Халява для неподготовленных - Ирина Калитина

В клинике огорчились, посочувствовали, предупредили, что за качественный вариант придётся, всё-таки, заплатить.

Пациентка задышала тяжело, побледнела, рухнула на стул, прибежала начальница, испугалась, что смерть свяжут с работой медицинского центра и это ударит по его имиджу, пообещала сделать новый протез «за счёт заведения».

Обретённую, наконец, «голливудскую» улыбку назвать халявой Амалии Кузьминичне было сложно, ибо труд, потраченный на её приобретение, сопоставим с работой каторжника.

Вернувшись к прежней жизни, энергичная пенсионерка принялась обедать у родственников и знакомых. Иногда, встречались настолько любезные люди, что заворачивали ей перед уходом пакеты с едой. Летом она ездила к приятельнице на дачу, «пахала», что было сил, в саду и в огороде, за это получала свежую зелень, ягоды и яблоки.

Однако, пополнение счетов в банках происходило медленно.

Но Бог не оставил деятельную старуху, удача, снова, улыбнулась ей: умерла сестра по отцу, одинокая женщина из пригородного посёлка, где папаша-баловник когда-то бывал в командировках. Познакомились сёстры на похоронах грешника лет тридцать назад, с тех пор поддерживали отношения, поздравляя друг друга с праздниками.

Полуразрушенный домик с участком сестра завещала соседу, он помогал ей по хозяйству, а счёт в банке — Амалии Кузьминичне с условием захоронить прах рядом с могилой отца. Мать её загуляла, исчезла, тело не нашли.

На банковском счете умершей, выглядевшей при жизни, как бомжиха в обносках, питавшейся с огорода или в столовой для неимущих, оказалось более миллиона рублей. Амалия Кузьминична не удивилась, у них был общий отец, который умел «держать», по его выражению, деньги и передал это уменье дочерям. Передал умение, но не капитал, его он завещал своей последней любви, медсестре, приходившей к нему на дом делать уколы.

Сын Амалии Кузьминичны, не имевший понятия о размере наследства «нищей» родственницы, прислал специалистов из службы ритуальных услуг, пообещав возместить расходы за их высокооплачиваемый труд, просил мать не перенапрягаться.

Услышав размер вознаграждения, озвученной любезными мальчиками в чёрных костюмах, Амалия Кузьминична пошатнулась, ответила: «Нет», и собственноручно занялась перемещением тела из пригорода, кремацией, оформлением документов. Финалом деятельности стал недорогой, но, вполне, приличный памятник усопшей, полученный по какой-то льготе.

Теперь сумма на счетах Амалии Кузьминичны превысила ту, которая имелась до выхода на пенсию. Можно было бы и отдохнуть, но, когда ей позвонили из общества пенсионеров и предложили бесплатный билет в театр на утренний спектакль, она не смогла отказаться.

Зал был заполнен детьми, от их весёлого щебета звенело в голове. И это была не единственная причина, по которой она сожалела об очередной халяве.

В тот год большой мир сражался с крохотным вирусом, имеющим, если верить учёным, видевшим его через электронный микроскоп, форму короны. И неизвестно было тогда, кто выйдет победителем в этой войне. Над детьми вирус не издевался так, как над пожилыми людьми, иногда ребята не замечали, что больны.

Дня через три после утренника Амалия Кузьминична проснулась от жара, нос не дышал, горло хрипело, тело корёжило. Невидимый носитель короны вцепился в новую жертву. После экспресс-теста на дому, ей доставили бесплатные лекарства.

Мужественный, привыкший к испытаниям холодом и голодом, организм справился с ковидом, но анализ крови не понравился участковому врачу. Доктор сказала, что есть возможность пройти бесплатную реабилитацию в санатории, расположенном далеко за городом.

Прибыли туда с сыном. Узкая комнатка с двумя кроватями, телевизор — маленький, запинающийся, с рябью на экране ящик, эмалированный поддон для душа в чёрных рытвинах от отколовшейся эмали и унитаз, раскачивающийся на пьедестале. Сын предложил матери оплатить номер «повышенного комфорта», но Амалия Кузьминична довольствовалась «пониженным».

Про эту халяву она вспоминала так:

«Еда невкусная, но никто не отравился. Если бы соседка не храпела, то можно было бы и спать. А не будь на улице мокрого снега, перемежающегося с ледяным дождём, что естественно для начала марта, можно было бы подышать свежим воздухом».

Через двадцать один день Амалия Кузьминична вернулась домой утомлённая и начала тихо приходить в себя.

Всё складывалось так, что о думать халяве было необязательно, но, в почтовом ящике она обнаружила рекламный листок-приглашение на лекцию о здоровье, организаторы обещали каждому посетителю три килограмма сахара, бесплатно.

Поразмышляв о том, зачем ей, диабетику, сахар, решила от дармового продукта не отказываться, собрать на даче у подруги ягоды и сварить варенье. Первого сентября внучки пойдут в школу, она подарит им по баночке вкусного дессерта вместо того, чтобы тратиться на ненужные подарки.

Позвонила соседке по дому, и женщины, поддерживая друг друга, отправились за халявным сахаром. Сначала им предложили целебный чай. Амалия Кузьминична выпила целый стакан в надежде ещё сильнее укрепиться после ковида. Потом ловкий молодой человек рассказал доверчивой аудитории о продуктах питания и медицинских приборах, голос его, мягкий и вкрадчивый, проникал в души, расчувствовавшихся старушек. После лекции объявили о том, что каждый посетитель может купить сверхполезные товары. Под впечатлением услышанного и под напором жизнерадостных продавцов, которые, по их словам, никогда не болеют, Амалия Кузьминична приобрела пузырёк с подсолнечным маслом из сырья, выращенного в «экологически чистом регионе», по цене, сопоставимой с ценой нескольких литров магазинного, и гель для интимной гигиены. Они с девушкой — продавцом удивились, как она, вообще, обходилась без него до сих пор.

Перешли к медоборудованию. Амалию Кузьминичну усадили на стул, на колени положили прибор, от которого шло тепло, и беспокоившая её боль в суставе стала стихать.

Организаторы засуетились, предложили купить прибор, а, если не хватает денег, оформить кредит.

При слове «кредит» Амалия Кузьминична вздрогнула, будто очнулась от гипноза, удивилась, обнаружив в сумке покупки, забрала обещанный сахар и отправилась домой. Ноша оказалась тяжеловата, колено «просело» и заныло снова.

Мероприятие состоялось в четверг вечером. Утром Амалия Кузьминична проснулась с головной болью, померила давление и не знала, кому не верить: глазам или тонометру. Таких цифр у неё ещё не было.

Позвонила соседке, с той происходило то же самое.

Амалия Кузьминична приняла таблетки, никакого эффекта. Так в борьбе за жизнь прошла пятница. В субботу встревоженный сын навестил мать, та начала нечленораздельно произносить слова, часть лица окаменела. Он вызвал скорую, врачи предложили госпитализацию, предупредив, что в выходные дни в больнице работают только дежурные врачи, а заниматься матерью нужно немедленно.

Сын, через знакомых, договорился с кардиологом-профессором, который отдыхал на даче. Тот «вылетел» по скоростному диаметру в город спасать больную, предварительно попросив отвезти её на платной скорой в частную больницу, где он принимал пациентов.

В клинике сняли симптомы инсульта, провели ряд процедур, и через неделю сын забрал мать домой, предварительно