надменных и самовлюбленных детишек.

Училась в школе я довольно, таки, хорошо, несмотря на то что, много времени уделяла своей любимой работе. Чего не скажешь об одноклассниках, которые вечно торговались с учителями за оценку. Позорники! Нисколько не жалею, что не пошла с ними на выпускной.

Отсюда можно сделать вывод, что общение со школьными сверстниками было на нуле, и довольствовалась я лишь физиономией двоюродного брата Влада Ларионова. Он сын моих дяди Максима и тети Нины, которые, по совместительству являются моими крестными.

С пеленок мы росли вместе. Вместе ели, вместе играли и вместе ходили на один горшок. В общем, все всегда вместе…

Лишь школы у нас были разные, так как Влад в подростковом возрасте иногда не контролировал своего зверя и ему года два, пришлось поучиться в спецшколе, которую образовали мама с тетей Ниной. Это их детище, которое в итоге распространилось практически на весь континент.

В таких школах учатся оборотни разных каст, и даже волки. Мама на этом настояла, хотя папа изначально был против. У него особый пунктик на волках, хотя ему приходится работать со многими из них. Тут я его конечно не понимаю. В итоге он все же принял идею мамы — разве он может перечить Темной Алине Егоровне? Нет, он слаб перед ней! Если моей маме что-то взбредет в голову, ее не переубедить, даже отцу.

В спецшколу вместе с Владом я не пошла — не было смысла. Ведь я с детства полностью контролировала все свои изменения и была предельно осторожной, да и в принципе никто не настаивал.

Мне предоставили возможность делать собственный выбор и дальше. С детства мама приучала меня к самостоятельности, позволяла самой принимать решения, какие бы они не были. Она всегда твердила, что выбор должен быть мой и только мой. Она лишь заручилась своей поддержкой и не лезла в мои дела. Чего, конечно, не скажешь о папе…

Его тотальный контроль иногда добивает. Пару, тройку раз я сбегала от охраны, в знак протеста. Но папу это не останавливало, мало того он демонстративно увольнял телохранителей, которые умудрились прозевать меня. При этом говорил, что каждый мой выбор несет за собой последствия, и что в следующий раз я должна хорошо подумать, перед тем как его совершить. В итоге мне стало стыдно перед сотрудниками за свои поступки, и я больше так безрассудно не решала судьбу своей охраны.

Но год назад, я все же убедила своего отца, бросить эту затею, и убрать телохранителя, напомнив мамину историю. Только так я повлияла на него и ослабила отцовский контроль, ведь это его больная тема. Он убрал конвой, но вместо этого, приставил ко мне Влада — моего брата, что не на много облегчило жизнь. Но пусть лучше со мной ходит родной человек, с которым я хоть могу общаться, а не безмолвная статуя с суровым видом.

Последние два года папа особо не появлялся на работе — руководил на расстоянии, лишь в самые безвыходные ситуации он посещал «Лигу». Все это время он проводил с мамой, ведь она забеременела второй раз, и он очень переживал по этому поводу. Ему было очень страшно за нее, ведь мои роды ему дались очень тяжело, и насколько я знаю, он не хотел больше детей. Но разве маму это когда-нибудь останавливало?

Помню папино лицо, когда мама сообщила нам на семейном ужине, что ждет ребенка. Он сидел застывший минут пять, и как на тот момент мне показалось, они с мамой мысленно вели диалог, после чего он все же подхватил ее на руки и утащил домой. Сутки мы о них не слышали, я тогда ночевала у Ларионовых.

В итоге мама родила мне братика — Левушку! Он взял папин ген. В процессе маминой беременности тетя Ева с Каролиной выяснили, что если часто употреблять кровь партнера, то возможно малыш унаследует ген отца. Что, собственно, и произошло. Мне кажется, поэтому папа и дал ему это имя. Он с гордостью называет его Львом.

Как только родился Лев, мама с папой по традиции, уехали жить в Сочи, в дом, где росла и я. Люблю это место. Чистый воздух, лес, море…

С нашим домом, связаны самые теплые воспоминания, ведь я росла в любви и заботе со всеми близкими. Кстати дедушка Егор по сей день живет в Сочи, как только я родилась, он перебрался туда, чтоб быть ближе к нам. Ларионовы также нас радовали своим присутствием. Короче, у нас большая семья, и я могу о них говорить часами.

Я не поехала с родителями обратно в Сочи, в свой любимый дом и осталась жить в Москве, в нашей семейной квартире в «Федерации». Кстати, в квартире, которой раньше жила тетя Нина, сейчас живет Влад. Потому что как только он начал таскать девок в дом Ларионовых, дяде это, ой как не понравилось, и он мигом его отправил в холостятскую берлогу.

И вот мы с ним не только брат и сестра, но еще и соседи…

Кстати, о брате!

Я так соскучилась по Левушке, не видела его две недели. Обычно, каждую неделю я прилетаю в Сочи на выходные, чтоб провести с ним время, но в прошлый раз у меня не получилось. Мы с Котовым летали в Калининград, на особо важное здание. Уже как два года, я работаю под его строгим руководством. Но сейчас не об этом…

Я в предвкушении, увидеть свою кровиночку, осталось всего пару часов, до нашего воссоединения. У нас с ним особая связь. Нам обоим комфортно находиться вместе. Лишь рядом с братом я расслабляюсь, и в моей душе наступает идиллия. Мама говорит — это семейное. Когда-то дядя Максим для нее был якорем, он ее успокаивал, пока не появился папа.

У мамы вообще очень тяжелая и непонятная история. Ее всю жизнь скрывали от мира оборотней, и она не знала о существовании своей сущности, потому что на ней был браслет, который подавлял ее силы. И когда мама встретила папу, она соответственно не поняла, что он ее