Твари - Михаил Вершовский

И тут же ощутил страшный, проникающий удар в руку выше локтя. То, что ударило его, отпрянуло буквально в доли секунды, но Ромео все-таки успел увидеть это кошмарное существо — и даже успел удивиться, медленно падая с ящика и продолжая удивляться, пока его сердце отстукивало последние удары.

Сергей Телешов шел, наслаждаясь утренним солнцем и легким прохладным ветерком, в котором уже ощущался наступающий теплый денек, еще один из длинной череды почти летних дней, не слишком привычных в конце сентября на невских берегах. Ночное дежурство прошло нормально, без происшествий — если не считать происшествием вполне мирное изгнание со школьного двора стайки старшеклассников, прихлебывавших из банок какую-то бодягу, числившуюся, если верить надписи, джином с тоником. Все остальное время он с ностальгическим мазохизмом листал старые толстые журналы, которые ему регулярно поставляли завсегдатаи приемного пункта вторсырья, все эти «Новые миры», «Октябри», «Дружбы народов», — все как на подбор тех бурных или, скорее, буйных годов, когда народ вдруг разом опьянел без всякой сивухи и ринулся рушить собственную страну. Как всегда — до основанья. Что касалось «а затем», то наступившее «затем», как считал Сергей, оказалось хреном, по сравнению с которым старая редька была едва ли не сахарной свеклой — но, как любил он повторять то ли в утешение себе и другим, то ли просто констатируя факт собственного проигрыша, история не терпит сослагательного наклонения.

Так что дежурство прошло нормально и даже хорошо, потому что старенький приемник вдруг разошелся не на шутку и, перестав хрипеть, вполне сносно скрашивал уединенную службу ночного сторожа популярными классическими мелодиями.

Сергей обогнул длинную хрущевку — из «хороших», где стены были облицованы плиткой, а на подъездах стояли домофоны — и вышел на большую поляну между стоявшими полукругом домами и супермаркетом, закрывавшим это пространство от шумной проезжей части. Вышел — и застыл.

Вокруг «бомжатника», или «зеленки», где вольные и невольные отбросы нового общества обычно потребляли все, что покрепче и подешевле, была толпа народу. Именно толпа — на первый взгляд там было едва ли не полсотни человек. У Сергея возникло тревожное чувство, которое еще более усилилось, когда он увидел рядом с толпой две милицейские машины и «скорую помощь». Вот и еще один выпал из нестройных рядов, подумал он. Вполне мог быть кто-то из тех, кого он знал…

Телешов двинулся к месту, вокруг которого толпился народ. Чуть в стороне, согнувшись пополам и прислонившись к стволу тополя, стоял молоденький сержант милиции. Его безудержно рвало. Другой милиционер, майор и, судя по всему, руководитель следственной группы, общался с местной публикой.

— Так, ладно. Чтобы я этой хренотени больше не слышал, — четко и на повышенных тонах произнес мент с майорскими погонами.

— Да почему хренотень-то, почему хренотень? — горестно удивлялся грузчик Гошка, больше времени проводивший в возлияниях с друзьями-бомжами, чем на своей работе в магазине. — Говорю же, вчера с утра я с ним пил. Смысл мне какой врать-то? Директриса узнает, что с утра — так уж не похвалит. А здесь дело такое — врать не получается. Вот я и говорю, пил я с ним. Вчера. Утром.

Сергей подошел вплотную к группе, окружившей лежавшую на земле фигуру, но стоявшей от нее на довольно почтительном расстоянии. В ноздри ударил тяжелый запах разложения, мертвечины, запах отвратительной, мерзостной смерти, место которой было под землей — и чем глубже, тем лучше. Нечто, лежавшее у перевернутого ящика, когда-то было человеком. Но сейчас это был почерневший и прогнивший труп, который, казалось, вот-вот развалится на части.

Майор снял фуражку и вытер лоб. Был он не молод и, как показалось Сергею, не глуп.

— Гошка правду говорит, — вмешался в разговор еще один из местных. — Вместе мы с утреца пару бутылок портвейну разверстали: он, я и… — говоривший махнул рукой в сторону трупа — и вот… Ромео…

— Так, гвардейцы, — устало сказал майор. — Докладываю еще раз для тех, у кого проблемы с пониманием со вчерашнего. Я, голуби мои, не участковый.

При этих словах участковый Костя, стоявший неподалеку, обиженно вскинул голову.

— Я из убойного отдела, и такая у меня работа, — продолжал майор. — А среди всего остального прочего, работа моя — знать, сколько времени нужно трупу, чтобы от момента смерти, который на ваш незамутненный взгляд наступил не позднее как вчера, и до такого вот состояния дойти…

Майор резко повысил голос:

— Месяцы нужны! Ме-ся-цы. До такого и за неделю-другую приличный правильный труп дойти не может. А отсюда вывод — и даже несколько.

Майор сделал паузу. Бомжи и местные выпивохи насторожились.

— Первый. Жизнь вот эта кончилась не вчера, не позавчера и не пару недель назад. Но вот объявился покойничек почему-то сегодня…

— Вчера, — робко вставил кто-то слово. Майор хмуро махнул рукой.

— Вчера, сегодня — один день при его малосимпатичной кондиции погоды не делает. Следовательно, вышеозначенный гражданин стал трупом когда-то и где-то. И с этим «когда», «где», а, главное, «почему» мы будем, как оно и положено, разбираться. Второй же мой вывод, соколики, имеет самое прямое отношение к вам.

Он обвел взглядом притихшую толпу.

— Интересует меня, между прочим, из каких таких соображений вы мне тут хором лапшу на уши норовите повесить. Дескать, жив был вчера — и все тут. Не стыкуется у меня все это, хорошие вы мои, совсем не стыкуется.

Телешов подумал, что не ошибся: майор действительно не глуп. Хотя немножко и позер — интонации Жеглова-Высоцкого слышались в его речи очень явственно. Впрочем, всякий из нас не ту, так другую роль в этой жизни играет. Да и какая, собственно, разница — о том ли сейчас речь? Сергей не без усилия заставил себя посмотреть на труп. Старый, чуть ли не до подкладки истертый кожаный пиджак. Именно тот — или такой же? — что подарил Ромео отставной морпех-пьянчуга, после четвертой-пятой стопки душа широкая, но шумная. Джинсы из сэконд-хэнда — он помнил, как радовался Ромео, получив их от кого-то в подарок. Труп действительно был одет как Ромео. С другой стороны, майор «Жеглов» был прав на все сто: это не мог быть Ромео. Хотя бы потому, что Телешов, возвращаясь со своих процедур всего два дня назад, остановился здесь же поболтать с Ромео пяток минут. Тот был вполне жив, здоров и, как всегда, грустноват. А то, что лежало сейчас на земле… Сергей поежился.

— Старлей! — позвал майор участкового. Тот негромко беседовал с группой местных обитателей, но тут же подошел к следователю. — Этот, как его… Ромео, что ли? Кто такой, где его обычно сыскать можно?

Участковый пожал плечами.

— Да по большей части здесь же, товарищ майор. Если это, конечно, не он…

Майор грустно помотал головой.

— Ну что ты, в самом деле, — произнес он уже без тени актерства. — Ладно эти, но ты-то… В милиции давно?

— Семь лет уже. Сразу после армии.