Волшебный компас Колумба - Наталья Александрова

— Какие будут дальнейшие распоряжения? — осведомился седой, не отвечая на эти нападки.

— Распоряжение только одно, прежнее: вы должны принести нам эту вещь. Как вы это сделаете — нас не интересует. В деньгах мы вас не ограничиваем, так что постарайтесь довести дело до конца!

Седой человек развернулся и покинул кабинет братьев.

Он не любил работать с ними — братья никого не уважали, никого не ценили, даже такого суперпрофессионала, как он. Особенно старший, Вилен. Однако платили они хорошо, так что приходилось держать свои амбиции при себе.

Спустившись с крыльца, он сел во внедорожник и отправился в обратный путь. Однако прежде чем выехать на шоссе, съехал на обочину, заглушил мотор и открыл бардачок.

После этого он проделал очень странные манипуляции.

Первым делом снял седой парик, надел вместо него другой — темный, с короткой стрижкой. Затем заменил голубые контактные линзы на другие — светло-коричневые. Затем что-то подложил в нос, что-то — за щеки, под конец нанес несколько штрихов гримерным карандашом и удовлетворенно взглянул в зеркало.

На него смотрел другой, совершенно незнакомый человек — коротко стриженный брюнет с желто-коричневыми тигриными глазами и хищно приподнятыми крыльями носа. Да, это был незнакомый человек, совсем не тот, который только что стоял в кабинете братьев-близнецов и выслушивал нотации Вилена.

Впрочем, этот человек давно привык к переменам в своей внешности и уже сам плохо помнил, как он выглядит на самом деле. Да и что такое — на самом деле?

Спала она долго. Было так приятно вытянуться на широкой кровати на чистых простынях, едва уловимо пахнущих лавандой. Заснула она быстро и спала крепко, без сновидений. Кстати, снов Антонина вообще никогда не видела, даже в детстве. Она открыла глаза и лежала, глядя в потолок, пока не сообразила, как она оказалась в этом доме. Ага, все правильно, она тут на месте. Во всяком случае, на две недели можно забыть обо всем и обрести покой, который так ей сейчас нужен.

Антонина села и босыми ногами почувствовала теплые доски пола. В доме было тихо, только потрескивало дерево. За кружевной занавеской мелькнула тень, на подоконник села синичка и затинькала, как будто сейчас не осень, а ранняя весна. Как тут хорошо! Однако что-то она разоспалась.

Антонина встала и побрела в ванную прямо в пижаме. Никого же нет, хоть голой ходи! Привычно уже поразившись великолепию ванной комнаты, она долго стояла под горячим душем, потом растерлась жестким махровым полотенцем, набросила хозяйский шелковый халат и отправилась на кухню.

Там она достала из холодильника замороженные круассаны, положила их в духовку, засыпала кофе в кофеварку. Через минуту по кухне поплыли божественные запахи кофе и свежей выпечки. Антонина не спеша сервировала завтрак для себя одной на большом столе, села перед окном, за которым пламенели кисти рябины, намазала круассан маслом и джемом, пригубила кофе.

Жизнь была если не прекрасна, то вполне удовлетворительна. Хотя бы на какое-то время можно было забыть безденежье, поиски жилья и работы, пожить здесь на всем готовом, в просторном доме, на свежем воздухе, в тишине…

В тишине…

Антонина осознала, что с самого утра не слышит Рика.

Не сказать, что он очень доставал ее своим лаем, но все же время от времени с улицы доносился его строгий басовитый голос. Все же Рик — охранная собака, должен проявлять себя. А сейчас — ни звука.

И вообще, ей стало стыдно, что она наслаждается кофе с круассанами, а собаку еще не покормила… Он же всю ночь на улице, проголодался небось!

Не удержавшись, она откусила еще один кусочек выпечки, сделала глоток кофе и поднялась. Взяла со столика связку ключей, направилась к выходу. Ах да, на ней же чужой халат, ну да ладно. Рик ее не выдаст.

В прихожей было темно, и ей показалось, что перед дверью валяется какой-то мешок.

Откуда он здесь взялся?

Антонина протянула руку, щелкнула выключателем…

И вскрикнула от ужаса.

На полу перед закрытой дверью лежал человек.

Первым ее побуждением было броситься наутек, бежать прочь из дома, куда угодно, куда глаза глядят, но этот человек лежал как раз на пути к двери.

Но в следующее мгновение Антонина взяла себя в руки, приглушив приступ паники. У этого может быть вполне реальное и логичное объяснение: возможно, неожиданно вернулся хозяин дома, вошел в комнату, и ему стало плохо…

Но тогда ему нужно помочь!

Преодолев страх, Антонина шагнула вперед, наклонилась над незнакомцем, окликнула его:

— Эй, что с вами? Вы вообще кто?

Тот не отзывался и даже не шелохнулся. Он лежал лицом вниз, бессильно раскинув руки.

Антонина опустилась рядом с ним на колени, осторожно дотронулась до запястья, попробовала найти пульс.

Пульса она не нашла, но это еще ничего не значило — в конце концов, она же не врач… Кроме того, рука была неприятно холодная, но это опять же ничего не значило — на улице сейчас довольно холодно, особенно ночью и ранним утром.

Вспомнив, что видела подобное в каком-то фильме, Антонина потрогала шею — но и там ничего не нащупала, только ощутила тот же неприятный, неживой холод.

Она неловко перевернула человека, чтобы увидеть его лицо — и вот теперь отчетливо поняла две вещи: во-первых, никогда этого человека она не видела, и во-вторых — что он мертв. Только у мертвеца могли быть такие пустые и неподвижные глаза, темные и холодные, как вода в глубоком колодце.

«Господи, ну за что мне это? — подумала Антонина безнадежно. — За что? За какие грехи?»

Только что она радовалась таким простым, незатейливым вещам — спокойному утру, чашке крепкого кофе, свежему круассану — и все, ее хрупкий покой раскололся на мелкие куски!..

Тут она заметила, что на полу возле мертвеца что-то блеснуло, протянула руку и подняла связку ключей.

Точно такую же, как та, которую она взяла со стола, чтобы выйти из дома и покормить Рика.

Чтобы убедиться в этом, Антонина достала свои ключи из кармана, сравнила две связки. С виду они были абсолютно одинаковые.

Наличие ключей подтверждало версию, что перед ней лежит хозяин дома. Но, как бы то ни было, он был мертв, и с этим срочно нужно было что-то делать.

То есть в обычной ситуации нужно было бы вызвать полицию и «Скорую», но Владимир Борисович несколько раз предупреждал Антонину, чтобы в случае каких-то неожиданностей она звонила не в полицию, а по тому телефону, который он ей оставил.

Она вскочила, бросилась на кухню за телефоном, но тут вспомнила, что телефон у нее в кармане, там же, где ключи, и вытащила его.

Руки у нее тряслись от волнения, она выронила злополучный мобильник. Он упал на пол и откатился под лестницу. Да так неудачно, что и не видно совсем.