Мальчики с кладбища - Эйден Томас

Они завернули за угол и оказались прямо у ворот церкви. Ядриэль запрокинул голову. Перед ним высились выбеленные кирпичи, образующие арку. На ней черной краской от руки были аккуратно выведены слова «El Jardín Eterno» – «Вечный сад». Краска поблекла, но Ядриэль знал, что его двоюродному брату Мигелю поручили нанести свежий слой перед грядущим через несколько дней празднованием Дня мертвых. Массивный привинченный замок оберегал церковь от посторонних.

Будучи лидером брух, отец Ядриэля Энрике приглядывал за ключами и выдавал их только тем мужчинам, кто заступал на ночую смену на кладбище. У Ядриэля ключа не было – его пускали внутрь только днем, а также во время ритуалов и по праздникам.

– ¡Vámonos![5] – От резкого шепота Марицы и укола наманикюренным ногтем в бок Ядриэль подпрыгнул на месте. Ее коротко стриженные густые волосы были растрепаны ветром. Пастельно-розовые и фиолетовые кудри обрамляли лицо в форме сердца, ярко выделяясь на фоне темно-коричневой кожи. – Нужно залезть внутрь, пока нас кто-нибудь не спалил!

Ядриэль отмахнулся от ее руки.

– Тс-с-с! – прошипел он.

Вопреки своему предупреждению, Марица вовсе не выглядела так, словно боялась угодить в неприятности. Наоборот, она была в явном восторге: с широко распахнутыми темными глазами и поигрывающей на губах дьявольской ухмылкой, слишком хорошо знакомой Ядриэлю.

Ядриэль подкрался к левой стороне ворот. Между последним кованым прутом и стеной, где просели кирпичи, была лазейка. Он перекинул рюкзак через стену, а затем повернулся боком и полез через щель. Прут больно оцарапал его грудь – даже через утягивающий топ из полиэстера и спандекса. Оказавшись по ту сторону, он аккуратно поправил кроп-топ под футболкой, чтобы застежки не впивались в бок. Он долго искал именно такой, который бы маскулинизировал его грудь, не вызывая чесотку и не стягивая ее до удушья.

Перекинув рюкзак через плечо и обернувшись, Ядриэль обнаружил, что Марица застряла: спиной она прижалась к кирпичам, а ногами оседлала прут, пытаясь протиснуться внутрь. Ядриэль прижал кулак ко рту, давясь от смеха.

Марица стрельнула в него взглядом, извиваясь, чтобы протолкнуть зад.

– ¡Cállate![6] – прошипела она, наконец выскочив. – Скоро нам придется искать новый вход. – Она вытерла грязь, размазавшуюся по джинсам. – Совсем вымахали.

– А по-моему, это чья-то задница вымахала, – поддразнил ее Ядриэль. – Не думала завязать с пастелитос[7]? – ухмыльнулся он.

– И потерять эти формы? – спросила она, поглаживая талию и бедра. Марица саркастически улыбнулась. – Ну уж нет, ни за что. – Она врезала ему по руке, а затем неторопливо побрела к церкви.

Ядриэль трусцой поспешил за ней.

Каменную тропу окружали бархатцы – flores de muerto[8]. Высокие оранжевые и желтые цветы стояли, привалившись друг к другу, как пьяные друзья. За пару месяцев до Дня мертвых они успели взорваться цветом. Опавшие лепестки усыпали землю, как конфетти.

Церковь была белой, с терракотовой крышей. По обе стороны огромных дубовых дверей располагались витражные окна. Наверху в небольшой полукруглой нише висел еще один крест, а в пазах по бокам – железные колокола.

– Ну что, готов? – На лице Марицы, смотрящей прямо ему в глаза, не было ни намека на беспокойство. Она сияла, едва не танцуя на носках.

В венах Ядриэля бешено пульсировала кровь. От нервов скручивало желудок.

Они с Марицей с ранних лет шастали по ночному кладбищу. В детстве церковный двор был отличным местом для игр в прятки – достаточно близко к дому, чтобы услышать, как Лита зовет к ужину. Но они ни разу не залезали в саму церковь. Если они это сделают, то нарушат около дюжины правил и традиций.

Если он это сделает, то пути назад нет.

Ядриэль сухо кивнул, сжав руки по бокам в кулаки:

– Сделаем это.

Волоски у него на затылке встали дыбом, а Марица, стоящая рядом, вздрогнула всем телом.

– Что это вы собрались делать?

От вопроса, прозвучавшего как лай, оба подпрыгнули на месте. Марица отскочила назад, и Ядриэль схватил ее за руки, чтобы она не сбила его с ног.

Слева от них возле небольшого надгробия персикового цвета стоял мужчина.

– Святые угодники, Тито, – выдохнул Ядриэль, по-прежнему вцепившись рукой в свою худи. – Ты нас до смерти напугал!

Марица возмущенно фыркнула.

Иногда дух может незаметно подкрасться даже к Ядриэлю и Марице.

Тито был приземистым мужчиной в бордовой футбольной форме сборной Венесуэлы. На голове у него была огромная изношенная соломенная шляпа. Он с прищуром смотрел на Ядриэля и Марицу из-под ее полей, склонившись над бархатцами. Тито работал на кладбище садовником.

Или, вернее, когда-то работал. Уже четыре года как Тито был мертв.

При жизни Тито был необычайно талантливым садовником. Он поставлял цветы на торжества брух, а также на свадьбы, праздники и похороны обыкновенных жителей Восточного Лос-Анджелеса, не обладающих магическими способностями. Начав с продажи цветов в ведрах на местном блошином рынке, он в конечном итоге открыл собственный бизнес.

Тито умер во сне, но после того, как его тело было упокоено, он вернулся на кладбище, чтобы ухаживать за цветами, о которых с таким вниманием заботился большую часть своей жизни. Он сказал отцу Ядриэля, что должен выполнить работу, которую никому не может перепоручить.

Энрике ответил Тито, что тот может оставаться сколько хочет – до тех пор, пока он по-прежнему Тито. «Неужели Тито настолько упрям, – подумал Ядриэль, – что папа не сумеет отпустить его дух, даже если попытается?»

– Отвечайте! – рявкнул Тито. В оранжевом свете церкви он казался совершенно плотным, хотя и был чуточку прозрачнее, чем вполне реальные садовые ножницы, которые он держал в руке. У духов смазаны контуры, и они немного тусклее мира вокруг. Они похожи на фотографии, снятые в расфокусе и с уменьшенной насыщенностью. Поверни Ядриэль голову на пару градусов, и силуэт Тито бы размылся и исчез на заднем плане.

Ядриэль мысленно отвесил себе затрещину. Он так разнервничался, что не сумел вовремя ощутить присутствие Тито.

– Почему вы не дома вместе с остальными? – не унимался Тито.

– Мы, э, в церковь идем, – ответил Ядриэль. Голос сломался на полуслове, и он прочистил горло.

Бровь Тито взметнулась – он явно не поверил словам Ядриэля.

– Просто хотим проверить, все ли на месте, – пожал плечами Ядриэль. – Убедиться, что все… готово.