Метро 2033. Путь проклятых - Игорь Вардунас

И остатки веры…

Валерия Степанова. Одна из уцелевших членов команды атомохода «Иван Грозный».

Атлантический океан. Фарерские острова.

…з-звиу-у…

…-ое декабря. Две тысячи …идцать … ретьего… года…

…ш-ш-ш…

Конец св. зи…

ХРРР-Р… ЩЕЛК!

…ит «Москва».

…ш-ш-ш…

…целели! Повторяю, говорит «Москва»! Как слышите меня, координаты 44°36′ северной широты, 33°31′ восточной долготы… Мы в Севастополе… терпим… б… ие…

…ыжившие…

…Повторяю, говорит «Москва»! Флагман черноморского флота России, противолодочный крейсер «Москва», как слышите? Терпим бедствие. Есть выжившие. Сигнал на репите, прием!

…ш-ш-ш…

…Мы здесь…

Есть кто-нибудь жи…

Путь праведника труден, ибо препятствуют ему себялюбивые и тираны из злых людей. Блажен тот пастырь, кто во имя милосердия и доброты ведет слабых за собой сквозь долину тьмы. Ибо именно он и есть тот, кто воистину печется о ближнем своем и возвращает детей заблудших. И совершу над ними великое мщение наказаниями яростными, над теми, кто замыслит отравить и повредить братьям моим. И узнаешь ты, что имя мое Господь, когда мщение мое падет на тебя.

КНИГА ПРОРОКА ИЕЗЕКИИЛЯ. ГЛАВА 25, СТИХ 17

Все собрались в тронном зале «Черного дракона». Потолок терялся в абсолютном сумраке, чернильным покрывалом расстилавшемся над головами собравшихся. На полу, подставках, подвешенных на цепи кадилах, – всюду были расставлены затейливые светильники и лампадки, бросавшие косые тени на развешанные по стенам картины и тканые полотна ручной работы, изображавшие животных и всевозможные местности, в которых когда-то довелось побывать гигантскому кораблю.

Представители Фарерских островов в лице вызванных старейшин под предводительством верховного правителя Ульриха Семиброка во все глаза разглядывали всевозможные вазы на витиеватых подставках, мудреные гобелены и еще множество старинных предметов подернутой временем роскоши, завещанных давно ушедшими предками, прятавшихся от света по темным углам.

В центре собрания перед троном Великого Императора с гордо поднятой головой стоял Линь Им Су со связанными за спиной руками. Свет от множества факелов причудливыми бликами выплясывал на его лице. Застыв словно изваяние, мужчина смотрел прямо перед собой, куда-то между последней ступенькой, ведущей к трону, и подошвами сапог Великого Императора. Всем своим видом Линь выказывал полное отрешение и, казалось, был равнодушен к напряжению, царящему вокруг.

Разбирательство решили перенести в главный зал «Дракона», так как погода снаружи вконец испортилась, а Император не пожелал пока ступать на чужеземный берег. Участники суда, вставшие полукругом, разделились на три группы – представителей Императора, совет старейшин Фарерских островов и команду «Ивана Грозного». И каждой было что предъявить.

– Мы требуем выдачи диверсанта! – в который раз громоподобно потребовал Вальгир Турнотур. Поддерживая его слова, Семиброк звонко осадил посохом по металлическому полу помещения.

Лера с тревогой переглянулась со стоявшей за спиной отца притихшей Милен, с такой силой сжимавшей подол своей куртки, что у девушки побелели костяшки. Лук, как и прочее оружие, по законам корабля всем пришлось сдать при входе.

Лера прекрасно понимала настроение своей подруги, насмерть поразившей Дана – одного из людей Императора, – стрелой, ведь следующей после Линя на скамье подсудимых могла оказаться она.

Но ведь Милен спасала ее. Хотя в той суматохе, вызванной подрывом Хранилища Судного Дня и стычкой с людьми Линя, невозможно было найти свидетелей. Там некогда было разбираться, кто прав, а кто виноват. Каждый преследовал свою цель, отстаивал свои идеалы.

Однако это и не самооборона. Как ни крути, по всему выходило, что Милен оказалась виновна в смерти человека, который не являлся ее противником, так как сосредоточил свое внимание на том, чтобы убить Леру.

Как эта ситуация до боли напоминала ту, произошедшую на «Грозном», когда Лера насмерть поразила австралийского головореза, чтобы спасти Батона от верной смерти! Стоявшая между охотником и Мигелем девушка прекрасно понимала, какая буря сейчас кипела внутри Милен.

– Отклоняется, – перевел слова Императора Яков, снова взявший на себя обязанность переводчика. – Судьбу Линь Има я буду решать сам.

– Но позвольте, – не хотел успокаиваться Турнотур, – это вы принесли в наши земли разруху и разрушения!

– Точнее, привезли их на нашей лодке, – хмуро пробормотал Тарас.

– А почему это вы здесь всем распоряжаетесь? – крепче стиснув свой посох, поинтересовался Семиброк. – Вы на нашей земле, и я здесь правитель.

– Сейчас вы находитесь на «Черном драконе», и это моя территория. «Черный дракон» и его обитатели не несут ответственности за свершившееся, – Император был непреклонен.

– Но Линь Им ваш сын, – подала голос стоявшая рядом с запоздало шикнувшим Батоном Лера.

– Да, сын. И вина за содеянное полностью лежит на его плечах и людях, последовавших за ним. Но решать их судьбу буду я сам, – повторил Император.

– Если он ваш сын, нельзя отрицать вашу причастность к случившемуся, – не унимался Турнотур. – Откуда нам знать, что вы не принимали участия в заговоре?

– На моем судне поднялся бунт, – угрюмо проговорил Тарас. – Не это ли входило в ваши конечные планы?

– Нет. Мое предложение касательно вашей подлодки и исследования разрушенного мира по-прежнему в силе. А что касается заговора… Моего слова будет достаточно.

– Нам этого мало, – вступил Семиброк. – С ресурсами Хранилища, пусть и не до конца освоенными, у нас оставался хоть какой-то шанс на безголодное существование. А теперь… Что теперь будет с нашей землей? Все разрушено. А хлеб? Чем прикажете засеивать наши поля?

– У вас должен быть резервный запас семян, – резонно заметил Яков.

– Запас есть, но голода все равно не избежать! На дворе зима.

– В качестве компенсации за причиненный ущерб мы поможем выжившим с островов восполнить ущерб, нанесенный подрывом Хранилища Судного Дня, – помолчав, принял решение Император. – Мы выделим некоторый запас семян и других злаковых культур, а также топливо для техники.

– Наша техника работает на пару. Мы сами выращиваем для нее древесину. Думаете откупиться? – не сдавался Турнотур. – Не все так просто, мы требуем суда!

– Да, суда! – подхватил кто-то из фарерских старейшин.