Джентльменское соглашение - Чингиз Абдуллаев

Словно услышав его, молодая женщина обратилась кподскочившему официанту и низким хриплым голосом попросила принести ей бутылкуводы. У нее были фигура манекенщицы, высокая грудь, длинные ноги, зеленыеглаза. И платье, выгодно подчеркивающее ее фигуру. В руках у нее была сумочкаот Луи Виттона, напоминающая небольшой вытянутый бочонок. Такая женщина могласвести с ума кого угодно.

Пятый член группы, спустившийся в салон вместе со всеми, былвысокого роста, в очках, имел широкие брови, мясистые щеки. У незнакомца быликаштановые волнообразные волосы. Одет в очень дорогой серый костюм. Дронгообратил внимание на обувь незнакомца. Такую пару шили, наверное, на заказ.

— А это кто? — спросил Дронго у журналиста.

— Юлий Каплинский, — ответил Мнацаканов, — наш местный БиллГейтс. Миллиардер, ставший таковым благодаря высоким технологиям. У него однаиз самых успешных и быстро развивающихся фирм. Он давно дружит с Парыгиным. Ноя не знал, что Мальсагов тоже входит в их компанию.

Мальсагов был одет в темный костюм, носил рубашку безгалстука. У него были серые глаза, тонкие черты лица, красивые холеные руки,крупный перстень на безымянном пальце.

Все пятеро о чем-то весело говорили, проходя в глубь салона,где находился ресторан. Мнацаканов втянул в себя воздух, поежился и поспешил кстойке регистрации, чтобы узнать, куда именно вылетает эта группа. Черезнесколько секунд он вернулся с довольной миной на лице.

— Все пятеро полетят вместе с вами в Лондон, — улыбнулсяМнацаканов. — У всех билеты первого класса, как и у вас. Теперь Тарутиной неотвертеться. Жалко, что нет фоторепортера, я бы сделал чудесные снимки. Может,попробовать на свой телефон? Как вы считаете? Незаметно смогу подойти и сделатьснимок?

— Вы меня тоже «незаметно» сфотографировали?

— Нет, — всплеснул руками Мнацаканов, — я же вам обещал. Аона актриса, публичный человек, должна понимать, что, появляясь в такойкомпании, она рискует попасть на страницы нашего издания. В раздел светскойхроники. Нет, я не могу. Никогда себе не прощу, если сейчас к ним не подойду.Извините меня…

Он поднялся и поспешил к этой группе, которая уже расселасьвокруг стола. Телохранители выстроились вокруг, чтобы не подпускать к своимхозяевам посторонних. Один из охранников остановил Мнацаканова, но, когда тотпрокричал что-то Мальсагову, его разрешили пропустить. Журналист сел за стол иначал быстро говорить, вызывая смех у присутствующих.

Примерно через две минуты все одновременно повернулись всторону Дронго. Очевидно, Мнацаканов решил похвастаться своим знакомством сизвестным частным детективом. И продолжал безостановочно говорить, попутнозадавая какие-то вопросы. Было заметно, как снисходительно относятся к немуПарыгин и Каплинский, как весело и немного пренебрежительно слушает егоМальсагов. Что касается женщин, то они, очевидно, чувствовали себя не совсемкомфортно. Было заметно, как нервирует появление журналиста, который навернякаопишет их вояж в Лондон и подробно расскажет, с кем именно они решилиотправиться в это путешествие. Тарутина почти не смотрела на журналиста, аЖанна Вебер слушала его с кислой миной на лице, хотя и смеялась над егозамечаниями.

Прошло минут десять, пока наконец Мнацаканов не понял, чтонужно покинуть своих собеседников. Он поднялся, церемонно поклонился и отошелот столика, возвращаясь к Дронго.

