Проверка на смелость - Надежда Чубарова

Барак – это длинный, весь обшарпанный, ужасного вида домище, очень старый, дряхлый и полуразрушенный. Снаружи он какого-то неопределенного мрачно-грязного цвета, точно даже и не скажешь какого. Но если подойти поближе, то в выщербинах можно рассмотреть все цвета, в которые он когда-то перекрашивался. Окна барака почти все выбиты, одни оконные проемы заколочены фанерой, местами зияют темные дыры, и только два окна – со стеклами. На этих оставшихся окнах даже висели грязные скомканные занавески.

Раньше, наверное, в бараке жило много людей, но я эти времена не застал, а сейчас там жил один странный человек. Как раз эти два окна были его. Не знаю, сколько ему лет. Наверное, много, слишком уж он старый. Хотя его волосы совсем не седые, а даже наоборот, черные-пречерные. Невысокого роста, худой и сутулый. И все бы ничего, но самое страшное – у него не было одного глаза! Когда он закрывал его какой-нибудь тряпкой, то становился похож на старого пирата. А иногда и вовсе не прикрывал эту страшную сморщенную дырку, так и ходил, пугая нас. И это действительно было ужасно!.. Даже страшнее, чем фильмы-ужастики, потому что фильм – это не по-настоящему, это выдумано, а этот человек был очень даже настоящий и жил недалеко от нашего дома. Днем он сидел на крыльце барака и рассматривал проходящих мимо людей. Идешь так бывало, обернешься, а он все смотрит и смотрит одним глазом и улыбается. И от его взгляда сразу по спине неприятные мурашки пробегают, забегают на голову и пробегают даже по ушам. Брр!..

Среди ребят ходили слухи, что в этом бараке живут привидения, и этот странный человек с ними общается… Мальчишки рассказывали разные истории про этого подозрительного типа, говорили даже, что свой глаз он отдал темным силам взамен на колдовские способности и возможность превращаться в монстра.

Внутри сквозь барак проходил длинный коридор, и вот по этому-то коридору мне предстояло пройти, чтоб доказать свою смелость. Только очень смелые мальчишки решались подойти к бараку, а зайти внутрь не решался никто. Во всяком случае, из моих одноклассников. И вот сейчас мне предложили то, о чем я сам даже и не помышлял, – зайти в этот страшный дом. Я решительно выдохнул и сказал:

– Пошли!

– Точно? – Ребята, казалось, даже удивились.

– Точно! – Я сам от себя не ожидал такой решимости.

– Ну пошли. Договоримся на восемь вечера. Встречаемся у вас во дворе, – распорядился Колька.

Как же мне хотелось, чтоб сегодняшний день не заканчивался и чтоб вечер никогда не наступал! Что-то мне даже играть совсем не хотелось и есть не хотелось. Все думал и думал про это дурацкое испытание. Может, еще не поздно отказаться? А как я скажу об этом ребятам? Мол, извините, мои планы изменились? Или – я передумал проходить проверку на смелость? Или вообще – я боюсь и никуда не пойду? Что бы я ни придумал, они будут смеяться надо мной и называть трусом. Единственный выход – это быстренько пробежать сквозь коридор, и бегом домой, не останавливаясь и не оглядываясь.

А маленькая стрелка на часах все ближе и ближе продвигалась к цифре «восемь». Эх, вот придумал же кто-то часы! Вот не было бы часов, и времени бы никто не знал. Сказал Колька «встретимся в восемь вечера», а что это такое «восемь вечера» – никто и не знал бы. Вот тогда можно было бы и не идти на это испытание, и уважительная причина была бы – а не знаю я, что такое это «восемь вечера». Но я-то знаю. Это мы как раз в этом году проходили. Да… теперь уже не отмажешься…

Я не знал, чем себя занять, потому что в голову постоянно лезли мысли про испытание, и все дела просто валились из рук. Дома мама накрывала стол к ужину. Я вдруг подумал, что, возможно, вижу маму в последний раз… И она меня тоже… Ведь неизвестно, что со мной сейчас случится в этом бараке. И стало так грустно, что я быстро-быстро заморгал, чтоб не дать предательским слезинкам выкатиться из глаз. Не хватало еще разреветься как девчонка! А еще испытание на смелость собрался проходить. Ага, для настоящих мужчин.

Эх, какая все-таки хорошая у меня мама! Она, наверное, будет плакать, если со мной что-то случится. Даже не наверное, а точно. Я подошел к маме и крепко-крепко обнял ее.

– Ёжка, ты чего? – Мама обняла меня и ласково погладила по голове.

– Ничего… просто так… – вздохнул я и подумал, что мне даже нравится, как она называет меня Ёжкой. А предательская слезинка все же выкатилась, но я ее тут же вытер об мамино платье, пока никто не заметил.

Как я ни оттягивал момент наступления вечера, он все же наступил. К восьми часам пришел Колька, и мы пошли в сторону страшного барака… Шли-шли, а я все представлял, что меня там может ожидать, и как на это нужно реагировать. Допустим, выскочит этот странный человек, ну и дам тогда дёру! Бегаю-то я о-го-го как быстро! Этот дядька меня и не догонит! А если привидение? Тут уже посложнее… Как-то раньше с привидениями я дела не имел. Даже и не представляю, как с ними обходиться. Может, нужно было взять из дома головку чеснока? Или хотя бы один зубчик, на всякий случай. Что-то я такое слышал про чеснок, кто-то его боится…

Вот мы и дошли. Мне показалось, что слишком быстро дошли, я бы еще побродил… Солнце уже склонялось к земле, и в его оранжевых вечерних лучах дом выглядел особенно жутко. Мы подошли с одной стороны длинного барака. Так близко к нему мы еще ни разу не подходили. К двери вели две деревянные ступеньки, кривые и страшные, как и весь дом. Муравьи неплохо потрудились над ними, и казалось, что доски вот-вот развалятся в труху, стоит только ступить на них. По обеим сторонам от входа росла жгучая крапива, но она сейчас меньше всего меня пугала. Сейчас я бы запросто даже в заросли крапивы зашел. Вот было бы такое испытание: зайти в заросли крапивы – запросто! А надо в барак…

Дверь была открыта, и можно было увидеть весь длинный коридор, а в самом конце – светлый прямоугольник выхода. Я посмотрел на ребят, они выжидательно глядели на меня:

– Ну чего? Коленки трясутся? – усмехнулся Колька.

– Нет, не трясутся. – Коленки и в самом деле не тряслись, а вот какой-то холодный комок в животе сжался и трясся.

– Так чего? Пойдешь? – Сашка, казалось, до сих пор не верил в это, хотя чего уж тут не верить, если я стоял уже почти на пороге этого страшного дома.

– Пойду, – твердо сказал я. Нужно же пройти испытание, которое проходят все настоящие мужчины!

– Ну что ж, – сказал Колька, – вон там, видишь, в самой середине коридора что-то поблескивает?

– Вижу, – ответил я.

– Вот эту штуку и принеси, – велел Колька.

– Да это мусор какой-то. Зачем он тебе? – удивился Саня.

– Доказательство, что он прошел испытание.

– А то, что мы будем свидетелями, – этого мало? – спросил Саня.

– Так положено, – настаивал Колька, но у меня закралось подозрение, что это условие он только сейчас придумал.