Плохая девочка для босса - Полина Рей

Мужчины, то ли вследствие этого самого сравнения, о котором они, конечно же, не знали, то ли по причине неудачливости Юли, долго в ее судьбе не задерживались. Но в тот момент, когда уходили, она испытывала облегчение вперемежку с горечью.

Когда у нее родилась сестра-инвалид, Юля даже грешным делом подумала, что это ее карма так воздействовала на весь ее род, и хоть бабушка уверяла, что это «хрень собачья», она понимала, что способна приносить только несчастья. Ну а когда бизнес отца потерпел крах, Юля ощутила, что это апогей всего. Отец начал пить, мама все больше закрывалась в себе, хотя и без того была не слишком откровенной и искренней даже с родными. И только никогда не унывающая бабушка повторяла раз за разом: «Это все хрень собачья! Главное, живы. Остальное приложится».

И вот теперь на работе, куда устроилась втайне от своей семьи, и на которой сегодня сюрпризом стало, что от нее ждут не только оздоровительного массажа, рядом с ней оказался тот, кого она уже и не чаяла встретить. Нет, она конечно, наблюдала за жизнью Даниила Лебедева, но делала это редко и исподтишка. А когда видела его в журналах или по телевизору с очередной пассией, быстро закрывала страницы или переключала канал.

— Не занято, — прошелестела она в ответ, и снова отвернулась, чтобы он не заметил, как она смущена.

Юля знала, что когда краснеет, делается совершенно непривлекательной. Оно и понятно — бордовое лицо никого не делает краше, а если к нему в комплекте еще и идут рыжие волосы черт-те пойми какого оттенка…

— Тогда я разденусь.

Что? Это он ей? Она машинально кивнула и уронила незакрытый флакончик с ароматным маслом, которое тут же вытекло на столик янтарной лужицей. Лебедев разденется, а потом она подойдет к нему, он взглянет на нее повнимательнее, и…

Может, приглушить свет? Или сделать вид, что она здесь шпионит под прикрытием? Она уже собралась было сказать какую-нибудь глупость, когда черт дернул ее обернуться, и все слова, готовые сорваться с губ, застряли в горле.

Лебедев стоял посреди вип-кабинета совершенно… голый. Совсем-совсем голый. Обычно когда к ней приходили клиенты на массаж она выдавала им специальное белье, а тут… Впрочем, чему она удивлялась? Когда другие девочки, что работали здесь, выходили на перерыв, она успела понаслушаться такого! А ведь устраивалась сюда как массажистка с образованием, а не просто члены мять, а то и не только мять. Только в этом случае череда неудач сыграла на стороне Юли. За то время, что внизу шла вечеринка, к ней в кабинет так никто ни разу и не зашел. Ну, кроме Лебедева. Он был первый. Во всем. И всегда.

— Что-то не так? — с насмешкой, сквозящей в голубых глазах, поинтересовался Даниил.

— Н-нет… все так.

Он ее не узнал! Не узнал ту девчонку, с которой однажды так самоотверженно целовался, и про которую забыл уже на следующий день.

— Тогда я ложусь?

— Куда?

— Сюда.

Лебедев хмыкнул, указывая на массажный стол, на котором через мгновение и устроился. На спине. Боже-боже… Он что, намекает, что хочет того же, что с клиентами делали и остальные девочки?

— Я сейчас, — выдавила из себя Юля, после чего метнулась обратно к столику, чтобы взять масло. Ей нужно было привести мысли в порядок и выдохнуть.

Она вела себя странно. На мгновение показалась ему какой-то смутно знакомой, впрочем, это ощущение очень быстро развеялось. Такую женщину он бы точно запомнил. Даже сейчас, когда лежал и ждал с предвкушением ее прикосновений к напряженному, словно струна, телу, не мог отказать себе в удовольствии понаблюдать за ней. Она двигалась одновременно скованно и грациозно. Словно что-то мешало ей стать открытой с ним. Впрочем, что он знал о такого рода девушках? Они зарабатывают тем, что они способны творить с мужиками. Что при этом испытывают? А какая ему, к чертям, разница? Хочет строить из себя недотрогу, пусть строит. Так даже интереснее.

— Я жду, — поторопил он ее, когда все слишком затянулось, и когда девчонка повернулась к нему, снова попытался поймать ее взгляд, но она лишь поджала губы, и занялась делом.

Вылила ему на живот масло тонкой струйкой, отставила бутылочку и осторожно, словно он был сделан из хрусталя, прикоснулась к нему ладонями. Дэн закинул руки за голову и прищурился, наблюдая за манипуляциями девицы. Может, он ей противен? Это вряд ли. Он был хорош собой, женщины никогда не выказывали ему антипатии. Значит, просто для нее это было впервой. Интересно, что она тогда тут забыла? Думала, что их сюда привезли спины массировать?

— Слушай, я не сломаюсь, если ты будешь действовать смелее, — заверил он девчонку, и закрыл глаза, готовясь получать удовольствие. — Кстати, как тебя зовут?

Она молчала долго. Осторожно растирала его грудь, живот, бедра и молчала.

— А как бы вам хотелось?

Дэн поморщился. Что еще за игрища в стиле проституток из «Красотки»?

— Мне бы хотелось знать, как тебя зовут.

И она снова замолчала. Движения стали торопливыми, сбивчивыми, словно его вопрос застал ее врасплох. Хм, действительно странная девушка.

— Юлия, — наконец, тихо ответила она.

— Ю-ли-я, — медленно проговорил ее имя Даниил, словно пробовал его на вкус. В нем ему почудились нотки цитруса и чего-то пряного, прямо как тот аромат, что витал сейчас в воздухе.

— А я Дэн.

Теперь уже молчание повисло надолго. Дэн понял, что кайфует. Что чувствовала Юля, он не знал. Зато знал, что, судя по всему, удовольствия, описанного Яром, ему не видать. Это удручало. Тем более и член под умелыми руками уже затвердел, чего не могла не заметить массажистка.

Дэн приоткрыл один глаз, исподтишка наблюдая за Юлей. Она залилась краской и стала такой трогательно-растерянной, что он едва сдержал улыбку. А когда заметила, что он на нее смотрит, ниже опустила голову, чтобы волосы закрыли ее лицо.

Нет, так дело не пойдет. Он тут задерживаться до утра не собирается, чтобы получить свою порцию положенного кайфа. Или если и собирается, то совсем не для этого детского лепета.

Резко обхватив руку Юли ладонью за запястье, Даниил направил ее к до боли напряженному члену, преодолевая сопротивление. Ему было плевать, причиняет он боль девчонке или нет. Она его порядком разозлила своей наносной стеснительностью. А в том, что она была именно наносная, он даже не сомневался.