Отсос - Стюарт Хоум

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 60
Перейти на страницу:

Более того, и в России сейчас складываются благоприятные условия, при которых усилия наших независимых «производителей» («Гилея» c Пименовом и Цветковом, T-ough Press с Осиповым и «Морскими Ренегатами», «Митин Журнал» Дмитрия Волчека, Кolonna Publications с Ярославом Могутиным) воспринимаются теперь в общем контексте «альтернативной культуры», или мифологии «Обратного кода» Семьи Джонсон, потому что настал тот важный момент, когда всем Джонсонам вне зависимости от национальности, половых и политических пристрастий, и даже религиозных конфессий необходимо объединяться перед лицом общего врага. Манифест «Объединения Неоистов», ведомого Хоумом, гласит – «Маркс, Христос и Сатана объединяются в борьбе». Созвучно этому звучит формула cоюзного Неоистам TRI – «Чингиз Хан, Хассан Ибн Саббах и Ярило (Лючифер) объединяются в борьбе». Мало кто обращал внимание на одержимость Чингиз Ханом Хантера Томпсона (см."Песни Обреченного") или использованные параллельно Томпсону мифы «Племени Воинов» (варваров-кочевников, стрелков-головорезов или пиратов), прослеживаемые у Берроуза, или связь между духом «Аббатства Телемы» и отношением «Временно Автономной Зоны» Хакима Бея. В моем предисловии к «Дневнику Наркомана – Злого Духа», «За Штурвалом Пламени», указывается, насколько по своей сути возвышенный и утонченный pulp Кроули (в своем подходе к писательству он был чем-то неуловимо схож с Джеймсом Моффатом) предвосхищает позицию «Джанки» Берроуза или мистификационный «action» «Процесса» Брайона Гайсина, и как сильно он повлиял на современную плеяду аван-pulp, аван-бард и аван-оккульт-pulp авторов. В журнале «iD» Стив Бирд, отмечая заслугу Стюарта Хоума и Виктора Хэдли в переосмыслении и возрождении интереса к авторам pulp-action, отмечает, что в то время как Хоум сэмплировал «скорость и агрессию, создавая связь между Блейком и Берроузом», Хэдли использовал «несколько риффов, чтобы составить карту Черной Атлантики в Лондоне». Не зная ничего о sex magick Кроули, невозможно понять нюансы романа Хоума «Предстань перед Христом или Убийственная Любовь», или говоря о Берроузе, нельзя не вспомнить Рэймонда Чэндлера и Дэшилла Хэметта, а читая Томпсона, забыть о его классических корнях в американской литературной традиции. Я уже молчу о фэнтэзи Роберта Говарда, «Ватеке» Уильяма Бекфорда, о мифологии «Некрономикона», инспирировавшей Хэвока и Алана Мура, и о влиянии pulp-фантастики Филиппа Дика на того же Берроуза, Пи-Орриджа или Дуайера.

– А с тобою, Харченко, – сказал Спиридонов, – разговора вообще у нас не будет. Шлепнем – и все! Хотя и не видались мы с тобой никогда, но я о такой суке, как ты, немало наслышан…

– ХЗО (Харченко затравленно озирался).

Стюарт Хоум, чей роман «Минет» выходит наконец-то на русском языке, давно уже перерос рамки Лондонского литературного андеграунда, радикального искусства и политической сцены – он стал таким же знаковым явлением, как и Хантер Томпсон или Уильям Берроуз. Трудно найти более противоречивой фигуры, вызывающей одновременно ненависть со стороны как левых, так и правых, изолгавшихся во всяческом пафосе эстетов, представителей литературного и арт-истеблишмента, не говоря уже о центре имени детектива Брауна. Но с другой стороны, он остался одним из немногих, кто сохранил в себе «дикий дух конца семидесятых», эпохи панк-рока, и остался верен ему в последующие годы. Аутодидактический скинхэд, арт-террорист, знаменитый медиа-прэнкстер контркультуры, основатель плагиатизма, классик панк-фикшн – как только его не называли, и имя этим ярлыкам легион. Один из журналистов, бравших у него интервью, заметил, что трудно определить ту грань, когда заканчивается сам Хоум и начинается перфоманс, ровно как и трудно уловить стеб (prank) в том информационном потоке, который он на тебя обрушивает. Я прекрасно помню его первое письмо. Когда я вскрыл конверт, то собственно письма там не было – оно было напечатано на внутренней стороне конверта. «Я нахожу комичным то, что лишь немногие люди в Лондоне, похоже, осознают, что распространение электронных коммуникаций, в особенности мобильных телефонов, ведет к интенсификации работы. Разумеется, у меня никогда не было мобильника и я не хочу его иметь», – написал он мне в день нашего знакомства. А речь, собственно, шла, помимо прочего, о публикации «Минета» и других его работ в России.

