Любовники - Виктория Романова

— Роза, на улице очень сильный дождик, а мама без зонтика. — дочь устремляет на меня свои большие зеленые глаза — Ты посидишь тут тихонечко, хорошо? А я быстро за братом сбегаю и сразу вернусь.

— Холосо.

Не люблю оставлять детей без присмотра, но лучше уж так, чем тащить четырехлетнего ребенка в такой ливень в школу и обратно. Тут идти-то всего метров сто туда и столько же обратно. Она всё время будет в поле моего зрения. Успокаиваю себя и открываю дверь. Приходится сразу же забыть о том, чтобы запахнуть пальто или поднять ворот — всё это бесполезно, потому что я промокаю до нитки, как только закрываю дверь машины.

Бежать на каблуках не просто, но это единственный выход, если не хочешь, чтобы вода стекала с тебя ручьями. Я даже сама не заметила, как оказалась в холле, где меня уже ждала классная руководительница под руку с Марком.

— Марина Владимировна! — тут же восклицает седовласая женщина, — Вы в такой дождь и без зонта? Вы же промокли до нитки!

Да, это я и сама заметила.

— Я на машине, — отвечаю я ей и перевожу взгляд на сына.

— А у меня зонтик есть! — восклицает он.

Мой маленький спаситель! Подхожу ближе и тормошу волосы своего разбойника, он лишь смеется и поворачивается ко мне спиной. В массивном рюкзаке я даже не сразу нахожу то, что мне нужно.

— Идём быстрее, — говорю я, раскрывая зонт ещё в коридоре — Нас там Роза ждёт.

И теперь мы вдвоем бежим под дождём, но на этот раз хотя бы с зонтом. И на этот раз уже сын подгоняет меня, чтобы бежала быстрее. Его я тоже провожаю на заднее сиденье и пристегиваю.

— А за папой поедем? — спрашивает меня Роза.

Я лишь усмехаюсь и завожу двигатель.

— Нет, цветочек, папа сам приедет вечером.

Погода на улице ухудшалась с каждой секундой, дождь грубо хлестал по окнам, а завывания ветра можно было услышать даже в салоне автомобиля с отличной звукоизоляцией. Я видела лишь несколько машин, что были впереди меня, но дальше — белая пелена дождя. Однако даже это не стало проблемой и до дома мы добрались не скоро, но без происшествий.

Мы жили за городом, переехали, как только узнали о моей беременности. Было немного неудобно, ведь работа мужа, как и моя, находилась в городе, но хотя бы подальше от шумихи. Добирались около часа и за это время Роза успела уснуть, а Марк достал раскраску и уже во всю украшал какую-то машину ярко-жёлтым принтом. Да и дождь почти закончился, лишь неприятно моросил. Я открыла дверь дома, и дети с криками ворвались внутрь, пачкая чистый паркет.

— А кто обувь снимать будет? — крикнула я им в след, но они уже обосновались в гостиной.

Ругаться сил не было, да и настроения тоже. Поэтому попросила Марка помочь сестренке переодеться, а сама ушла в спальню.

Небольшой двухэтажный домик с жилой крышей, стал моим личным убежищем. На первом этаже не было ничего, кроме кухни со столовой, гостиной, прихожей и небольшой кладовой под лестницей. На втором этаже расположились две спальни и ванные комнаты, а крышу мы специально утеплили и сделали из неё детскую. Малыши обожают окно в ней и летом частенько пытаются его открыть и вылезти наружу.

В спальне меня ждёт не застеленная кровать, разбросанная одежда — следы утренней страсти, которую ни я, ни Миша сдержать не могли. Я открыла дверцу гардеробной и сняла платье. Тело расслаблялось, стоило мне только стянуть с себя облегающее платье и жесткий лифчик, что неприятно впивался в кожу. На его место пришёл вязаный свитер, лосины и собранные в пучок волосы.

Я спустилась вниз, прямо на кухню. Пора бы покормить детей. Заглянула в холодильник и достала все необходимые ингредиенты. Я слышала, как наверху происходит настоящая битва, в которой Марк явно проигрывает. Роза всегда упорствует, когда её заставляют переодеваться в домашнюю одежду.

— Мама, она не слушается! — крикнул Марк с лестницы.

Я выдохнула и бросила нож на тумбу, а затем поплелась наверх. Картина на крыше была интересная. Марк достал для Розы вещи и положил их на кровать, а сама Роза сидела в шапке и шарфе, категорически качая головой.

— Роза, — окликнула я её, привлекая внимание — Пора переодеваться, а потом кушать.

— Не хочу.

Я выдохнула. Начинается очередная война, в которой мне придется выступать в роли переговорщика и дипломата одновременно. Около десяти минут я потратила на то, чтобы ещё раз объяснить Розе, почему ей всё-таки нужно переодеться. Ну, а потом и переодеть. В итоге, вместе с детьми я спустилась на кухню и усадила их на барные стулья, потому что ни один из них не мог до них дотянуться.

— Марк, следи за Розой, чтобы не упала.

Сама же я вернулась к обычному трудовому дню работающей мамы. В одной руке нож, в другой — овощи, а между плечом и ухом зажат телефон. С работы мне пришлось уйти пораньше, ведь у Марка отменили тренировку по хоккею. Миша с работы уйти не мог, а вот я — без особых проблем. В этот момент я думала, что жизнь у меня завидная. Хорошая работа, красивый дом, потрясающий муж и любимые дети, чего ещё может желать женщина? Я полностью реализовала себя, а мне всего лишь чуть больше тридцати лет. Я думала, что ничто в этом мире не сможет пошатнуть мою уверенность в себе и завтрашнем дне.

У жизни за городом есть и некоторые минусы, например, приходится вставать чуть раньше обычного, чтобы вовремя оказаться на работе. Сегодня мне пришлось проснуться в шесть утра, чтобы быть на работе к девяти, у меня была назначена встреча с будущим клиентом. Прозвенел будильник, затем ещё раз и ещё. В итоге, резким ударом по нему, я его выключила и перевернулась на другой бок.

Я не смогла сдержать улыбки при взгляде на мужа, который тоже проснулся и сейчас смотрел на меня. В своё время, я думала, что встретила самого красивого мужчину на Земле, а потом долго не могла поверить, что именно с ним отныне будет связана моя жизнь. В свои тридцать пять Миша был в отличной физической форме, ведь походы в зал он не откладывал даже во время болезни. По утрам он бегает, хотя сейчас немного реже из-за испортившейся погоды. С легкой щетиной на лице, он улыбался и смотрел на меня. Именно от него Марк унаследовал свои теплые карие глаза, иногда мне казалось, что у них даже взгляды одинаковы. Сын весь в отца, — думала я с гордостью.

Миша запустил руку мне в волосы и притянул к своей груди, пряча от всего мира. Я любила этот жест, мне казалось, что в этот момент он готов защитить меня от всего на свете. Я чувствовала себя в безопасности.

— Сегодня детей отвозишь ты, — говорю я, целуя мужа в грудь.

Но он не отвечает, лишь касается кончиками пальцев моего подбородка, приподнимая его, и целует меня в губы. Нежно, ласково, словно пробуя на вкус. Ему даже не нужно стараться, чтобы возбудить меня. Моё тело настолько привыкло к нему, что любое его касание отзывается ноющей болью внизу живота. Мы отрываемся друг от друга лишь несколько минут спустя, когда дыхание затрудняется, а возбуждение становится нестерпимым.