Кофе по-турецки - Джавид Алакбарли

в столь трагических обстоятельствах. Самым же поразительным во всём этом являлось то, что после этой необычной процедуры венчания она вдруг резко пошла на поправку.

В отличие от многих своих соотечественников, прибывших сюда на этой сотне кораблей, они ступили на сушу, не имея при себе ничего, кроме своей грязной одежды. Люди на корабле были разные. Им некого было в чём-то конкретно обвинять. Но все ценности, что были с ними, просто исчезли. Оставалось лишь её помолвочное кольцо. Они продали его в первый же день. Обрадовались, что у них теперь есть хоть какие-то деньги. И даже не задумывались о том, на сколько же дней их хватит.

Своих родителей она похоронила ещё в Крыму. Всё уговаривала их, что не надо пока уезжать. Убеждала, что нужно ещё чуть-чуть задержаться и дождаться её жениха. Они были согласны с ней. Ждали. Но её жених появился только тогда, когда Белая армия, признав своё поражение, приступила к эвакуации. К этому времени отца и мать уже унесла эпидемия тифа.

Это было обычным явлением в те времена, когда поезда могли прибывать в пункты назначения, наполненные огромным количеством трупов и вшей и без единого живого пассажира. Когда смерть косила людей без разбора. Ведь болезни точно так же, как и Гражданская война, не знали пощады и снисхождения. Весть о смерти его родителей настигла их уже в Севастополе.

Они осиротели практически в одно время. Отныне в этом мире ни у него, ни у неё не было никого из близких. Сиротство и одиночество рука об руку с их огромной любовью друг к другу должны были вылепить из них идеальную семью.

***

Стамбул сразу, с первой минуты поразил их воображение. И с первого взгляда. Было очевидно, что это любовь на всю оставшуюся жизнь. А ещё им было понятно и то, что им никогда не удастся избавиться или не излечиться от любви к этому чуду, созданному велением времени, ходом истории и уникальным сочетанием, казалось бы, абсолютно не сочетаемого.

Они влюбились в этот город не только потому, что он был необычайно красив. Часто им казалось, что всё, что происходит между ними и этим городом — просто чистейшей воды магия. К его архитектуре невозможно было привыкнуть. Опьяняющая пряность и безумная яркость этого города, накал эмоций его жителей и пронзительная звонкость каждого дня сливались воедино и создавали такое ощущение, что это почти живое существо. И во всём этом было нечто мистическое. Несмотря на всю трагичность своего нынешнего положения, этот город не переставал быть Стамбулом. А это означало лишь одно — он продолжал оставаться всё тем же сказочным городом, воспетым в веках.

Сегодня он старался просто не обращать внимания на то, что англичане, французы и итальянцы уже успели разделить его между собой. Они абсолютно были уверены в том, что он так и останется под их господством. А город пытался донести до них простую истину, что всё это уже было. Но потом в конце концов всё вернулось на круги своя: Стамбул остался Стамбулом, а о тех, кто считал себя когда-то его хозяевами, сегодня уже никто и не помнит. Ну, разве что историки.

Ведь его память хранила гораздо более трагичные события, когда во время Четвёртого Крестового похода он был разграблен. Не пожалели даже АйяСофию. И никто из растаскивающих его богатство крестоносцев не обращал внимание на то, что он был в те годы христианским центром и именовался Константинополем.

В те непростые времена город прекрасно всё понимал и даже оправдывал этих грабителей. Он принимал во внимание то, что в Европе просто наблюдается избыток населения. Осознавал всю силу желания этих людей приобщиться к богатствам городов, лежащих на Великом Шёлковом пути. Он находил объяснение даже тому, что безграничный фанатизм этих рыцарей христианства и их верность высоким идеалам могли спокойно уживаться в них со стремлением к наживе, желанием набить себе карманы и беспредельной жестокостью. Тогда он выжил. Восстановился. Стал ещё краше и богаче. А сейчас он просто не обращал внимания на то, что вся его жизнь определялась тем, что диктовали полностью оккупировавшие город военные из Великобритании, Франции и Италии.

Среди турок было признаком хорошего тона говорить о том, что чужаки заполонили улицы их столицы, но не смогли сломить её дух. Пока турки молчали. Стиснув зубы и подчиняясь жёстким правилам оккупации, они просто безмолвствовали. Но никто не знал, как долго будет длиться это молчание. Оккупантам же казалось, что вся эта страна, названная когда-то «больным человеком Европы», уже умерла и почти исчезла с исторической арены.

Все уже смирились с тем, что нет больше империи, которая охватывала континенты, соединяла моря и славилась своим ослепляющим взоры великолепием. Кто знает, а может быть, это было вполне естественно? Ведь империи устроены так, что в них процветает лишь бюрократия и торговля. Размеренное течение жизни убивает боевой дух и приводит к тому, что утратившие былой запал воины быстро проигрывают все сражения.

В этой нескончаемой череде войн на стыке столетий стало обычным явлением, что в любом военном противостоянии империю ждало поражение. Вся энергетика, что била через край в самом начале её создания, куда-то исчезла. Точно так же, как пропал боевой дух её воинов, их неистовое желание подчинить себе всё и вся в конце концов поглотились самим временем и превратились в ничто, напоминая трухлявую немощь уже шатающего трона. Именно такая злая закономерность прослеживалась во всех империях и прекрасно объясняла их упадок, а затем исчезновение.

Эта война тоже оказалась для турок безнадёжно проигранной. Во всей её истории запомнилась одна-единственная битва, которую они блестяще выиграли. То сражение при Чанаккале, в котором были повержены англичане и французы, чуть не положило конец карьере самого известного британского политика. Ему понадобились годы и годы и ещё одна война, чтобы восстановить свою политическую репутацию.

В той битве ярко проявил себя полководческий гений человека, знавшего цену каждому произнесённому им слову. Только человек, ощутивший сполна мощь любой фразы, воплощённой в приказ, мог сказать своим солдатам:

— Я не посылаю вас воевать. Я не посылаю вас побеждать. Я посылаю вас умирать. Так сумейте же показать всем, как умирают настоящие мужчины.

Они так и сделали. И навсегда остались в истории, как яркий образец того, на что способен турецкий солдат. Пройдёт всего несколько лет после Чанаккале, и турецкие солдаты ещё раз продемонстрируют миру, что их штыки способны разорвать любые позорные мирные договоры. Именно их героизм даст всему турецкому народу шанс