— Они летят в Лондон все вместе, — зашептал Мнацаканов. — Имне кажется, что у них какое-то важное дело. Но какое, они не говорят. Обычнотуда летают все вместе только на экономический форум. Но он состоялся ещеполтора месяца назад. Как я вам завидую. Может, в самолете они проболтаются ивы сумеете узнать…

— Просто собрались вместе и решили отправиться в Лондон, —предположил Дронго.

— Нет, нет, — возразил Мнацаканов, — Каплинский оченьзанятой человек, да и Парыгин не стал бы отправляться просто так в путешествие.

— Он берет с собой актрису, — напомнил Дронго, — может,хочет отдохнуть. С такой спутницей любое путешествие приятно.

— Парыгин недавно был на форуме в Лондоне, — возразилжурналист, — он мог бы взять туда с собой свою спутницу и остаться на несколькодней. Но он почему-то летит именно сейчас. Ходили слухи, что у них естькакой-то крупный совместный проект в Великобритании. Называли фамилии Парыгина,Каплинского и нашего Главного Аптекаря.

— Кого? — не понял Дронго.

— Главный Аптекарь, — улыбнулся Мнацаканов. — Нашафармацевтическая промышленность уже давно поделена между основными игроками наэтом рынке. Есть небезызвестный Брынцалов, он даже выдвигался кандидатом впрезиденты России, есть Шпигель, которого все знают как тестя Баскова, есть ещеодин деятель культуры, который тоже занимается аптеками. Но эти трое уступаютГлавному Аптекарю. Самому крупному владельцу целой сети аптек ифармацевтических заводов, главному лоббисту и известному меценату. Вы, наверно,о нем слышали — Марк Семенович Миксон. Его фотографии часто появляются в нашейгазете.

— Конечно, слышал. Но его здесь нет.

— Нет. Марк Семенович обычно летает на своем собственномсамолете. Возможно, он вылетит в Лондон отдельно от этой группы. Интересноузнать, что именно они затевают, — вздохнул Мнацаканов.

Дронго увидел, как поднялся Мальсагов и прошел в сторонутуалета. Дронго взглянул на часы. До посадки оставалось совсем немного. Лететьбудут долго. Отсюда до Лондона больше четырех часов. Он извинился и встал,проходя в сторону мужского туалета. И боковым зрением увидел, как почти сразуза ним из-за стола поднялся Каплинский. Дронго вошел в туалет и подошел кумывальнику. Каждый раз перед полетом он чувствовал себя не совсем хорошо,словно осознавая, как неприятно ему будет провести в кресле столь длительноевремя. Он наклонился, чтобы умыться. И в этот момент услышал за спиной шумоткрываемой двери. Дронго поднял голову. В зеркале он увидел вошедшегоКаплинского. Тот недовольно взглянул на незнакомца, проходя дальше. И в этотмомент позвонил телефон. Он достал аппарат из кармана.

— Слушаю вас, — громко сказал Каплинский, невольнопокосившись на Дронго. — Да, — сказал он, выслушав чье-то сообщение. — Японимаю. Конечно, я буду. Сегодня я вылетаю в Лондон, а завтра в четыре успею квам подъехать. Нет, я не смогу остаться на ужин. Но в четыре я у вас буду. Досвидания, — он убрал телефон.

Дронго достал носовой платок, чтобы вытереть лицо, и вышелиз туалета. Когда он возвращался на свое место, Мнацаканов уже беседовал скем-то из очередных гостей VIP-зала. Журналист чувствовал себя в подобномместе, словно на светском рауте. Дронго усмехнулся. Кажется, он понял, почемуМнацаканов назначил встречу именно в этом месте.

Мальсагов и Каплинский все еще не появлялись. Дронго подошелк стойке бара и попросил дать ему бутылку воды. Протянул деньги. Получил сдачу.И в этот момент рядом оказалась Жанна Вебер. Она тоже попросила бутылку воды.Девушка, стоявшая за стойкой, протянула бутылку сначала Дронго, так как онпопросил ее первым и уже успел заплатить. Дронго взял бутылку и протянул еестоявшей рядом с ним молодой женщине. Их взгляды встретились.