Долг жизни - Чак Вендиг

Лея расхаживает по комнате.

Солнце Чандрилы окаймляет своим светом плотно задернутые шторы. В центре помещения беззвучно стоит голубая стеклянная голоплатформа. Лея регулярно приходит сюда в один и тот же час, ожидая входящего вызова. Хан должен был выйти на связь еще несколько дней назад, но…

Платформа внезапно оживает.

— Лея, — произносит мерцающая голограмма, обретая очертания ее мужа.

— Хан, — отвечает она, входя в зону действия передатчика. — Я так по тебе скучаю.

— И я по тебе тоже.

Однако, судя по его тону, что-то не так — голос мрачен, в нем чувствуется отчаяние. Нет, не только — еще и злость. Но дело вовсе не в Лее, даже отсюда она чувствует, что злость его обращена внутрь, подобно вогнанному в собственный живот ножу. Он злится на самого себя.

Она уже знает, что он сейчас скажет.

— Я так его и не нашел, — вторит ее мыслям муж.

Чубакка пропал. Два месяца назад Хан сообщил ей о своем намерении сделать то, чего не в состоянии сделать Новая Республика: освободить родную планету Чуи Кашиик от оков Империи. Лея просила его не спешить и как следует все обдумать, но он ответил, что время не ждет и что у него есть информация от старой контрабандистки — женщины по имени Имра. А ведь Лея говорила мужу, что ей нельзя доверять.

Похоже, она была права.

— Ты все еще во Внешнем Кольце? — спрашивает Лея.

— На краю Дикого космоса. У меня есть пара зацепок, но все как-то не радужно.

— Возвращайся домой, Хан, — умоляет его жена. — Я пытаюсь повлиять на Сенат. Если удастся убедить их проголосовать, мы сможем протолкнуть операцию на Кашиике — и, возможно, найти Чубакку и остальных. А свидетельские показания генерала вроде тебя помогут склонить их…

— До этого же не помогли.

— Значит, попробуем еще раз.

— Я вовсе не генерал, — качает головой голограмма. — Я всего лишь обычный пират.

— Не говори так. Все знают, что ты командовал отрядом Альянса на Эндоре. Тебя знают как генерала, а не…

— Лея, я подал в отставку.

— Что?!

— Я справлюсь без посторонней помощи. Это мое дело, Лея. У меня своя работа, у тебя своя. Позаботься о Республике, а я найду Чуи.

— Нет, нет, нет, погоди! Я прилечу к тебе. Скажи, где ты. Скажи, что тебе нужно.

На лице мерцающей голограммы медленно возникает грустная улыбка.

— Лея, ты нужна там. И мне ты тоже нужна там. Все будет хорошо. Я найду Чуи, а потом вернусь.

— Обещаешь?

— Обе…

Голограмма внезапно вздрагивает — Хан резко поворачивает голову, словно застигнутый врасплох.

— Хан! — вскрикивает Лея.

— Хаттов сы… — начинает он, но картинка снова моргает. — Нас ата…

Слова обрываются, и изображение исчезает.

У Леи внутри все холодеет. Только не это! Она снова начинает расхаживать по комнате, надеясь, что он появится, что прерванная связь возобновится и он скажет, что это была ложная тревога. Минуты складываются в часы, наступает ночь, но голоплатформа так и не оживает.

Ее муж где-то там. Она понятия не имеет, где именно.

И ему грозит опасность.

Лея должна его найти. К счастью, она знает, кто может ей в этом помочь.

Гравиплот скользит в тумане. Вокруг, подобно бдительным часовым, стоят массивные каменные столбы, черные как ночь и прямые, как копья. На их вершинах высечены изображения гримасничающих лиц. Далеко внизу текут потоки зеленого света, излучаемого светящимися грибами, которыми полнятся изрытые пещерами внутренности Ворлага.

Джом Барелл хватается за цепь и, перебирая руками, подтягивает плот вперед. Цепи, прикованные к торчащим из каждого каменного столба восьмиугольным креплениям, соединяют мрачных стражей между собой. У плота нет двигателей, так что он движется сквозь туман практически бесшумно, не считая еле слышного гудения репульсорных панелей.

— Не нравится мне это, — негромко говорит Джом.

— Что тут может нравиться? — спрашивает Синджир Рат-Велус, который лежит на спине поперек плота со скрещенными на груди руками. — Туман холодный, день ужасный, а сам я трезв, словно протокольный дроид. — Он резко садится. — Известно ль вам, что на «Звезде Смерти» имелся бар? Простой, без изысков, как и все имперское, да и выбор там был не ахти. Но если ты был знаком с Пилки, что наливал выпивку, он мог поделиться с тобой кое-чем из своего «особого запаса»…

— Все отлично, — прерывает его Норра Уэксли. — Все идет по плану.

Суть плана та же, что и всегда: пробраться незамеченными, захватить имперца и доставить его на Чандрилу на скамью подсудимых. Естественно, обычно для этого им не приходится проникать в стоящую на вершине горы крепость галактического работорговца…

— Да уж, — язвительно ворчит в ответ Джом. — У нас же тут прям расклад идиота. Надеюсь, что наша девочка не оплошает.

— Она не наша девочка, — огрызается Синджир. — И вообще, какая она тебе девочка, Барелл? Джес — женщина, причем ничья, и она с радостью бы выкинула тебя с этого плота пинком под зад за то, что ты везде сыплешь перхотью со своих усов.

— Она охотница за головами, — ворчит Джом, подтягивая плот к очередной каменной колонне. — А я не доверяю охотникам за головами.

Его рука невольно тянется к густым усам, которые он поспешно приглаживает.

— Да мы в курсе. И еще мы в курсе, что ты не доверяешь бывшим имперцам. Потому что ты талдычишь нам об этом как заведенный.

— А что, я должен тебе доверять? — усмехается Джом.

— После всего, через что мы прошли? Мог бы попробовать.

— Возможно, ты не понимаешь, что значила Империя для таких, как я, и почему Восстание…

— Мы тебя поняли, Джом, — вновь перебивает его Норра. — Мы все в одной лодке — в данном случае в буквальном смысле. Смотри, — показывает она.

По правому борту из тумана выплывают внушительные очертания черной, похожей на гору тени — контуры дворца со спиральными башнями и выпуклыми парапетами. Если и дальше следовать вдоль прикованной к камням цепи, плот начнет подниматься все выше и выше, к самым воротам массивного комплекса, высеченного на вершине спящего вулкана. Это дом Слассена Кенкера, он же Кенкер Красный, он же его ядовитая светлость, Надсмотрщик и Убийца врагов, принц и первый сын Ворлага, главный наследник Слассен Урла-фир Кел Кисен-ва Кенкер.

Убийца. Работорговец. Подонок.

Но они явились не за ним.