Любовь по рецепту - Айрин Лакс

— Тебе на длительный срок? — уточнил Марк.

— На длительный, — подтвердила я, млея от мысли, что буду часто видеть Марка.

Затрезвонил телефон Марка. Откуда-то издалека. Марк принялся переворачивать всё, ища телефон. Я сунула руку между диванных подушек и извлекла оттуда сотовый телефон.

— Держите, вот ваш телефон.

— Благодарю, — отсалютовал Марк и ответил на телефонный звонок.

— Да, Евгений Петрович. Нет, я ещё не на работе. В пробке застрял… Ага, да. Пробки — бич современности, — безбожно врал Марк, даже не краснея. — Критик? Хорошо. Всегда готов встретить. С распростёртыми, так сказать. Новое меню разработать? Хорошо. Хорошо, я подумаю. Непременно скажу. Один вопрос. Какие сроки?.. Когда?.. Так времени навалом ещё. Успеем!.. Информация проверенная?.. Хорошо. А кто? Маслова или Самойленко?.. Не они?.. Каза-а-анцев?.. Да… Нет-нет, всё будет сделано в лучшем виде. Со смаком!.. Будет сделано, Евгений Петрович. К вашему возвращению из отпуска я уже буду готов вам презентовать примерные наброски нового меню. Всего хорошего, загорайте и ни о чём не переживайте!..

Марк отключился и выматерился себе под нос, потом посмотрел на меня, извинившись:

— Прошу прощения, рабочие моменты. Сейчас опаздываю, надо бежать.

Марк потянулся и подобрал с пола мятую футболку, потом отвернулся ко мне спиной и спустил шорты. О, мой бог!.. Я не ошиблась: под шортами у Марка ничего не было. Я облизнулась на крепкую мужскую задницу, глядя, как Марк беспечно выуживает из груды барахла трусы и брюки.

Марк обернулся:

— Ты ещё здесь?

Ну вот! Он ещё и выставил меня идиоткой, подглядывающей за его переодеванием.

— Мы договорились? — спросила я.

— Если тебя всё устраивает, то договорились. Буду рад.

— Да, меня всё устраивает…

— По рукам! — шлёпнул Марк по моей ладони и подтолкнул в сторону выхода. — Когда заезжать будешь?

— А что, уже можно?.. Я не против.

— Давай сделаем так: вечером встречаемся, составляем расписку и вперёд. Одной головной болью в моей жизни станет меньше!..

Я не заметила как, но мы уже вышли из квартиры. Марк легко и быстро побежал вниз по ступенькам, не дожидаясь лифта. На лестничном пролёте он остановился и спросил:

— В квартире бардак. Вызвать клининговую компанию или приберёшь сама? А я эту сумму вычту из арендной платы.

— Согласна! — выдохнула я таким голосом, как будто Марк предлагал мне выйти за него замуж, а не разгрести свинарник, устроенный им в квартире.

— Вечером позвоню! — подмигнул Марк и умчался.

Я на ватных ногах двинулась следом, лихорадочно прикидывая в уме, как одеться, вместо того, чтобы думать о том, как бы собрать сумки. Потом перевела взгляд на свои руки. Какой кошмар!.. Ногти ровные и подпиленные, но без лака и признаков салонного маникюра. Потом на улице я остановилась у зеркальной витрины, выругавшись вслух. Инесса, ну кто так одевается? Никакой изящности!..

Я позвонила подруге и записалась к ней на маникюр, спросив с надеждой:

— А твои девчата из салона мне не обновят мелирование?

— Та-а-ак, неужели будущая гроза журналистики решила привести себя в порядок? — с иронией спросила Катя.

— Катюх, ну, перестань! На меня просто за последний месяц столько всего навалилось!.. Ещё и хозяйка попросила квартиру освободить срочно. Вот бегаю…

— Но судя по всему, уже кое с чем разобралась, да? Если решила привести себя в божеский вид?

— Я к тебе больше не приду в салон, — пригрозила я. — Это ты иногда от нечего делать себе ногти перекрашиваешь несколько раз в день, рисуя на них картины. А мне…

— Всё-всё, Инесса! — заискивающе сказала подруга. — Жду! Девчата помогут…

Я обрадовано вздохнула и помчалась на работу. Я мечтала когда-нибудь стать настоящим журналистом и вырасти до формата собственного раздела. Пока мне доверили только писать короткие статейки, освещающие жизнь столицы в интернет-версии нашего журнала. И то не писать, а рерайтить тексты других. Ещё я вела свой блог, он пользовался хорошей популярностью. Но это было хобби. В общем, я мечтала, что однажды своего добьюсь, а пока приходилось перебиваться, чем придётся.

— Стрельцова! — гаркнул редактор, услышав мои шаги.

Прокрасться незамеченной не удалось. Кабинет редактора был расположен так, что все сотрудники офиса проходили мимо него. Кабинет был крохотный и завален бог знает чем, но редактор другого кабинета не желал, чем огорчал всех сотрудников.

— Бегу, Николай Родионович!..

— Беги! Только мимо моего кабинета не пробеги! Дело к тебе есть…

Я, окрылённая надеждой, ступила в кабинет редактора.

— И кружку с чаем подай, — сказал Николай Родионович, не отрывая взгляда от монитора компьютера. — Она где-то там…

Кружка у редактора была забавная: белая с чёрными нарисованными усами. Кружка начальника волшебным образом могла исчезать прямиком из-под носа. Так что иногда весь офис стоял на ушах и искал, где она может быть. А кружка могла быть где угодно. Но если редактор «па-а-апрасил», то кружку нужно было найти. Я кинула сумочку на стул, наполовину заваленный папками. Что-то предательски выплеснулось на носок моего кеда.

— Нашла. Но в вашем чае можно утопить «Титаник»!

— Годится. Дай его сюда.

Я поставила кружку редактору на стол. Разумеется, редактор к чаю не притронулся. Кому бы в голову пришло пить остывший подслащённый чай?

— В общем, надо думать, Стрельцова, — глубокомысленно изрёк редактор. — Надо расширять горизонты. Иначе мы скоро скатимся до размера бульварной газетёнки и не сможем себе позволить держать большой штат сотрудников. Сама понимаешь, кто первый окажется у выхода?

Я кивнула. Разумеется, первой выпнут Стрельцову, то есть меня!.. Потому что Стрельцова — всё равно что «девочка на побегушках» и почти не приносит пользы журналу.

— В общем, ты, как лицо самое заинтересованное, и должна думать. Всё, иди.

— Всё? — изумилась я.

— Конечно. Самая лучшая мотивация в мире! — фыркнул редактор. — Или ты, или тебя. Свободна!..

— А… В каком направлении думать? — спросила я.

— Если бы я знал, Стрельцова!.. Так что считай, что ты попала в сказку.

Я вздохнула и вышла из кабинета редактора. Нет, сказки я любила. Но только не в той части, где нужно идти туда, не знаю куда, и принести то, не знаю, что. Хоть бы подсказал, ну! А не напирал на фантомное журналистское чутьё!..

— Чего грустишь, Инесса? — спросила секретарша Людмила, попыхивая сигареткой в открытую форточку.