Нефритовая орхидея императрицы Цыси - Юлия Алейникова

— Так что, народ, руки в ноги и снова соседей трясти: бабок у подъезда, мамаш с колясками, подростков во дворе. Это я к тебе обращаюсь. — Он строго глянул на Никиту. — И давай в этот раз чтобы результат какой-то был. Полозов, ты у нас известный бабник, займешься подругами. — Максим повернулся к Диме Полозову, сидящему по другую сторону стола.

Тот обиженно насупился.

— Никакой я не бабник. Мне просто с женщинами не везет: они меня бросают, приходится новых искать.

Максим с Никитой расхохотались.

Девушки Диму действительно бросали, главным образом потому, что он не мог пропустить ни одной юбки. Серьезные отношения не складывались никак — и это при том, что он трижды подавал заявление в ЗАГС с тремя разными невестами. Две на бракосочетание не явились, третья в слезах сбежала прямо перед церемонией, когда увидела, как жених кадрит чужую невесту. Скандал был изрядный, Максим сам присутствовал и отпаивал Димину маму валерьянкой, пока Никита с Олегом Малышевым пытались вернуть невесту. Виновник драмы каялся перед родителями невесты, бил себя кулаком в грудь и кричал о вечной любви к их дочери. Невеста не вернулась. Произошло это недоразумение полтора месяца назад.

Пришлось сжалиться над Полозовым.

— Ладно, отправляйся в «Плюс видео», а с подругами я сам разберусь. Заодно встречусь с родителями покойной, врачи разрешили ее мать навестить. Все, друзья, производственное совещание окончено. Работаем.

В списке подруг убитой Лизы Шумиловой значилось одиннадцать человек. Одна подруга детства, она же троюродная сестра, три по школе, четыре по университету, остальные с прежней работы. Дольше всего Лиза проработала в НИИ Гидравлиза или как-то так, название почти непроизносимое. Около года назад она уволилась и устроилась в «Плюс видео». Стоило начать с близкой подруги, но у той телефон был отключен, и Максим решил начать с конца, то есть с бывших коллег. С коллегами из магазина разберется Полозов.

В НИИ он добрался только к двум, у сотрудников как раз закончился обеденный перерыв.

— Добрый день, девушки. — Максим приоткрыл дверь отдела и улыбнулся обезоруживающе. — Мне бы Ксению Лукину, есть такая?

Сотрудницы отдела, который на восемьдесят процентов состоял из женщин, все без исключения выпрямили спины и поправили прически.

— Я вас слушаю. — Навстречу Максиму поднялась несимпатичная девица лет тридцати, с лохматым пучком рыжих волос и массивными прямоугольными очками на носу. Очки и волосы сами по себе были ничего — подкачала владелица: бледная, кожа нездоровая, тяжелые черты лица.

— Добрый день, Ксения. Можно вас на пару слов? — Максим распахнул дверь в коридор.

Девица с подозрением рассматривала незнакомца.

— Капитан Родионов, уголовный розыск, — представился Максим и показал удостоверение.

Лукина внимательно изучила документ и без всякого интереса уставилась на гостя.

— Вы знакомы с Елизаветой Шумиловой? — приступил к делу Максим.

— Разумеется. — Она кивнула.

— Давно общались?

— На этот вопрос я отвечу только после того, как вы объясните, что случилось с Лизой.

— Ее убили.

Невозмутимая Ксения Лукина побледнела, губы ее задрожали. В следующую минуту она уже ревела в голос.

— Лиза! Как? Как это случилось? — подвывала девица, и Максим уже пожалел о своей откровенности.

— Убили дома. Зарезали. Мы ищем преступника. Вы можете нам чем-то помочь? — Он говорил, а сам смотрел, как распухает у девицы нос. Что делать в подобной ситуации — поди пойми. Утешать некрасивых девиц он не умел.

— Я… мы давно с ней не виделись. Может, месяц или больше. — Ксения изо всех сил пыталась взять себя в руки. — Нет, точно больше, с майских праздников. И почти не созванивались. Так, Вконтакте на страницу зайдешь, лайк поставишь, и все.

— Правильно я понимаю, что о ее новых друзьях, увлечениях, знакомых вы не слышали?

— Нет. В последний раз болтали о всякой чепухе: о ее новой работе, о наших тетках здесь. Ничего серьезного.

— Хорошо. Если что-то вспомните — вот моя визитка. Вы пока приведите себя в порядок, а я побеседую с Марией Денисовой и Анной Жуковой.

— А они уволились. — Ксения высморкалась в бумажную салфетку и перестала наконец всхлипывать. — Аня на прошлой неделе, а Маша месяца три назад.

— Как уволились, куда? — посуровел Максим.

— Маша замуж вышла и дома теперь сидит, а Аня другую работу нашла.

— Телефоны ваших подруг вы не могли бы мне дать? — Голос у Макса звучал обреченно: предстояла очередная поездка по жаре на другой конец города. Да, и так бывает: июнь в этом году выдался жарким.

1852 год

Весной 1852 года в Поднебесной империи отбирали спутниц жизни для юного императора Сяньфэна. В числе прочих маньчжурских красавиц в круг избранных попала эта шестнадцатилетняя девушка. Императрице-матери она чем-то не приглянулась, и ее определили в наложницы. Императору Китая полагалась одна императрица и столько наложниц, сколько душе угодно.

В придворной канцелярии ее записали как «женщину из рода Нара», без имени. Женские имена в те времена считались не заслуживающими того, чтобы регистрировать их в официальных документах. Не пройдет и десяти лет, как эта наложница, чье имя должны были забыть навсегда, станет правительницей всего Китая. На протяжении полувека она единолично будет определять судьбу трети населения планеты. Эта девушка войдет в историю под именем вдовствующей императрицы Цыси, и каждый ребенок в Поднебесной будет знать, что ее имя означает «благожелательная и веселая».

Шла вторая половина XIX века. Уже двести лет в Китае правила маньчжурская династия Цин, или Предельная чистота. Страной управлял монарх, который все важные решения принимал единолично. Должности главного министра не существовало, но была канцелярия помощников, которую пышно именовали верховным советом.

Император просыпался на заре, чтобы ознакомиться с донесениями, провести совещания, выслушать чиновников и принять неотложные решения. Донесения со всего Китая принято было рассматривать сразу после их поступления, так что очень редко случалось, что какое-то дело оставалось незавершенным по истечении нескольких дней.

Престол императора располагался в Запретном городе. Этот дворцовый комплекс в виде шестиугольника, раскинувшийся на площади более семисот тысяч квадратных метров, считался, пожалуй, крупнейшим в мире. Помимо рва, его окружала величественная стена высотой около десяти метров, с воротами с каждой стороны и массивными башнями по углам. Почти все здания в этом городе были покрыты глазурованной желтой плиткой, разрешенной одним только императорским постройкам. На солнце их крутые крыши сияли золотом. Великолепные дворцы, пышные сады, изысканные храмы, беседки, павильоны, пагоды — все услаждало взор, радовало душу и говорило о силе и могуществе Сына неба.