Топтун - Александр Евгениевич Владыкин

островке, посреди высохшего болота с большими застывшими кочками, не было ни посёлка, не озера, не было леса, и тропинки, по которой мы пришли. Дед понял, что я очнулся и пришёл в себя, тогда он постарался поговорить со мной, по-взрослому:

– Запомни это место, внучек. Это вход в портал зоны. Ты уже взрослый, извини, что так получилось, я хотел, чтобы было всё по-хорошему. Твоим родителям я оставил записку, и через три дня я приведу тебя домой. У меня нет другого выхода. Кто знает? Может тебе и пригодится это место. Будем надеяться, что портал пропустит тебя, а если нет, то будешь ты сегодня дома, ещё до обеда.

Я пытался осмыслить во что я вляпался. Теперь было всё наоборот: я молчал, а дед болтал напропалую, напоминая болотного мутанта.

– Дай мне слово, что ты никому не расскажешь про это место!

Я засмеялся: дед был, как маленький.

– Честное пионерское! – сказал я. Дед потребовал, чтобы я сказал:

– Даю слово чести!

Только я произнёс это, как по верхушкам болотного камыша прошёлся ветер, погнав живую волну из высокой травы.

– Очеретовый вал, портал дал добро. Теперь перед тобой открыт путь в страну зелёного тумана. Осталось дождаться, когда взойдёт солнце и появится круглая радуга.

Я не удивился, мне уже приходилось видеть эти круглые радуги над озером. Я не знал, какую функцию эта радуга выполняет в этом месте, дед всё же, был чудаком – замечательным чудаком. Я уже перестал бояться, мне стало даже весело от этих чудачеств. Дед предлагал мне условие какой-то волшебной задачи, в которой есть, портал, очеретовый вал, круглая радуга и страна зелёного тумана, и мне предстояло найти решение, под «честное слово» не заглядывая в ответ на последней странице. Дед улыбался:

– Это правильно!

Я уже почти дошёл до последней страницы, но ответа до сих пор не знаю. Мне опять стало страшно, под одежду стал забираться утренний туман, стало холодно и зыбко, я растворился в этом «болотном молоке». Взошло солнце, и туман рассеялся, над нами и под нами, вокруг нас появилась круглая радуга, через которую, внутри неё был проброшен очеретовый висящий мост. Я не знаю, на чём он крепился, по бокам от радуги всё было скрыто туманом. Мне казалось, что этот мост был привязан к самой радуге, и что он уходит в небо, но это казалось.

– Путь открыт.

И дед взял меня за руку. Я впервые шёл по очеретовому мосту в страну зелёного тумана. Мне было интересно, по сторонам ничего не было видно, внизу сначала было болото, потом стена камыша, а потом всё утонуло в «молоке», даже радуга. Я видел только продолжение своего пути и ноги впереди идущего деда. Цвет тумана менялся, в зависимости перехода через радугу, и наконец, мост закончился, я спрыгнул на землю, вслед за моим проводником, и мост пропал, вместе с радугой. Остался только туман зелёного цвета, рядом никакой страны я не видел. Из тумана выглянул хомяк, большой и толстый.

– Это Чен. Чен сегодня встречальщиком назначен, это типа вашей таможни.

Дед достал из своей котомки пачку прессованного рафинада. Хомяк пропустил нас, за нашей спиной раздался хруст от съедаемого сахара. Наверное, таможня этой страны зелёного тумана не отличается от контролирующих органов других стран: всё вкусное, что можно, съедается на месте. Дед опять заулыбался:

– Чен не таможенник, Чен встречальщик. Если бы не было меня, то он бы провёл тебя в город. А сахар? Он заказал мне. Чену нравится вкус сахара.

Чен – это было первое живое существо, что встретилось на нашем пути. Я раньше не видел хомяков никогда, я не думал, что они такие большие.

– Дед, а Чен – хомяк?

Дед растерялся:

– С чего ты взял?

– Ну, как, он похож на хомяка!

– Нет, Чен не хомяк. Хомяки здесь не водятся. Ты находишься в чужом мире, внук. Следи за своим языком, не нужно оскорблять местных жителей, или давать им клички. Чен из вотянов, они дружелюбны, но очень обидчивы. Оскорбив одного, ты оскорбишь весь народ. В этом мире нет такого слова, как обида. В этом мире нет такого слова, как прощение. Здесь никто не будет тебе мстить, здесь нет мести. В этом мире нельзя обидеть умышленно, чтобы потом, раскаяться в содеянном, и попросить прощения. В этом мире, просто, тебя не поймут, а к тем существам, кого посчитают не понятным – отношение точно такое, как в других мирах. Поэтому привыкай: чтобы в стране зелёного тумана тебя считали адекватным, старайся никого не обижать, и думай над каждым словом, прежде чем его сказать.

Я постарался вычеркнуть из своей головы хомяка. Мало ли, кто на кого похож? Дед был прав, мне самому не нравилось, когда меня обижали.

– Дед, а эти вотяны, они и разговаривать умеют?

– Здесь, кроме вотянов много народов, у каждого из народов свой язык, между собой они общаются на универсальном. Погоди, доберёмся до города, первым делом тебя в ясли определим.

– Дед, я вообще то вырос из ясельного периода!

– Опять ты перебиваешь старших. Здесь все пришельцы проходят через ясли. Тебя в яслях научат говорить, добывать пищу, не бояться живых корней, защищаться от диких червяков.

У меня опустилась челюсть:

– Дед, куда ты меня притащил? Здесь что, как в фильме ужасов дикие червяки есть? Значит есть хищная рыба и акулы людоеды?

– Нет, океанов, как самой хищной рыбы и акул в стране зелёного тумана нет, но дикие червяки водятся. И не дай бог, они встретятся на твоём пути! Ну, погоди, не всё сразу. Я чувствовал, что ты не веришь в мой бред, и считаешь, как твои родители меня неадекватным. Я привёл тебя в этот мир, в котором я буду доживать свою жизнь. Я не знаю, зачем я это сделал? По зову души, наверное. Я уже не появлюсь в вашем мире, после того, как верну тебя к родителям. Мне хотелось бы иметь связь между мирами, чтобы был у меня надёжный связной.

– Дед, а как ты вообще нашёл этот портал?

– Это долгая история, не на один день рассказа, я расскажу тебе, но после того, как тебя выпустят из яслей.

Город открылся сразу, за поворотом, он стоял на горе и больше напоминал муравейник, или репликацию старого Тбилиси. На разрушенной городской стене работали существа, похожие на майских жуков, или на скарабеев с картинок учебника по истории.

– Опять дикие черви напали на город.

– Дед, почему ты их называешь дикими червями? А, что, есть ещё