Маг 8 (возвращение) Книга 1-2 - Иннокентий Белов

подводы, пока прогуляемся до Сторожки, — командую я, так как подвода моя личная, соответственно, и вещи на ней только мои сейчас поедут.

— До трактира всего-то двенадцать лиг и до Сторожки еще пятнадцать, это будет небольшая разминка перед ста двадцати пятью лигами до стоянки. В гору и уже уставшими.

А про себя думаю:

— Что не входит через голову, войдет через усталые ноги и гудящую спину во второй половине дня.

Торк отдает команду разобрать свои пожитки, все ее исполняют, кроме меня, конечно.

И точно, если, проходя мимо трактира, все только посмотрели на него, ничего не говоря, но на подходах к Сторожке два новых члена нашей группы с уже красными от нагрузки рожами переглянулись и кивнули друг другу.

Все понятно, идти так до ночлега еще три-четыре часа они не хотят, все же ребята не из разведки, такие прогулки с тяжелыми грузами на своей спине им в относительную диковинку.

Это разведке приходится все тащить на выходах на своем горбе, в лесу ничего не купишь, даже за очень большие деньги.

Гвардия обычно выступает с обозами и своей кухней, все честь по чести по нормальным дорогам.

Поняв, что намерения желающих дотошно выполнять приказы уже далекого сейчас начальства испарились вместе с потом, Торк вопросительно посмотрел на парней. Получил от новичков какой-то положительный ответ на свой молчаливый вопрос и уже тогда скомандовал развернуться, чтобы идти обратно в трактир, я же предложил сложить весь груз на телегу.

Даже Учитель посмотрел на меня с благодарностью после таких слов. Он-то вообще молчит постоянно и не участвует в разговорах, сдержанный очень человек, после жизни в сатумских реалиях таким любой быстро станет.

Или не выживет.

Меня все-таки, как теперь оказалось, именно в штат Гвардии не ввели, не знаю почему. Даже копье выдали Торку, не мне лично, поэтому я остался таким вольноопределяющимся среди военных людей.

Со своим особым статусом, вроде бы и помощник, но не под присягою, просто какой-то вызвавшийся сам доброволец-активист, используемый за хорошее знание местности, где будет вестись разведка.

Без оплаты своих услуг, просто как мобилизованный на какое-то время городом и его армией.

То есть, отдавать приказы и требовать их исполнения от меня, если судить по местным допотопным уставам и понятиям, приятель не может. Обычно все, естественно, не обращают на эти условности никакого внимания и просто приказывают гражданским, но Старший группы решил все же обратить, раз я сам не тороплюсь на перевалы.

Да еще он правильно понимает, что мне лучше знать, как двигаться к перевалам и идти дальше.

Мы подходим к трактиру, оставляем наши пожитки и оружие лежать на подводе. Дождь сегодня ожидается, придется разобрать вещи и сложить их под навесом. Лошадь с подводой загоняют на задний двор, оставляют под присмотром одного из бойцов, так сказать, на посту рядом с нашим барахлом.

Рассаживаемся за столом, заказываем себе обед и, конечно, немного пива, всего по паре кружек. Пока ждем заказанную еду, завязывается неспешный разговор, я в это время внимательно рассматриваю парней, с которыми недавно познакомился.

Торка, Учителя и еще одного разведчика, Вилсера, коренастого крепыша, я знаю хорошо. Он хоть и не входит в наш кружок, так как по званию пока рядовой, но в трактире все же бывает, за нашим столом сидит.

Пара прикомандированных из Гвардии разительно отличаются от собранных и деловитых разведчиков, таких как Торк и Вилсер. Это Хонс и Трагер, один — высокий парень, похожий чем-то на Кроса, светлоголовый и жилистый, хорошо управляется с мечом и копьем, второй — невысокий и кажущийся достаточно хрупким, темноволосый воин, специалист по стрельбе из лука и арбалета.

Машинки нам выдали уже производства нашей мастерской: как козьи ножки, так и болты. Для полной проверки, так сказать, в реальных боевых условиях.

Почему в разведку отправили именно этих двоих, а не проверенных товарищей Старшего группы, я точно не знаю, а Торк меня в этом же уверяет, что совсем не в курсе.

Я ему почему-то не верю, умение различать ложь меня не подводит, но не настаиваю на правдивом ответе.

Пока я добился одной маленькой победы, мы расположились в трактире и сегодня погуляем, тем более, сегодня седьмой день осьмицы, будет аншлаг у Сохатого.

Ради такого дела, в конце концов, и живут люди свой иногда очень недолгий срок в косматом средневековье.

Ну, еще чтобы успеть расплодиться и детей выкормить, пока те не повзрослеют.

Погуляем точно, пусть пока парни так и не думают. Я же, как опытный человек, это хорошо понимаю, тем более, жизнь так коротка и трудна в эти средневековые времена, что лучше очень торопиться, чтобы хоть немножко успеть.

С собой у меня Палантир и лечащие артефакты, возможно, будет стоять выбор между тем, что кто-то из нашего отряда умрет или я смогу его спасти, но только путем своего разоблачения, как настоящего Мага.

«Пока я сам не знаю, как поступить в таком случае, будем смотреть по обстоятельствам. Честное слово, еще не знаю», — говорю себе сам.

Впрочем, до того Великого похода Освободителей Севера и Победителей последних Магов еще примерно целый год времени. Ну, может восемь-девять месяцев.

Я сам не думаю пока раскрываться перед своими попутчиками, тем более, кто-то из них точно послан начальством в этот поход, чтобы получить правдивую информацию, как все пройдет на самом деле.

Мне и Учителю еще не доверяют безоговорочно, Торк и его подчиненный могут попасть под наше влияние и пойти у нас, пришельцев, на поводу. Поэтому и приставлены к нашей группе новые люди, ведь потребность в достоверной информации от своих прикормленных людей в Гвардии стала уже нужнее, чем боевая слаженность и возможность доверить спину надежному и проверенному товарищу.

Все, как и везде, новый капиталистический строй, как и феодальный, строится на безоговорочном подчинении и личной преданности твоих людей.

Понимаю, что народ немного скован, наверно, угрызения совести мучают всех моих попутчиков.

«Может, все же стоило сжать зубы и начать подниматься на нагорья, пусть прошли бы мы сегодня не больше десятка километров, то есть шестьдесят лиг, и заночевали в темном лесу, как самые суровые парни. Зато очень искупительно мокли бы под дождем, радуя далекое начальство. Вместо такого подвига мы теперь сидим в освещенном трактире, добром это точно не кончится, пусть мы хлебаем пока одно пиво», — такие примерно мысли мучают сознание моих попутчиков.

— После мокрой ночевки в холодном лесу кто-то может заболеть и сильно понизить мобильность нашего отряда! — говорю я всем сомневающимся. — В горы нельзя