Фанатки #2 - Яна Миа

А теперь, сидя в больничном коридоре, Мейси понимала, насколько мелкими и простыми были ее проблемы. Да, это все касалось ее жизни, ее будущего, но она уже давно приняла решение и не собиралась его менять. Эмма, к примеру, вообще не знала, что делать со своей жизнью дальше – она как-то пожаловалась Мейси, что до сих пор не выбрала колледж, потому что не знает, что ее интересует. А теперь Эмс спала под действием успокоительных: медсестра сказала, что позже к ней придет психолог – а это уже тянуло на серьезную проблему. Скай и вовсе – сама того не зная – разрушила отношения, на которых держалась не только ее жизнь, но и их общая вера в любовь, во что-то крепкое и хорошее в этом мире. Никки едва не погибла на концерте своих кумиров – и как это отразится на ней, пока непонятно. Про Джо Мейси даже думать не хотела. Потому что от нее все еще не было никаких вестей. А неизвестность всегда приводит за собой самые страшные предположения и догадки.

Так что на фоне подруг Мейси могла считать себя почти счастливицей. Вторая ночь без сна давала о себе знать, но, едва Мейс закрывала глаза, страшные картины произошедшего мешались с мыслями о Джо, и сон как рукой снимало. Этот Новый год должен был стать чем-то особенным для них, а в итоге… А в итоге он таким и будет, вот только не о таких «особенностях» они мечтали.

– Ты бы поспала немного. – Она и не заметила, как рядом опустилась на стул мама Никки. Мейси неловко повернулась и чуть не упала – кто вообще делает эти чертовы стулья в больницах такими неудобными?! Люди ведь сидят здесь часами в ожидании вестей!

– Не уверена, что смогу спать, пока все это… – Мейс неопределенно махнула рукой, понимая, что не готова произносить вслух, что ее беспокоило. – Вам что-нибудь сказали?

– Да, Николь сломала два ребра. Внутренние органы целы, так что через пару дней ее отпустят домой. Она легко отделалась, как сказал врач.

Мейси наблюдала за ней и понимала, что мама Никки просто повторяет услышанное на автомате, но ни капли не верит в то, что говорит. Да и вообще, она, должно быть, не сильно старше ее родителей, но выглядит почти старухой. Худоба, морщины, седина в волосах. Но главное – взгляд. Смесь усталости, обреченности и едва утихшего ужаса.

– Ну, Никки у вас боец, – неловко улыбнулась Мейси, чтобы хоть как-то поддержать женщину. – Она справится.

– Она – да, – вздохнула Лайза и внезапно заплакала. – Она у меня такая сильная, самостоятельная… А у меня самой уже не осталось сил.

Мейси не знала, что делать. Утешать взрослую женщину, которая мчалась сюда из другого города, так как с ее дочерью произошла беда? Что она могла сказать, чем успокоить? Но просто сидеть и смотреть на это оказалось невозможным.

– Миссис Фостер…

– Можно просто Лайза.

– Лайза, – слова застревали в горле комками неопределенности и отдавали такой банальностью, что Мейси буквально силой заставляла себя говорить. – Все закончилось – и закончилось вполне… неплохо. Ребра срастаются быстро, насколько я знаю.

– Я… я так испугалась, когда мне позвонили. Думала, вдруг и за ней недосмотрела. На секунду представила, что моя девочка больна, как и ее отец… Или она… вслед за Алекс.

Мейси неловко гладила по спине всхлипывающую женщину и даже представить не могла, что та чувствует. Когда наступает хоть и относительное, но облегчение, весь ужас и напряжение прорываются с новой силой. А еще Мейс внезапно поняла, как мало знает о Никки. Да, пару раз проскальзывали фразы об отце, Джо еще в самом начале говорила, что Николь пережила много горя… но ничего конкретного так никто и не сказал, хотя, казалось, они были очень близки. Видимо, знать любимую марку сигарет и в кого Никки влюблена недостаточно, чтобы быть хорошим другом.

– А… насколько все плохо с ее отцом? – осторожно поинтересовалась Мейси. – Можете не отвечать… Просто я только в общих чертах знаю, а расспрашивать Никки не хотелось. Да и вас, наверное, не стоит. Еще и в такой ситуации! Простите, я идиотка, что задаю такие вопросы. Это, видимо, просто нервы…

– Все в порядке, – прервала Лайза поток извинений, и Мейси благодарно выдохнула. – Мой муж пережил рак. Мы справились, но…

– Вы все равно боитесь, да?

– Очень, – виновато прошептала мама Никки. – Иногда я просыпаюсь в ужасе среди ночи, боясь, что все снова повторится. И это… как предательство, словно я не верю в своего мужа, в нашу победу.

– Лайза, это не так, – тут же вступилась Мейси. Ей почему-то безумно импонировала мама Николь. – Это не предательство, это просто другой вид надежды. У всех бывают плохие дни, когда в лучшее уже не верится. Я думаю, вам пришлось очень нелегко, поэтому позвольте себе хоть иногда быть слабой, бояться и плакать. Вы никого не предаете, вы просто напоминаете вселенной, что вы тоже человек. Хотя бы на пару часов, прежде чем стать снова сильной и всем сердцем верящей в хороший исход.

Лайза посмотрела на Мейси с некой материнской заботой и теплотой, отчего у той неприятно заныло внутри, напоминая о еще не затянувшейся ране.

– Николь очень повезло с друзьями, – все еще плача, произнесла Лайза. – Ей нужен кто-то, кому бы она открылась больше, чем мне, – с нами она держится, сражается, словно это мы ее дети, а не наоборот. После Алекс у нее почти не было друзей – нормальных, а не мимолетных.

– Ну, я тоже не королева вечеринок, – легко отмахнулась Мейси, стараясь вывести Лайзу из грустных мыслей. – Так что мы нашли друг друга – так вроде говорят? Это Скай и Куперы у нас в центре внимания, понятия не имею, как мы все вообще смогли подружиться и ужиться вместе. Не то чтобы я считала нас с Никки какими-то не такими, просто мы немного не того круга… Черт, я опять болтаю без умолку! – Мейси расстроенно вздохнула. – Простите, у меня всегда так… Я просто хотела сказать, что в нормальной жизни мы пятеро вряд ли стали бы друзьями.

– А в какой тогда?

– В фанатской. Тут другие правила. Или… или их вообще нет. Поэтому девочка-гик, которую вечно не замечали в школе, внезапно становится подругой самой популярной девчонки в школе. Или такого прекрасного человека, как ваша Никки.

– Да уж, Николь давно по уши в фанатстве… И вот куда это привело, – Лайза сдавленно всхлипнула.

– Она могла сломать ребра в спортзале или еще где-нибудь. Я не оправдываю толпу, которая, видимо, сошла с ума… Но не отбирайте у нее эту жизнь. Пожалуйста, Лайза. Я не стану говорить за всех, – Мейси мысленно обратилась к Джо, – но точно могу сказать, что для нас с Никки фанатство многое поменяло. В лучшую сторону. И если она сама не решит завязать… Не давите на нее, ладно?

Лайза облизала соленые от слез губы, вглядываясь в лицо Мейси так, словно та говорила на непонятном, неизвестном языке.

– Вы еще такие молоденькие, – и снова этот материнский тон заставил Мейси внутренне сжаться. – Откуда в вас столько сложных мыслей, заботы о ком-то? В вашем возрасте о парнях думать надо да о вечеринках. А ты, Никки… Да и остальные девочки, я думаю, кажетесь не по годам взрослыми. И я даже не знаю, хорошо это или плохо.