Было бы абсолютно неправильно причислять Хоума к числу классических бунтарей, «певцов протеста» столь обожаемых в пятидесятые-шестидесятые. «При существующем порядке, когда вещи занимают место людей, любой ярлык – компромисс. Борясь с культурой потребления я не бунтую против общества во имя какого-то абстрактного права. Я сражаюсь за мир, свободный от иррациональности капиталистических социальных отношений. Поступая так, я решительно отвергаю романтический индивидуализм, создавший роль бунтаря. Реальность уничтожит все утопические абстракции бунтарства. Я никогда не восхищался так называемыми бунтарями. И, тем не менее, мне нравится уничтожение Тони Хэнкоком героического индивидуализма в его фильме „Бунтарь“. Прекрасная иллюстрация приема, благодаря которому сатира растворяет образ и тем самым подрывает концепцию собственнического индивидуализма». (Стюарт Хоум, из интервью).

Хоум родился в южном Лондоне в 1962 году, но большую часть своей жизни прожил в Ист-Энде, что наложило существенный отпечаток на психогеографию его текстов… «Я знаю немного о своем происхождении. Я никогда не встречался с моими биологическими родителями. Я знаю, что они были католиками, и моя мать приехала в Лондон еще тинейджером, в надежде убежать от тисков этой религии». По-настоящему он начал в семидесятые вместе с панк-роком, и долгое время играл в ужасных, по его выражению, ска, панк и инди группах. Ска-бэнд назывался The Molotovs… «странное название, но наш певец состоял в омерзительной партии Троцкистов, поэтому нам пришлось примириться со всей этой отвратной лирикой. Потом я играл в нескольких панк-командах, которые были похожи на The Stooges, с непристойными текстами». (В 1998-м, панк-лейбл Sabotage выпустил музыкальный сборник Хоума разных лет – «Stewart Home Comes In Your Face» («Стюарт Хоум кончает тебе в морду»). Некоторые из этих текстов были впоследствии включены Хоумом при описании почти вымышленного панк-бэнда Alienation в его первом романе «Pure Mania» («Настоящая Мания»). Со стебовым же анализом диалектики панка можно ознакомиться в его теоретической работе «Cranked Up Really High: Genre Theory amp; Punk Rock», изданной CodeX Books.

В школе юный Хоум вообще не помышлял о писательстве. "Меня интересовал только рок-н-ролл и фильмы о Кун-фу! T-Rex были первой группой, на которую я подсел. А потом, с началом панка, я стал ходить на множество концертов… The Damned, The Clash, The Stranglers, хотя потом я уже терпеть их не мог, когда они начали выступать в больших концертных залах. Я был также на куче менее популярных групп… Мне нравились Sham 69, Slaughter amp; the Dogs, Menace, Cortinas, Lurkers, X-Ray Spex, и масса других… Чаще всего я ходил на Adam amp; The Ants, еще до того, как они стали чарт-группой, и на Crisis, до того, как они стали Death in June. Я был и на концертах таких команд модовского возрождения, как The Specials, когда они еще продолжали играть в пабах. В шестнадцать я несколько месяцев проработал на заводе, и после этого опыта решил для себя раз и навсегда – больше я никогда и нигде работать не буду. Я хотел заниматься музыкой, но не слишком-то хорошо играл на гитаре. Я выпускал панк-фэнзин («Down In the Street» – прим.А.К.), играл в разных командах. К 1980-у уже происходило не так много, в чем бы я мог быть заинтересован с музыкальной точки зрения. Через два года мне надоело делать фанзины, я ушел из группы. Музыкальная сцена наскучила. Из панк-рока я усвоил, что могу играть на любом инструменте, вообще ничего об этом не зная. Я ходил тогда на множество арт-выставок… Помню одну в Институте Современного Искусства в Лондоне. Осмотрев ее, я сказал себе: «Это настоящая хуйня. Я могу сделать гораздо лучше».

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 60
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?