Витязь - Арина Теплова

— Мало того, он обещал, что представит тебя самому императору Александру Павловичу! — продолжала с воодушевлением Ольга Григорьевна. — И, возможно, ты станешь фрейлиной при самой императрице!

— Но, матушка, я не хочу быть фрейлиной, — глухо пролепетала Лиза, осознавая, что даже за все богатства мира, она бы не желала по собственной воле выйти за этого мерзкого старика.

— Елизавета, что говоришь?! — воскликнула Ольга Григорьевна. — Я вот, всегда мечтала побывать при дворе. А тебе выпадает такое счастье! Неужели ты не понимаешь? Ты будешь так богата, что сможешь не только покупать все, что тебе вздумается, но и ездить каждый сезон за границу на воды. И всего то, от тебя требуется — выйти замуж за Василия Дмитриевича.

— Но, он так стар.

— Не выдумывай! Ему всего пятьдесят с небольшим. И он очень хорошо выглядит. Я сказала ему, что подумаю над его предложением. Но, наверное, прямо сегодня отпишу ему, что мы согласны.

— Нет, матушка, прошу вас, — пролепетала в испуге Лиза, холодея от ужасного будущего, которое предрекала ей мачеха. Мысли девушки начали лихорадочно метаться, ища выход из этой ужасной ситуации. Петр — единственный кто мог защитить ее от произвола мачехи, находился далеко. Вторым спасительным путем был побег из дома. Но, куда бежать? Ведь, ближайших родственников у Лизы не было. А дальние жили в Польше и в Севастополе. И Лиза их совершенно не знала. Друзей у нее тоже не было, ибо мачеха держала ее под постоянным присмотром и далее усадьбы никуда не пускала ее. Единственным близким человеком для Лизы была Ольга Григорьевна. И теперь, именно она хотела разрушить ее жизнь, отдав замуж за старика, который был старше ее почти на сорок лет.

— Не уподобляйся своему неблагодарному братцу, — сказала недовольно Ольга Григорьевна. — Девятнадцать лет тебе и пора замуж. Я решила — ты выйдешь замуж за Василия Дмитриевича. Он для тебя — лучшая партия. К тому же, он обещал помочь мне оплатить все наши долги. Да, и дать денег на благоустройство имения.

— Ольга Григорьевна, прошу вас, — взмолилась Лиза и на ее глазах появились слезы.

— Елизавета, — вдруг зло заметила Ольга Григорьевна. — Ты что, хочешь огорчить меня? Я не советую тебе этого делать.

— Но, не в моих силах будет полюбить его, — пролепетала девушка и по ее щекам покатились прозрачные слезы.

— Вот еще, полюбить! Что за глупость? Я тоже не любила твоего отца, когда выходила за него замуж. Для женщины в браке любовь не главное, уж поверь мне. Главное, чтобы муж обеспечил тебе достойную жизнь. Я понимаю, пока что, замужество пугает тебя. Но поверь, пройдет время и ты смиришься со своею жизнью. Не ты первая, не ты последняя, кто выходит замуж за мужчину в возрасте. Тем более, такие женихи, даже лучше, чем молодые. Они знают, чего хотят. И поверь, Василий Дмитриевич будет любить тебя до конца жизни.

— Да уж, ведь, ему осталось совсем немного, — вымолвила Лиза. И, в тот же миг, ее щека загорелась от пощечины, которую ей отвесила Ольга Григорьевна. Лиза охнула и невольно схватилась рукой за горящую щеку.

— Как ты смеешь, так говорить со мной, несносная девчонка! Я столько для тебя сделала! А ты?! Свадьбу устроим в начале июня. Я все решила. А если посмеешь не подчиниться моей воле, можешь ступать прочь из этого дома! Только знай, обратно я тебя не приму и паспорта тебе не дам. Так что если и надумаешь бежать, то только до ближайшего исправника, уж поверь!

Из глаз Лизы хлынули слезы и она выбежала из гостиной.

Российская империя, Западная Двина,

1812 год, Июль 11

Ротмистр третьего эскадрона, Павел Александрович Корнилов, верхом на караковом жеребце, остановился на берегу реки. Обернувшись, Корнилов мрачно наблюдал за тем, как через реку, вслед за ним, переправляются верхом пятнадцать человек его роты. Едва последний гусар выбрался на берег, Павел сделал знак рукою Бибикову и, стараясь меньше шуметь, приблизился со своими людьми к густому орешнику, росшему у реки. Небольшой русский отряд старался производить меньше шума, чтобы не обнаружить своего присутствия перед французами, которые стояли лагерем неподалеку. Через некоторое время к двум ротам, присоединилась остальная часть эскадрона. Только после этого, Корнилов подал определенный сигнал и с двумя своими людьми вклинился в заросли орешника. Они вернулись спустя несколько минут, и Павел передал по живой цепочке гусар устное послание, которое через минуту достигло подполковника. Все обернули головы на подполковника Ридигера, ожидая его приказа. Ридигер, свел брови к переносице и вполголоса прочеканил:

— По словам Корнилова французов около трехсот человек. Нас чуть более сотни. Внезапность наша сила. Приказываю, порубить особо буйных, остальных взять в плен. И неплохо бы парочку ихних офицеров в штаб к Петру Христиановичу доставить. Все уразумели? — спросил он уже тише. По глазам своих людей он отметил, что его поняли и, вытянув саблю из ножен, гаркнул. — Пошли ребяты!

Эскадрон дружно закричал «Вперед», поголовно обнажая сабли, и поскакал через заросли, атакуя лагерь наполеоновских войск, который был разбит всего в десятке метров от реки.

Жарким летом 1812 года западная территория Российской империи находилась под нашествием Великой армии Наполеона. Перейдя Неман, еще в июне месяце, войска Бонапарта, в настоящее время, вклинились в русские земли на десятки верст, намереваясь за считанные месяцы покорить эту огромную, дикую наглую Россию, которая посмела отвергнуть дружбу могущественного полководца и императора всей Европы.

Павел сражался в ожесточенной кровавой схватке. Его конь умело гарцевал под ним, заученно повинуясь движениям ног всадника. Тяжелая сабля, как будто срослась с его правой рукой и рубила направо и налево. От напряжения глаза Павла уже заливал горячий пот, но он отчетливо зорким взглядом различал лица вражеских солдат. Синие ментики и доломаны его товарищей по полку, сражающихся бок о бок с ним, придавала ему силы. В какой-то момент он заметил, как из высокой палатки выбежал военный. Мундир мужчины показался Павлу слишком роскошным и щегольским для простого солдата. Смекнув, что это офицер, Корнилов ударил саблей очередного француза, появившегося у него на пути, отметив, что противник с криком рухнул, закрывая лицо, окровавленными руками. Мгновенно пришпорив коня, Павел галопом доскакал до палатки и нагнал офицера, который уже отъезжал верхом на белой лошади. Высокая, темно-синяя треугольная шляпа с красным пером и мундир украшенный аксельбантами, лишь на мгновение предстали перед Корниловым. Одним мощным ударом кулака, Павел вышиб французского офицера из седла. Упав на землю, мужчина не сразу пришел в себя. Проворно соскочив с жеребца, Корнилов вновь нанес офицеру удар в челюсть. Отметив, что противник потерял сознание, он быстро обезоружил француза и засунул за свой пояс его саблю и пистолет. Связав ему руки, его же аксельбантами, Корнилов отбросил офицера в сторону и, мгновенно, отразил удар летевшего на него солдата с саблей наперевес.