Обратная сторона Истока - Екатерина Шашкова

— Раскручивай.

— Как скажешь, — не стал спорить магос и послушно взял друга за плечи, заставляя несколько раз провернуться вокруг своей оси. При этом сам Ракун двигался вокруг него, так что очень скоро восстановить изначальное положение в пространстве стало невозможно. — Хватит? Я уже сам забыл, в какой стороне что.

— Хватит, — кивнул Силь. Спокойно поднял пистолет и тремя уверенными выстрелами поразил все три мишени, которые в этот момент оказались сбоку от него.

— В яблочко, — прокомментировала Нина.

— Я знаю. Теперь на звук.

Нина выудила из кармана ластик и, широко размахнувшись, швырнула его вперёд. Целиться даже не пыталась, всё равно попадёт куда угодно, кроме мишени. Так и вышло: стёрка, не долетев до стены, ударилась об пол и отскочила в угол.

Два выстрела прозвучали почти одновременно: первая пуля угодила в место отскока, вторая — точно в ластик.

— Примерно так. — Силь вернул другу пистолет. — Перезаряди. И будешь тренироваться до тех пор, пока не приблизишься к этому результату.

— То есть я заперт здесь до скончания века? Боюсь, моя женщина этого не одобрит.

Нина печально вздохнула, но вовсе не от перспективы замуровать Ракуна в тире. Последние несколько месяцев она упрямо пыталась научить магоса называть её по имени. Наедине изредка получалось, прилюдно — почти никогда.

Вот и что с ним делать? Не кормить? Арфактумы прятать, пока не начнёт вести себя прилично? Так ведь жалко, он без них как без глаз! В самом прямом смысле.

Бусина приятно холодила пальцы. Интересно, как она вообще работает? Нина зажмурилась и активировала схему.

Мир преобразился, словно на него смотрели через тепловизор. Красные пятна, белые полосы, холодная непроглядная темнота в районе бетонных стен, раскалившийся ствол пистолета, тёплое мерцание пулевых отверстий в мишенях. И, почему-то, никаких людей. Нина слышала ворчание Ракуна и спокойные ответы Силя, различала прохладный браслет часов на запястье и нагревшуюся костяную подвеску на груди магоса, но не видела даже смутного мерцания на месте собеседников, будто их и не было вовсе.

Для распознавания людей существовали другие арфактумы, ровно как и для материалов, далёких предметов и ещё множества разнообразных случаев. Нина с трудом представляла, как можно ориентироваться с помощью этого хаотичного мельтешения, возникающего прямо в голове, но Ракун как-то справлялся. Правда, цвета, рисунки и письменный текст он всё равно не различал (чем бесстыдно пользовались студенты), зато отлично улавливал частоту пульса и мог смело работать детектором лжи (чем нагло пользовался сам против тех же студентов).

Цветные пятна «тепловизора» вдруг коротко мигнули и погасли.

Нина прикоснулась к своему камню, усиливая контакт, но подвеска ударила током так, что пальцы свело и дыхание перехватило.

— Да чтоб вас! — ругнулся Ракун, потирая ухо.

Видимо, его серёжка тоже решила посвоевольничать.

— Что это было? — Нина снова дотронулась до камня кончинами пальцев, но в этот раз он вёл себя прилично.

Магос цапнул со стола арфактумы, сложенные там перед стрельбой, и торопливо напялил на себя.

— Не знаю, первый раз такое. Сейчас вроде всё работает. Бусину отдай. Мелкий, ты ничего странного не заметил?

— Как тебе сказать… — сдавленно пробормотал Силь.

Нина обернулась и успела заметить, как начальник цепляется за стену, пытаясь не упасть. Его лицо сделалось такого же известково-серого цвета, как та самая стена. Ярким пятном выделялась текущая из носа кровь.

Ракун среагировал первым. Подхватил, усадил на пол, встревоженно ощупал:

— Что с тобой?

— Ничего, сейчас пройдёт. — Силь запрокинул голову и зажал пальцами переносицу. Нина протянула ему платок, и тот сразу же пропитался кровью.

Что вообще произошло?

В голову приходила только какая-нибудь странная волшебная атака, которую камни по мере сил отразили, а на человека, лишённого магии, удар обрушился в полную силу.

Но разве бывает такое? Даже проклятия адресуются конкретному лицу, а не нескольким. По крайней мере, о других вариантах Нина никогда не слышала.

— Я позову врача, — решила она.

— Не надо. — Силь попытался найти в платке чистое место, но понял, что это бесполезно. Проще было зажимать нос сразу рубашкой, всё равно на ней уже расцветали алые пятна. — Лучше передайте Ирме, чтоб собрала всю информацию по сегодняшнему визиту. Маршрут движения, расписание, отклонения от него, сопровождение, внезапно заболевшая прислуга… В общем, сама разберётся.

— Какому визиту? — удивилась Нина.

— Неважно, она в курсе, пусть работает. Я подойду позже.

Официально приёмом и охраной высокопоставленных лиц разведуправление не занималось, хотя, конечно, отслеживало все их перемещения, особенно когда речь шла о гостях из других миров. Иногда подробности таких визитов знали все, включая дворника и буфетчицу, а иногда — только избранные. Видимо, сейчас речь шла о втором варианте.

Что ж, если этот белобрысый трудоголик считает, что работа важнее здоровья, придётся бежать к Ирме. В крайнем случае, у неё аптечка есть.

Но не успела Нина выйти в коридор, как поняла, что торопиться уже никуда не надо. Навстречу мчалась та самая Ирма, секретарь Силя. И вид растрёпанной запыхавшейся девушки ничего хорошего не предвещал.

— Шеф там? — Секретарь кивнула на дверь тира и, не дожидаясь ответа, заглянула внутрь. И замерла на пороге, переваривая увиденное. — Что случилось?

— Это я хотел бы знать, что случилось. Докладывай, — велел Силь, старательно пытаясь принять деловой вид. Вышло не очень: кровь почти унялась, но красно-бурые разводы на бледном лице никуда не делись, из-за чего начальник походил на вампира, которого не вовремя оторвали от жертвы.

— Полчаса назад в одном из залов исторического музея что-то взорвалось. Как раз в то время, когда… — Ирма осеклась и выразительно покосилась на Нину и Ракуна. Подробности явно не предназначались для посторонних.

— Продолжай, — поторопил шеф. — Всё равно утром объявят официально.

— Да нечего продолжать-то, — пожала плечами секретарь. — Причины взрыва выясняют. Завалы разбирают. Живых ищут, но пока без особых успехов. Хотя говорят, что шансы есть.

— Никаких шансов, — покачал головой Силь.

Нине показалось, что произнести эти слова для него стоило огромных усилий. Не физических, а моральных. Кто бы ни находился в музее в момент взрыва, его жизнь значила для замглавы управления очень много.

И для Ирмы тоже. Её лицо оставалось профессионально-бесстрастным, но верхнюю пуговицу на блузке секретарь дёрнула так, словно боялась задохнуться. И с трудом выдавила:

— Вы не можете знать точно.