Разбойница - Фрост Кей

Не стоит так на это рассчитывать.

В этом и заключалась особенность наследника провинции Мержери. Он был грубияном, мошенником и ядовитой гадюкой, чему Густав радовался до тех пор, пока на него эти качества направлены не были. Но всегда присутствовал шанс на то, что сотрудничество может обернуться против него.

С одной стороны, весело, а с другой – страшно.

Вот почему еще в юном возрасте Густав позаботился о том, чтобы стать для наследника незаменимым. Совершал ли он подлые поступки? Да. Получил ли он власть, превосходящую власть любого другого на точно такой же должности? Да.

В конце концов, оно того стоило.

Дело в том, что Густав относился к низшему классу с каплей талаганской крови в венах. Если кто-нибудь узнает, его отправят в поле к остальным Оборотням. Вместо этого у него есть власть, золото, земли и поддержка самой могущественной провинции.

А для отброса общества больше и мечтать не о чем.

Глава вторая

Робин

Солнце едва взошло, а Робин уже неслась сквозь лес, спасая свою жизнь.

Рана запульсировала, и девушка вздрогнула. Конечно же, она получила травму во время побега. Все пошло не так, неправильно. По правде говоря, так с ней происходило уже много лет. Болезнь матери, апатия отца и смерть брата изменили все. Иногда боль от утраты близнеца становилась настолько невыносима, что она начинала мечтать о другой жизни, той, где она была единственным ребенком. Однако фантазии не давали передышки от чувства потери, преследующего ее изо дня в день.

Но ничего из этого теперь не имело значения.

Сейчас главное – уйти от нападавших, а не рухнуть на лесную землю. Из плеча текла кровь, а перед глазами все плыло. Робин споткнулась, но устояла на ногах. Если она сейчас упадет, то, скорее всего, больше никогда не поднимется.

Слишком рано умирать. Продолжай идти вперед.

В жизни ей пришлось через многое пройти, чтобы оказаться именно здесь, и столько всего еще предстоит сделать. Робин с успехом сражалась на войне вместо своего погибшего брата и не собирается умирать вот так. Неудивительно, что никто в полку не догадался, что она женщина, выдающая себя за брата ради того, чтобы ее стареющий отец не пошел воевать. Волна обжигающего стыда окрасила красным и без того раскрасневшееся лицо Робин. Что скажет папа, когда вновь увидит ее? Выгонит из дома? Неужели она навлекла позор на их семью?

Она посмотрела наверх и сквозь ветви деревьев увидела светлеющее небо. Дыхание застывало в воздухе, формируя облачка.

Если он увидит тебя снова.

Покачав головой и превозмогая боль в плече, Робин побежала вперед, обгоняя своих потенциальных нападающих.

Никаких сомнений быть не может. Робин должна снова увидеться с отцом. Она обязана вернуться домой.

Если не вернется, то сама себе подпишет смертный приговор.

Капитан полка считал, что Робин пала в бою, а значит, земли ее семьи и все их владения теперь в опасности. Уж очень сильно он наслаждался чужим горем, чтобы так просто держать при себе такие ужасные новости.

Робин не могла такого допустить. Необходимо защитить семью. У нее не осталось другого выбора: только выживание и действие. Ради семьи, своих людей и самой себя.

Когда погоня несколько поутихла, Робин воспользовалась возможностью, чтобы сделать остановку у корявого дуба. Она согнулась пополам и втянула воздух, пронзающий легкие тысячами ножей. Заморозь меня зима, как же больно.

Плотно закрыв глаза, девушка закашлялась, чувствуя влагу на губах. Резко распахнув глаза, она поежилась от вида собственной крови на земле. Проведя целый год на войне и в сражениях, она так и не избавилась от страха крови. Ее все еще так и норовило вырвать. К горлу подступила желчь, и она опустошила желудок, после потянулась к ране на плече.

Все тело пронзила агония, и Робин едва не потеряла сознание. Если при кашле появлялась кровь, то ничего хорошего не жди, уж это Робин понимала. Значит, загноившуюся рану на плече больше нельзя назвать просто поверхностным ранением. Ей нужна помощь.

И как можно скорее.

До нее донесся звук ритмичного бега, и девушка отшатнулась от дерева. Они почти ее догнали.

Стиснув зубы и превозмогая боль в теле, Робин попыталась затеряться среди тенистых деревьев. Если ей не удастся поскорее оторваться от преследователей, взойдет солнце и у них появится преимущество. Нужно добраться до той части леса, в которую не проникало слабое зимнее солнце. Она уступала в размерах и весе мужчинам, идущим по ее следам, поэтому ей просто нужно забрести туда, куда они пройти не смогут, и тогда Робин окажется в безопасности.

На какое-то время. Пока из-за травмы ей не придется снова покинуть лес.

Еще один шаг.

Для того чтобы оставаться в вертикальном положении, двигаться и находиться в сознании, Робин приходилось прикладывать немало усилий, и тело, в свою очередь, трясло от такой нагрузки.

Еще шаг, потом еще, потом еще. Еще один. Еще…

Она поскользнулась на толстом слое зимней грязи, и почти все силы ушли на то, чтобы сдержать крик, который рвался наружу. В своем изможденном, почти невменяемом состоянии она потеряла равновесие и качнулась вперед. Девушка скатилась по крутому склону леса. Слетев в овраг, она позволила стону сорваться с губ. Перед взором девушки закружились деревья и снег, и боль теперь официально записалась в ее спутники. Только она подумала, что большего уже не переживет, как падение замедлилось, а затем и вовсе остановилось.

По ее телу пробежала дрожь, а перед глазами замелькали черные пятна. Она умерла? Нет, ей все еще очень больно. Она умирала? Скорее всего. Она втянула ртом морозный воздух, от которого и без того стучащие зубы заныли.

Робин осторожно подняла голову. Стрелы разметало по земле, но лук пережил спуск. Он лежал вне досягаемости, немного потрепанный, но готовый к использованию. Висок пронзила резкая боль, и она тут же положила голову обратно, прикрыв глаза, избавляясь от вида вращающегося мира. Девушка вытянула правую руку и обхватила пальцами одну из стрел. Прикосновение помогло ей заземлиться посреди накатывающих волн боли. Но оставшись и поддавшись дреме, как того требовал ее организм, Робин встретит верную смерть.

Встань. У тебя получится. Не сдавайся. Борись.

Две слезы скатились по ее замерзшим щекам, когда она заставила себя открыть глаза и оглядеть свое тело. Плечо бросалось в глаза, но, помимо него, больше ничего не казалось сломанным. Просто невероятное чудо. Есть за что благодарить судьбу. Она сухо усмехнулась или же всхлипнула.