Тот, кто меня купил - Алекс Чер

И я собираюсь. Как пантера перед прыжком. У меня аж голова кружится, а внутри — будто пузырьки шампанского лопаются.

Ну, мне не обязательно кидаться на него. Он, наверное, заказ сделал. Вот и славно. А пока можно рассмотреть поближе. Изучить. Никогда не знаешь, чего от мужчины ждать. Линка в одном права: опыта у меня ноль. Я только и умею, что от похотливых рук уворачиваться. А здесь цель иная. Привлечь внимание и заинтересовать.

В этом месте я начинаю падать. Не в мыслях и фантазиях, а реально. Пока я подбиралась к «объекту» поближе, совершила непростительную в этом ресторане ошибку: опёрлась локтём на жуткую инсталляцию — гордость Гены Падлыча, которую он заказал за баснословные деньжищи какому-то крутому дизайнеру.

И вот эта херь от моего бараньего веса и рухнула. А может, время ей пришло погибнуть смертью храбрых. Как бы там ни было, она развалилась на детали, из которых состояла. Там пыли, между прочим, тонна. Наверное, ни одна зараза не хотела и близко приближаться к этому чудовищу, чтобы протирать.

Зато к объекту приблизилась максимально: он как раз неподалёку сидел. Вся в пыли, с ободранным локтем и коленом. Ноги в раскорячку: я как-то умудрилась не упасть всё же. Устояла, как партизан на допросе. Красавица. Ещё пулемётную ленту мне через грудь — и пленять импозантных мужчин в дорогих костюмах.

— Твою мать! — выдыхаю я на грохот посреди зала и поворачиваю голову. Вот знал, что не стоит идти в эту дыру. Обстановка — ахтунг. Вино — дерьмо. И помощник мой, Сева, что притащил меня в эту забегаловку, редкостный прохвост, но за это его и держу.

— Ха-ха, — ржёт он, открыв рот. — Уссаться, Эдгар, девка, что ли, херню эту уронила?

— Что это вообще было? — мельком оцениваю я развалины какой-то экспозиции, которую я и не заметил при входе, и снова смотрю на Всеволода.

— Дон Кихот, — с любопытством разглядывает он, что там происходит. — Ресторан называется «Дон Кихот», вот Гена и заказал эту инсталляцию из старых автомобильных деталей и листового металла. Модная тема, кстати. Не хочешь себе в офис такой арт-объект?

— И раньше не хотел, а теперь и подавно, — кошусь я не столько на останки несчастного Росинанта, сколько на девчонку в фирменном передничке, кашляющую в клубах оседающей пыли и потирающую зашибленную руку. Официантки здесь явно бестолковые, но хоть симпатичные. Вот, пожалуй, и весь плюс. — И это нам ещё даже заказ не принесли.

— Да ладно тебе, Эд, — разваливается на стуле Сева. — Знаю я, что заведеньице так себе, но Гена — мой старый друг, и я давно обещал зайти. Не так всё и плохо.

— Тебя послушаешь, у тебя все друзья да товарищи, — делаю глоток кислого вина и, недовольно поморщившись, отставляю.

— Так ты же за то меня и держишь, что я со всеми дружу, — лыбится он. — Что знаю все входы и выходы.

— И что у нас тогда с Варшавиным, человек из общества? Ты вроде пригласил меня поговорить, а сам пялишься на официанток.

— Бля-я-я, — тянет Сева, глядя мимо меня. — Походу, Гена её сейчас собственноручно придушит.

— Сева, не трать моё время, — не хочу я даже видеть, что там происходит. — Давай к нашим баранам. Они там разберутся сами.

— В общем, Эдгар, — наклоняется он к столу. Опирается локтями. Вздыхает. — С Варшавиным всё плохо. О личной встрече я договориться не смог. О твоём предложении он и слышать не хочет. Но скоро состоится мероприятие, на котором он точно будет. Вот там и можно попробовать его достать.

Но лицо у него что-то не очень обнадёживающее.

— И что не так с этим мероприятием?

— Благотворительный бал. Устраивает его жена, — снова косится он в центр зала. И эти разборки у разрушенной композиции определённо начинают меня раздражать.

— Так достань мне на него пригласительный.

— Так я достал, — лезет он в карман и протягивает конверт.

— И в чём проблема? — достаю я тиснёный серебром розовый прямоугольник. Фу, ну и цвет. — Это что, детский праздник?

— Нет, Эдгар, — выразительно качает он головой. — Но, чтобы туда попасть, тебе нужна жена.

— О, господи, — разглядываю я омерзительную картонку. — Так найди мне подходящую бабу, делов-то.

— Ты не понял, — и снова его этот взгляд больной собаки. — Какая попало баба не подойдёт. Нужна жена. Официальная, всё как полагается.

— Не понял, — пытаюсь я перехватить его внимание, но с набирающей обороты перепалкой мне тягаться становится всё трудней. — Там что прямо паспорта на входе будут проверять? Что за бред, вообще?

— Ну, вот такая очередная блажь у директора холдинга, — пожимает Сева плечами. — Но у меня стойкое ощущение, что он потому и дела с тобой вести не хочет, что ты разведён, свободен, без детей.

— У него какие-то с этим проблемы что ли? — кидаю на стол приглашение. — Или он тупо завидует?

— Тебе, наверное, лучше знать. Это у вас многолетние «дружеские» отношения, — показывает он пальцами кавычки, — А я всего лишь человек из общества. — Он прилетит исключительно на этот бал, потом только если в Нью-Йорке его где-нибудь перехватишь, или на яхте в Средиземном море, смотри сам.

— В общем, мне нужна жена, или плакали мои акции, я правильно понимаю? — сверлю я глазами своего помощника. — В сентябре ежегодное собрание акционеров, и если до этого я…

Попытки хозяина заведения увести свою официантку в служебное помещение, чтобы выяснить всё там, явно потерпели фиаско. Бойкая девчонка ни в какую не согласилась уйти. И конфликт разгорался ярким пламенем, мешая мне уже не только говорить, но и думать.

— Ты хотя бэ прэдставляешь сибэ сколько это стоит? — потирает блестящую лысину разъярённый хозяин. — Да ты за всю жизн, со всэми чаэвыми ни атработаэш, курыца ты криволапаэ.

— Геннадий Палыч, — отстаивает свою правоту девчонка. — Как вы не понимаете! Да не наваливалась я на неё! Не падала, не напирала, и всего лишь… зацепила локтем.

— Нэт, это ты нэ понимаэшь, сколько мнэ должна…

— Сева, может, хватит уже слюни пускать, а? — рассматриваю я ёрзающего на стуле Всеволода.

— Хороша, сучечка, — только что не облизывается он. — У Гены аж лысина вспотела, а она стоит на своём.

И вынуждает же меня, сволочь, присмотреться к девчонке получше. Ну, высокая. Ну, стройненькая. Ну, длинноногая. С тёмными волосами, затянутыми в аккуратный «конский хвост». Сучечкой вот только я бы её точно не назвал. Девчонка явно расстроена, переживает.

— Кароче, я понял, ты бы ей вдул, — отворачиваюсь я.

— Не-е-е, — хмыкает он. — Там мне уже ничего не светит. Там походу Гена теперь будет ей вдувать активно и по первому требованию.

И от того, как песочит девчонку хозяин ресторана и на что, по всей видимости, грязно намекает, меня почему-то корёжит.