Маски Тутанхамона - Жеральд Мессадье

— Мой разум отказывается воспринять такое предположение, — заявил Маху.

Выражение лица Хумоса стало ироничным, если не снисходительным — он ожидал от Начальника охраны другой реакции, чего-то помимо глубочайшего огорчения.

— Где сейчас царица? — спросил он.

— В Ахетатоне. Я послал ей извещение о смерти супруга, чтобы она прибыла в Фивы как можно скорее и приняла участие в собрании Царского совета.

— Нет, я не верю в то, что царица могла совершить подобное злодеяние, — настаивал Маху. — Я знаю, как сильно она была привязана к царю. В любом случае, речь идет о крупном заговоре.

Взгляды присутствующих были устремлены на него. Все ждали объяснений.

— Этим утром был найден труп Аутиба, Хранителя царского гардероба. Смерть наступила ночью, — сообщил он. — Его убили ударом ножа в живот.

— Что все это означает? — спросил Хумос.

— Я не знаю. Возможно, это он дал яд царю и его лекарю Аа-Седхему, — ответил Маху. — И он за это поплатился — его убрали как ненужного свидетеля.

Все размышляли над этим предположением.

— Аутиб водил знакомство с сомнительными людьми, — добавил Маху.

— Как бы то ни было, я отдам приказ о том, чтобы не объединяли смерть Аа-Седхема и смерть царя, — сказал Тхуту.

Хумос кивнул.

— Где сейчас Ай? — спросил он.

— В Ахмине, — ответил Маху.

— Вы его пригласили на собрание Царского совета?

— Он больше не член Совета, — пояснил Тхуту. — Царский совет теперь неполный: царица, Майя и я.

— А Тутанхатон? — снова спросил Хумос.

— Он здесь, в Фивах, во дворце. Несомненно, ему сообщили о случившемся, как только он прибыл сюда.

— Хорошо, — бросил Хумос и встал. — Я возвращаюсь в Карнак. Вы должны держать меня в курсе всего, что узнаете.

— Мы обязательно так и сделаем, — сказал Тхуту, поднимаясь с места для того, чтобы проводить верховного жреца до двери.

Он заметил, что верховный жрец не повторяет больше своих обвинений в адрес супруги царя, и воздержался от предъявления их в адрес Ая.

На пороге двое мужчин столкнулись с заплаканным принцем Тутанхатоном. Верховный жрец нашел, что у мальчика чрезвычайно задумчивый вид.

— Как такое возможно? — спросил принц тоном, в котором звучали и возмущение, и боль. — Как?.. Кто?..

— Я как раз стараюсь это узнать, — ответил Тхуту, тронутый чувствительностью молодого принца.

Они стояли лицом к лицу достаточно долго, пока верховный жрец в сопровождении свиты выходил из дворца. Наконец Тхуту пригласил в свой кабинет брата умершего монарха.

Сможет ли он объяснить принцу, почему неотвратимо политическое убийство?

Спустя два дня осунувшийся Тхуту в своем кабинете слушал отчет гонца, спешно отправленного в Ахетатон, чтобы сообщить царице Меритатон о смерти ее супруга.

Тхуту не знал, что сказать.

— Как это — исчезла? — спросил он, наконец.

— Досточтимый господин, утром, не найдя маленького принца в его колыбели, кормилица отправилась сообщить об этом царевне. Та его не нашла. Напрасно она искала его по всему дворцу, и усилия Первой придворной, так же как и Хранительницы гардероба и всех слуг, присоединившихся к поискам, были тщетными. Наконец царевна Анкесенпаатон пошла в спальню своей старшей сестры, осмотрела комнату, после чего объявила о том, что сестра исчезла и что все усилия найти ее ни к чему не привели.

— А Хранитель благовоний, Неферхеру?

— Также исчез. Более того, в саду был найден труп, который не удалось опознать. На его голове были следы ударов.

— Но что означает вся эта история? — воскликнул Тхуту, хлопнув себя по ляжке. — Как могла исчезнуть царица, не оставив следов? Да еще и с наследным принцем?

— Ничего не знаю, досточтимый господин.

Тхуту велел своему секретарю пойти за Маху.

— Это еще не все, досточтимый господин, — снова заговорил гонец. — Пока я был там, пришли заплаканные слуги из Северного дворца, чтобы сообщить царице о том, что царевна Макетатон, ее младшая сестра, сосланная в этот дворец, была найдена мертвой в своей постели. Не найдя царицы, они сообщили об этом царевне Анкесенпаатон…

В кабинет Тхуту вошел Маху. Гонцу велели все рассказать заново. Начальник тайной охраны слушал, разинув рот.

— Ситуация становится смертельно опасной! — вскричал он. — Царь мертв, царица исчезла! Царство обезглавлено!

— Следует действовать незамедлительно, пока эти события не получили огласки, — заключил Тхуту. — Ничто из того, что было сказано здесь, не должно выйти за пределы этих стен. В течение трех дней смерть царя следует скрывать. Исчезновение царицы также должно пока оставаться в тайне — на неопределенное время.

Он попросил писаря, чтобы тот незамедлительно передал Хумосу его просьбу оказать ему честь своим визитом в связи с исключительными обстоятельствами.

— Послушай, досточтимый господин, — обратился к нему гонец. — Во время моего пребывания в Ахетатоне я узнал, что господин Ай несколькими часами раньше вернулся в Северный дворец и, обнаружив царевну Макетатон мертвой, направился в царский дворец, чтобы повидать царицу. Ее исчезновение его очень удивило. У него была краткая беседа с царевной Анкесенпаатон…

— Известно, о чем они говорили? — спросил Маху.

— Да, я тихонько расспросил кормилицу. Царевна Анкесенпаатон неуважительно отнеслась к своему деду. Она резко заявила ему, что с некоторого времени его близкие часто умирают, и повернулась к нему спиной, не поклонившись.

Тхуту не сдержал короткого смешка.

— Где сейчас находится Ай?

— Как я слышал, досточтимый господин, он тотчас же отправился обратно в Ахмин, очень разгневанный.

Маху поднялся и объявил, что немедленно отправляется в Ахетатон, чтобы раздобыть больше информации относительно исчезновения царицы и наследного принца, а также Неферхеру.

События приобретали неожиданный поворот.

Легкий бриз наполнял паруса на лодках, плывущих по Великой Реке, тем же дыханием, что и всегда. Тилапиасы, окуни и сомы кишели в мутной воде, пытаясь ухватить неосторожных стрекоз и муравьиных львов, низко кружащихся над водной гладью.

На улицах Фив, как и в Мемфисе, Гелиополисе, Абидосе и других городах, зеленщики превозносили в одних и тех же выражениях достоинства своих огурцов, салата, редиса, лука, дынь и арбузов. Торговцы пористыми сосудами и мелким песком для очистки воды воспевали замечательные свойства своей продукции.

Используя медные кольца в качестве печати и не забывая учитывать стоимость папируса, писцы в своих лавках, как всегда, занимались составлением запросов в налоговое ведомство, писем живущим вдали от детей родителям, коммерческих контрактов и любовных записок девицам или богатым вдовушкам.